Дохожу до стены и из моего перенесенного чемодана я достаю небольшую коробку, кладу её на пустующую сторону кровати и письмо сверху, которое всё объяснит Лукасу. По крайней мере, я старалась это сделать.
Надеваю обычную одежду, захватываю документы и билеты, которые купила пару дней назад. На новый телефон очень вовремя приходит сообщение о том, что денежные средства, о которых говорил отец и бабушка Мина, переведены. От указанной суммы глаза ползут вверх — тем лучше.
В дверях я в последний раз оглядываюсь на спящего мужчину, который стал мужем, и ухожу. Глаза застилает пелена обжигающих слёз — мне безумно больно оставлять его, но нужно время. Как хорошо, что сейчас ночь, и никто не поймёт, что бомба уже взорвалась — я изменила ближайшее будущее всех в радиусе сотен метров.
Спускаюсь по лестнице и, проходя холл отеля, я набираю номер, который пришлось отыскать за определённую сумму.
— Алло?
Глава 15. Лукас Мэй. Чудо
Прошло уже три месяца и пять дней, как Лорин исчезла. Хотя можно ли назвать это исчезновением? Скорее уж — побегом. Ну и заварила она кашу, прям как в фильме «Сбежавшая невеста», только вот она уже стала женой.
Спустя столько времени я чуть легче переживаю воспоминания о тех событиях, но без надобности к ним не возвращаюсь. Припоминаю частями, которые не связаны с тем, как она растоптала моё доверие, мои чувства, моё сердце… Ведь ко всему прочему, я действительно успел не только влюбиться в Лорин, а по-настоящему полюбить — мне никто не был нужен. В ней как будто было всё, что нужно — строптивость, юмор, начитанность, красота, которую она скрывала, и доброе сердце. Чёрт возьми, я успел понять, что и её сердце успело оттаять, ведь поцелуи и ласка после свадьбы… К чему тогда это было? Неужели только для того, чтобы я потерял бдительность?
Если так, её план был жесток. Но до сих пор вызывает улыбку одно событие. Смотрю на часы — ещё есть немного времени, поэтому закрываю глаза, уже предвкушая историю. Потеряет ли она когда-нибудь своё очарование и приятный вкус мести?
Вылетаю из сновидений из-за гневного стука в дверь. Такое чувство, что это делает не один человек. В первую очередь оглядываю комнату, потому что рука не находит Лорин, которая должна спать со мной рядом, более того — в моих объятьях. В душе закрадывается некоторое сомнение о том, зачем было бы ей уходить.
— Лукас! Живо открой эту чёртову дверь, или я её выломаю! — раздраженный голос Кеннета тоже не очень-то располагает к тому, чтобы сделать, что он просит, или прояснить ситуацию.
Встаю с кровати и замечаю на краю коробочку и письмо на ней. Уже хочу протянуть руку и рассмотреть поближе, дверь снова содрогается, словно в приступе эпилепсии.
— Лукас! Я не буду повторять третий раз! — что-то подсказывает — он не шутит. И с этим огнём конкретно сейчас лучше не играть. Хотя он это и заслуживает.
Я стягиваю простыню с кровати и обматываю вокруг бёдер. Проходя к двери, замечаю, что Лорин нет и в ванной, она бы наверняка вылетела из неё пулей и крыла моего брата всеми известными ей «ласковыми».
Открываю дверь. Рука Кеннета, занесенная для очередного стука, останавливается, и он резко хватает меня за горло, толкая внутрь комнаты, второй рукой закрывает дверь. Больно сжимает гортань так, что я с трудом дышу. Не удаётся стащить его руку, но он сам отпускает и впечатывает в стену.
— Это твоя идея, да? Решил вот так отблагодарить? Надо было тогда всё сказать отцу, чтобы тебя в интернат сдали, а лучше — убили, — его руки снова направлены в мою сторону, но я уклоняюсь. Ему не удаётся схватиться, чтобы оставить свои отметины на новом человеке.
— Я не понимаю, о чём ты сейчас говоришь.
Он настолько заведён, что ходит из стороны в стороны, запуская руки в тёмную шевелюру. Я понимаю, что он безумен, но не до такой уж степени. Или случилось что-то, что его подкосило, но он же всегда такой аккуратный и идеальный.
Кеннет бросает на меня взгляд, полный адского пламени. Нет, серьёзно, я как будто замечаю язычки, в которых пылает моё отражение. Я смотрю на дверь, потому что оставаться с ним в такое время совсем не хочется. Не уверен, что смогу ему противостоять.
— Лукас, даже не думай! Мы сейчас вместе начнём думать, что же делать. Пат там уже сидит и думает, — он потирает свои костяшки, и я замечаю на них содранную кожу и кровь. Улыбается одним уголком губ, теряя собранность, и во мне закипает злоба за всё то, что пришлось пережить: за то, что пользовался моим страхом открыться перед отцом; за то, что не любил отец; за то, что я был должником, веря, что это всех спасает от правды. Брат заставил страдать не только меня, но и Лорин. А хуже того — Патрисию, которая любила его и не замечала, что связалась далеко не с ангелом. Его хватило на три года. На три года, чтобы не показывать свою сущность. Я знал, что он некоторое время ходил на курсы по управлению гневом, отваливаю кучу бабла за них и за молчание, но в итоге — ни они, ни таблетки ему не помогли.
Вкладываю весь вес и силу в кулак и обрушиваю его на скулу Кеннета. Это удаётся только за счёт неожиданности. Брат падает на пол, и я ударяю его раз, когда он приподнимает голову и смотрит растерянным взглядом — он всю жизнь считал меня слабаком перед ним и отцом. Но, к счастью, всё проходит.
Хватаю коробочку и письмо и, придерживая простыню, иду в номер к Патрисии. В коридоре на меня обращают внимание гости отеля и обслуживающий персонал. Они почему-то легко пожимают плечами на мой внешний вид, кто-то хихикает, но никто не возмущается. Быстрым шагом преодолеваю расстояние до номера.
— Патрисия, это Лукас! Надо поговорить, Кеннет временно отключен в нашем люксе, а ещё я не знаю, где Лорин! — стучу в дверь, говорю не слишком громко, но и не слишком тихо.
Слышу быстрые шаги и щелчок замка. Открывает дверь растрепанная блондинка, такое чувство, что её потаскали за волосы, а нос она всё поднимает повыше. Видно, боится, что снова потечёт кровь. Она хватает за руку, затаскивая внутрь опешившего от такой картины, и закрывает дверь. В комнате работает телевизор, и то, что понимаю из услышанного, радует и объясняет, почему я нигде не вижу Лорин.
— Дорогие
