- Какое-то слишком простое задание, не находишь? – спросил он. – Тут бы и твоя Оливия в одиночку справилась.
Наташа огляделась по сторонам.
- От тела надо избавиться, и замести следы.
- Хорошо. Сбросим его в болото.
Конечно, с одной стороны это было неправильно. Спайсер Лавджой всё-таки был человеком, пусть и не самым хорошим. Хотя опять же, всё относительно, размышлял Клинт. Для кого-то они, агенты «Щ.И.Т.а», зло в последней инстанции, ведь у тех, чьи жизни они отняли, тоже были семьи и дорогие люди. На этой мысли Бартон тут же одёрнул себя – в отличие от «Гидры» они никогда не причиняли вреда близким своих врагов.
- Ну… вот и всё, - задумчиво проговорила Наташа, когда бездыханное тело Спайсера Лавджоя поглотили вечно голодные воды болота. – Миссия выполнена.
Она грустно улыбнулась. Так всегда бывало после выполнения очередного задания. Радости и чувства восторжествовавшей справедливости она не чувствовала уже давно, и уж точно не причисляла себя к «армии света». В душе была только усталость и желание как можно скорее провалиться в сон.
- Пойдём отсюда, - приобнял её Клинт, - у нас с тобой есть ещё не распитая бутылка текилы.
Наташа глянула на него с неодобрением:
- Бартон, тебе не кажется, что ты слишком часто…Ай! – она вдруг резко осеклась, согнулась и схватилась за ногу.
- Наташа!
Клинт подскочил к ней и помог встать на ноги.
- Что с тобой?
- Кажется, меня кто-то укусил… - Романофф болезненно сморщилась. – Как же больно… Прямо горит!
Придерживая её за талию, Бартон осветил фонарём местность, и с ужасом увидел скрывшуюся в зарослях камыша чёрную блестящую змею.
Комментарий к На болотах Луизианы
*”Битва Экстрасенсов Америки” - популярное в США телешоу, с которого “слизана” наша “Битва Экстрасенсов”
*Мари Лавó - верховная жрица вуду в Новом Орлеане (Луизиана), жившая в XIX в. и по слухам обладавшая невиданной силой
*блуждающие огни - достаточно редкое природное явление, наблюдающееся на болотах, кладбищах и в лесах.
========== Минутная слабость ==========
- Это что, гадюка? – Наташа тоже успела заметить скрывшуюся в камышах змею.
- Не знаю, - ответил Клинт, осторожно придерживая её за талию, - в любом случае, не переживай, я знаю, что с этим делать.
Это было одновременно и правдой и нет. Его и самого несколько раз кусали змеи, пару раз даже более опасные, чем гадюки, но тогда под рукой у него был весь спектр необходимых медикаментов, а теперь… Клинт не успел толком разглядеть змею, и, соответственно, не знал, как быстро распространяется по телу её яд, и насколько он опасен.
- Сейчас вернёмся к лодке и сразу в больницу.
Наташа слабо улыбнулась, сделала шаг, по-прежнему придерживаемая Бартоном, но тут же рухнула на колени.
- Нога немеет, - выдохнула она.
- Ничего страшного, - Бартон стиснул зубы и ободряюще улыбнулся. – Помнишь, когда меня укусила гремучая змея? Вот тогда у нас действительно были проблемы.
Наташа этого не помнила. Она вообще не была уверена, что Бартона кусала гремучая змея.
Клинт взял её на руки. Ноги проваливались в вязкую жижу, и всё вокруг казалось совершенно одинаковым. От лодки до хижины Лавджоя они шли максимум минут десять, а сейчас блуждали уже добрых двадцать. Бартон всегда прекрасно ориентировался на местности, но сейчас вынужден был признать – они заблудились. На руках у него Романофф тяжело и хрипло дышала, но пока находилась в сознании. Клинт пытался с ней разговаривать, чтобы не дать отключиться, и, если сперва она, пусть и невпопад, но отвечала ему, то теперь Наташа лишь едва кивала, а то и вовсе не реагировала. Бартон ругался сквозь зубы, но всё ещё не терял надежды отыскать пришвартованную моторку, но времени оставалось все меньше. Когда, в очередной раз обратившись к Нат, он не услышал ответа, Клинт принял решение вернуться в хижину. Сердце колотилось с бешеной силой, руки и ноги холодели, а в голове стучала одна-единственная мысль – только бы в этой чёртовой лачуге нашлось какое-нибудь противоядие. Учитывая, что Лавджой долгое время жил на болоте, у него должен был иметься набор необходимых для подобных условий лекарств.
Клинт осторожно уложил Наташу на грязную смятую постель и кинулся обыскивать полки и ящики. На пол полетели чашки, склянки, ножи, какие-то бумаги… Бартон распахивал один шкафчик за другим, выбрасывал наружу всё его содержимое и периодически оглядывался на Наташу. Даже в мутном свете керосиновой лампы было заметно, как стремительно бледнее её лицо. Она опять открыла глаза, но взгляд её затуманивался.
«Я не дам ей умереть».
Наконец, на глаза ему попалась аптечка. Дрожащими от напряжения пальцами он открыл пыльный пластмассовый ящик с красным крестом на крышке. Внутри обнаружились две просроченные упаковки ибупрофена, пластиковый пузырёк с прозаком, бинт, антибиотики… На самом дне под кучей совершенно бесполезных сейчас медикаментов Бартон нашёл две ампулы с прозрачной жидкостью. Он не был верующим, но в тот момент искренне возблагодарил высшие силы, в которые не верил – это был ещё годный к использованию антидот.
- Ну, вот… - улыбнулся он, усаживаясь на постель рядом с Наташей, - сейчас мы тебя подлечим.
На её висках блестели капли пота, губы тряслись, а тело била крупная дрожь.
- Клинт… - собрав силы, прохрипела она, - послушай…
Он вколол ей противоядие.
- Сейчас тебе станет лучше, - не то для неё, не то для себя самого сказал он.
Наташа, собрав последние силы, схватила его за руку.
- Помнишь наш разговор?.. Обещай мне… Если я…
Он не хотел даже говорить с ней на эту тему.
- Ты сама это сделаешь, Нат. Вот оклемаешься немного и сделаешь.
- Обещай мне! – она с удивительной для её состояния силой вцепилась ему в руку. – Обещай, Клинт!
- Ты не умрёшь, - твёрдо сказал он, но глядя в её глаза, всё же нехотя добавил, - Хорошо. Обещаю. Но этого не потребуется, ты и сама знаешь.
Вытребовав с него клятву, Наташа разжала хватку, и её тонкая рука безвольно упала на простыню.
- Я знаю, ты не подведёшь меня, - она в последний раз слабо улыбнулась и закрыла глаза.
- Нат! – Клинт легонько ударил её по щеке. – Нат, очнись! Не закрывай глаза!
Он осторожно приподнял её и прижал к себе. Наташа ещё дышала, но дыхание это было слишком слабым и прерывистым. Клинт понимал, что сделал всё, что мог, и теперь оставалось лишь ждать.
- Дыши, Нат. Только дыши… Не сдавайся, - бормотал он, прижимая её к себе.
Бартон не
