— Люк, это же моя мать…
— Ты уже знаешь кодекс, Дерек: никаких личных привязанностей…
— А если бы речь шла о вашей сестре, вы бы бросили ее в беде, Мастер?
— Лея здесь ни при чем, Дерек. Ты сейчас говоришь о том, что пойдешь убивать, чтобы заработать денег. Это противоречит Кодексу, — он ответил невозмутимо, но я-то чувствовал, что происходит с ним на самом деле.
И тут у меня упала планка. Напрочь.
— А то, что из-за вашего отношения к собственному племяннику его все в лагере ненавидят — не противоречит кодексу?
Люк вскочил, но меня уже понесло.
— Кем нужно быть, чтобы ребенка довести до того, чтобы он сам себя чудовищем стал считать?! — я не заметил, как перешел на крик. — И ты мне про Кодекс и Свет вещать будешь?
— Да кто ты такой, убийца, чтобы учить меня жизни?! Ты даже приближаться к Бену права не имеешь! — Люк тоже не помнил себя от злости.
Я замахнулся на него кулаком. И вдруг замер в захвате Силы. Люк меня парализовал в нелепом замахе и обошел вокруг, пытаясь совладать с собственным гневом.
— Ты больше не будешь общаться с моим племянником, — проговорил он странным голосом. Я понял, что он собирается применить ко мне внушение, и напрягся, пытаясь всем своим существом противостоять его инвазии в мой мозг.
Я четыре ебаных года смерть за спиной носил — не позволю какому-то херовому джедаю свои мозги переколошматить! Я почувствовал Люка в своем разуме и решил ответить — ринулся в мысленную атаку: Хуй. Ты. Мне. Будешь. Указывать. С. Кем. Дружить. Пидар.
Дальше я помню только боль. С большой буквы «Б». Я очнулся в пустой комнате. Бен сидел рядом со мной, придерживая мою голову ладонями.
— Дерек, что случилось?
Жизнь, как же я не хочу врать ему. Как же болит голова!
— Бен, мне нужно уехать.
Через силу поднимаюсь, сажусь на пол, отметив целую лужу крови, что, видимо, из моего носа натекла. Он судорожно вдыхает, на глаза наворачиваются слезы. Я и сам втягиваю в себя воздух, и, будто в последний раз, беру его за руку.
— Бен. Моя мама при смерти, — он вздрагивает всем телом, но руки не отнимает. — Мне нужно заработать денег, чтобы спасти ее, понимаешь? —
Слезы катятся по его щекам, а я не смею прикоснуться к нему, чтобы вытереть их: не стоит плакать, я разберусь.
Спустя пару минут мне удается взять себя в руки.
— Бен, я уеду. Мои старики нуждаются в деньгах, — я сжал уже обе его ладони. — Я только и умею, что воевать. Я не смогу заработать иначе. Я буду писать тебе каждый месяц, Бен, обещаю! — я вдохнул судорожно, и впервые мне стало стыдно — перед этим странным ребенком — стыдно. — Прости, если я что-то плохое тебе сделал.
Он снова вздрагивает и зажмуривается.
Да еб твою мать! Я бы забрал тебя, парень, жизнью клянусь! Он, будто прочитав мои мысли, открывает глаза и не по-детски серьезно смотрит на меня какое-то время.
— Лети, Дерек.
Блять, ребенок! Ну как же, как же мне с этим жить, как же я тебя брошу?!
— Я буду ждать тебя, друг.
От этих слов у меня что-то ломается в груди. Я даю себе клятву: пока жив, не брошу Бена Соло.
— Я буду писать тебе, Бен. Клянусь, каждый месяц, буду писать тебе.
— И ты писал.
Я не успеваю среагировать — моя защита рассчитана на посторонних — и отвечаю Бену из своих воспоминаний:
— Хер с ними со всеми. Я не брошу тебя, Бен.
— Я знаю, Дерек.
Верховный лидер Кайло Рен стоит в дверях моей комнаты, облокотившись о косяк. Я даже не почувствовал, как он вошел. Похоже, паршивец даже от меня научился скрывать свое присутствие в Силе.
Наконец до моего затуманенного алкоголем мозга доходит, что я перепутал воспоминания с реальностью. Настоящий Бен вскидывает брови и мысленно передает: «Тебе нужно было уехать тогда, Дерек. Просто уехать, без лишних вопросов».
— Да иди ты на хер!
Я Силой швыряю в него стул, он перехватывает его в воздухе, а потом притягивает к себе, со смехом усаживаясь верхом.
— А я воспринял всё это иначе тогда, чтоб ты знал!
========== Неожиданности ==========
Я снял шлем и слегка склонил голову, глядя ему в глаза.
— Будет честью для нас разделить с вами трапезу, — проговорил я пафосно, параллельно лихорадочно размышляя, как дать знать солдатам, чтобы не налегали на алкоголь.
Старкад прищурился и медленно кивнул, не отводя взгляда, а потом вдруг протянул мне руку.
— Меня зовут Вёрт, я возглавляю этих бойцов.
Я коротко сжал его предплечье, отвечая на рукопожатие.
— Дерек.
Вёрт ухмыльнулся.
— Добро пожаловать в чертоги Владычицы битв, Дерек.
Он отпустил мою руку и пошел к столу, зычно прикрикивая на своих:
— А ну, двигайте свои задницы, наши гости всё еще на ногах! Берт, дуй за кружками — угостим ребят нашей фирменной выпивкой.
То, как он произнес последнюю фразу, мне категорически не понравилась, а ухмылочка, с которой тот самый старкад с дергающимся глазом, что держал меня на мушке, бросился выполнять распоряжение, только усилила беспокойство. Воспользовавшись шумом и замешательством, я подозвал к себе сержанта, что возглавлял нашу группу, и произнес как мог тихо, не сводя глаз с мужчин за столом:
— Шлемы снять. Алкоголь не пить. Максимум один глоток. Не болтать лишнего. На провокации не вестись. Каждый солдат должен в обязательном порядке принять максимальную дозу детокса, — я покосился на него, сержант был еще в шлеме, но я знал, что он внимательно меня слушает. — Но, главное, сержант, главное — это нужно сделать незаметно. Вы поняли меня?
— Да, сэр.
Сержант отошел от меня, снял шлем и начал вполголоса давать указания бойцам. Я медленно пошел к Вёрту, жестами подзывавшему меня с противоположной части стола: старкады освободили нам одну сторону, в полном составе пересев напротив. Двое бойцов помладше расставляли на нашей стороне тарелки и кружки, сразу же наполняя их какой-то мутной зеленоватой жидкостью. Приборов, как я отметил, не было.
Краем глаза я заметил, что мои бойцы обнажили головы и следуют за мной. Стоило мне подойти к Вёрту, как он принял из рук младшего ту самую бутыль и разлил вещество по оставшимся трем кружкам — для меня, для себя и для сержанта. Приглашающим жестом указал на выпивку, предлагая нам выбрать любую, сам взял себе оставшуюся и провозгласил:
— Слава Владычице битв!
Старкады повскакивали
