– Кален Горс? – глядя капитану грузовика прямо в глаза, поинтересовался офицер.
Горс, прежде чем ответить, отвел взгляд, аккуратным жестом взял из рук соседа дымящуюся сигарету и, лишь сделав с удовольствием несколько затяжек, повернулся к посыльному и утвердительно кивнул.
– Прошу вас следовать за мной, – дернув уголком рта, произнес офицер и, развернувшись на каблуках, пошагал к выходу.
Горс кивнул пилотам, поднялся и, выхватив из рук возмущенно вскрикнувшего Банча кружку с наркопивом, последовал за офицером, на ходу вливая в себя напиток, пользуясь мгновениями личной свободы – которой, как он уже чувствовал, – ему оставалось уже совсем немного.
Поставив кружку на пустой стол рядом со входом, Горс, впрочем, еще успел порадоваться, что флот – это флот, а не космодесант, тактическая авиация или, не дай боги, и вовсе планетарная оборона. Там особо не церемонились – приказ на личный терминал – время, место, сроки. А во флоте – вестовой, «прошу вас следовать за мной». Еще и белые перчатки, от одного вида которых у Горса всегда скулы сводило.
Впрочем, посыльный еще был нужен для того, чтобы Горс попал на второй уровень палубы А-2 – сердце не только систем управления крейсера, но и всего Одиннадцатого флота, здесь располагался штаб оперативного командования. Следуя за вестовым, Горс миновал несколько коридоров и оказался у рабочего кабинета командующего флотом. Дежурный, доложив секретарю, который негромко сообщил что-то по интеркому, почти сразу вытянулся струной и приглашающим жестом указал на дверь.
– Здравствуй, Горс, – приветствовала пилота адмирал Мэнсона, указывая на стул рядом со своим столом.
– Лэр адмирал, – склонил голову в полупоклоне Горс и, закинув под язык отрезвляющую таблетку, занял указанное место.
Некоторое время адмирал Мэнсона, бывшая когда-то давным-давно командиром тактического крыла, и коммерческий пилот Кален Горс, служивший в то же время под ее началом командиром эскадрильи штурмовиков, молча смотрели друг на друга. После этого обмена взглядами адмирал отвела глаза, кивнув себе и своим мыслям, внутренне соглашаясь с нежеланием Горса перевести общение в менее официальную плоскость.
– Прошу ознакомиться, – двинула адмирал по отполированной поверхности стола небольшой – чуть больше ладони – тонкий прямоугольник.
Воспользовавшись тем, что глаза адмирала проводили взглядом движущийся по поверхности стола носитель, Горс быстро скользнул по ней взглядом – любуясь холодной красотой. Адмирал в это время, почувствовав на себя взгляд, подняла глаза, но Горс уже смотрел на носитель.
Что было, то прошло, решил он не ворошить прошлое. И, уже предчувствуя, что не ошибся в своих догадках, протянул руку, накрывая ладонью прямоугольник. Почти сразу же коротко взблеснуло светом активации, и Горс руку убрал, а после потянулся к браслету личного терминала на левом запястье, активируя несколькими нажатиями окно входящих сообщений, открывая одно из них и набирая код подтверждения.
Только после этого он взял тонкий прямоугольник, раскрыв и доставая белоснежный, сложенный вдвое лист гербовой бумаги. Настоящей бумаги, с золотыми вензелями по краям. И с текстом приказа, естественно.
В принципе, за это он всегда и любил императорский флот. Любил и ненавидел.
«Вам, эскадрон-коммандер Кален Горс, мобильное командование Одиннадцатого флота по воле Его Величества Императора приказывает с этого момента считать себя находящимся на действительной императорской воинской службе с восстановлением звания, с сего момента будучи откомандированным на крейсер ЕИВ “Клио”».
Мобильное командование занималось организацией всей тактической авиации соединения – такшипов, внутрисистемных истребителей, системных перехватчиков и атмосферных штурмовиков, базирующихся на кораблях Одиннадцатого флота. То есть тем, чем Горс и занимался много-много лет до того, как началось восстание умников. И еще несколько лет, после которых очаги восстания были притушены, а бывший командир эскадрильи ушел в отставку. Но бывших офицеров в имперской армии не бывает – в любой момент, согласно одному из пунктов контракта, при возникновении условий чрезвычайной для Империи важности любой может быть возвращен на службу. Что сейчас и произошло.
Сложив лист бумаги и положив его обратно в носитель, Горс коснулся пальцами небольшой голограммы, и внутри едва слышно прошелестело – бумага с текстом приказа перестала существовать, а личный терминал слегка завибрировал – пришло сразу несколько личных сообщений – наверняка с номерами приказов и более подробными описаниями.
– И? – в этот раз уже нарушая все нормы субординации, но не в силах справиться с собой произнес Горс, с большим трудом сдерживая раздражение и глядя на адмирала.
– Прошу считать услышанное и увиденное здесь и сейчас секретной информацией, – произнесла Мэнсона, не обратив внимания на тон теперь уже подчиненного, легким движением руки разворачивая к Горсу экран – плоскость головизора, который не был виден до этого восстановленному в звании эскадрон-коммандеру.
Горс даже прищурился, приглядевшись – на голоэкране были двухмерные изображения. Мэнсона повела рукой, и их стало больше – картинки каскадом рассыпались в пространстве над столом.
Горс бросил взгляд на силуэты тактической авиации, в большинстве изображенной либо на посадочных площадках постоянного базирования, либо во внутриатмосферном пространстве. Практически у всех были однотипные очертания планеров, непохожие ни на V-образные обводы машин Империи, ни на грубые линии техники конфедератов, ни тем более на тактическую авиацию Торгового альянса – хотя какая-то неуловимая тень узнавания в этих машинах все же чувствовалась.
Подумав немного, Горс вспомнил – похожие истребители он видел давным-давно, в системах Конфедерации, максимально удаленных от границ Империи. Алый сектор Фронтира – вспомнил Горс наименование пограничных систем, где он был очень недолго. Был, находясь в составе имперского экспедиционного корпуса, прибывшего на помощь Конфедерации, которая тогда – как и сейчас, впрочем, сдерживала основное наступление терапторов. Горс прибыл в Алый сектор в составе эскорта транспортного конвоя, но некоторое время в тех далеких системах они задержались. Недолго – на одном из эсминцев конвоя вышли из строя маневровые двигатели, и в ремонтном доке рядом Горс видел как целые, так и изувеченные в боях машины – очень похожие на те, которые были изображены сейчас на экране.
– Это тактические корабли мергасийцев? – вспомнил он название расы, населяющей несколько приграничных систем Конфедерации.
Мэнсона несколько мгновений смотрела на собеседника, потом в ее карих глазах мелькнуло понимание – она тоже вспомнила дальние миры с населяющей их молодой расой, которую едва не уничтожили терапторы. В ходе того конфликта экспедиционный корпус Империи понес большие потери, и широкой огласки эта информация не получила, но адмиралу случайно попадались на глаза отчеты о прошедшей операции. Поэтому она поняла, что имеет в виду Горс, но лишь отрицательно покачала головой.
Хмыкнув, эскадрон-коммандер пригляделся к экрану головизора. Вдруг он нахмурился, ближе изучая истребители, и забормотал себе под нос:
– Странная конструкция, и я не совсем понимаю… ну если вот это дюзы гравидрайва, то где тогда привод антиграва? Хм, интересно, если так близко к
