– Что это было?! – переведя регулятор на автоматический огонь, спросил Кат.
Очередью попробовать? Или пусть пока расскажет – не последний, похоже, встреченный порч. Хотя бы понять, как они это делают.
– У нас есть… некоторые способности. Конечно, птенцы не бессмертны, но убить нас немного сложнее, чем вас. А цели… Какие могут быть цели у новой цивилизации? Разумеется, наследовать землю после всего, что вы с ней сделали.
– В каком смысле – наследовать? – не понял Кат.
– В самом прямом. Было ваше – станет нашим. Те, у кого есть определенные… способности, вольются в Гнездо. Остальные умрут, наверное. Но это дело будущего, пока мы собираем силы. И на этом этапе ни с кем воевать не собираемся, честное слово.
– И ты так спокойно мне это рассказываешь? – удивился сталкер.
– Мы вообще не волнуемся. Это ваше качество, нам оно не нужно. Мы рациональны. Мы едины духом и мыслями, каждый занят своим делом. И не скрываем целей.
Кат задумался. Даже кофе – то ли остыл, то ли просто потерял часть своего очарования от таких неожиданных новостей.
– Оригинально… Так вы типа серых братьев? Ну, этих… Рабов Черноцвета?
– Нет. Это был наш неудачный проект, и нам с ними еще придется покончить. Позже, все это позже. Давай все-таки поговорим о…
Черт! Как же они подкрались?!
Первая очередь ударила в дернувшегося было порча, но все его умения размазываться в воздухе и сбивать прицел не сыграли против автоматического огня. Пара пуль точно, может и больше – мельком подумал Кат, падая с ящика и стараясь хоть как-то укрыться от нападающих.
Что это были не порчи – понятно. Упомянутые пули как раз скосили первым утреннего гостя. Мужик упал лицом в догоравший костер и не сделал ни малейшей попытки выбраться. Два рваных отверстия на спине; один выстрел, похоже, в затылок. Прилетевшая вдогонку одиночная пуля звонко цокнула по торчавшему из снега ковшику.
Вот и поговорили…
Кат начал отползать к углу коровника. Пока не стреляют, надо сматываться к своим. Судя по направлению, автоматчик бил из-за угла ближайшего здания, спереди. Тем более надо уходить обратно.
Как ни странно, сталкеру никто не помешал отползти до угла и спрятаться. То есть целью был порч, а к нему самому претензий нет? Чертовщина какая-то. Вряд ли это догнавшие их ополченцы, они его бы в первую очередь сняли. Или перепутали и их сбил с толку комбинезон порча? Одни вопросы.
Теперь бегом к дружиннику и Садко. И думать, думать – быстро и без ошибок. Обратно к дороге через лесок не уйти, пусть Груздь почешет свою лохматую голову, что здесь рядом по карте и как прорваться.
Спутники уже были на ногах. Воздух морозный, тишина, выстрелы издалека слышно.
– Ты палил? – недовольный ранним подъемом, спросил Садко. – Волков, что ли, приметил?
– Не я, – выдохнул Кат. – В темпе сматываемся, кто-то рядом. Мужика встретил, поговорили, а потом его застрелили. Засада, похоже!
Что встреченный представился порчем, он на всякий случай решил не говорить. Пока всю местную раскладку не поймет, надо поменьше трепаться. Дружинник с певцом ребята тоже были не простые, не поймешь, кому тут доверять. Лучше всего никому.
– И сколько их?
– Кто?
– Куда уходить?!
Оба спутника спрашивали наперебой, в таких условиях разговаривать сложно.
– Кончай базар! – рявкнул Кат. Командирский тон сработал: хоть примолкли. – Груздь, как отсюда выбраться незаметно?
– Стреляли откуда?
Сталкер прикинул:
– Юго-запад, так, пожалуй. Как раз со стороны леса, откуда мы пришли.
Дружинник почесал бороду.
– Можно дальше по полю и потом направо к дороге, но там места открытые. А можно и самим атаковать. Если он там один, справимся.
– Смелый ты… – протянул Садко. – Как только живой еще?
Кат подумал примерно то же, но промолчал. Контратака в три ствола на неведомо кого – это красиво. И совершенно по-идиотски.
– Не нравится? – фыркнул Груздь. – Ладно… А ты, воин, шапку-то надевал, когда выходил?
Вопрос в их ситуации, когда за стеной их ждет неведомый стрелок, был даже не глупым. Он был вообще за гранью здравого смысла.
– Охерел, что ли, с перепуга? При чем здесь моя шапка?! – разозлился Кат. – Думай, как нам сваливать из этой ловушки!
– Погоди, зубами не щелкай, – сказал Садко. Выудил валявшуюся между досок шапку сталкера, но ему отдавать не стал, обращаясь к дружиннику: – Вот она. Думаешь, метки?
– А то, – довольно ощерился тот.
– Но из чего? – певец оглядел обшарпанные, в кусках отвалившейся штукатурки стены, потом доски и кучу мусора в углу.
– А у меня есть! – довольно сказал Груздь. – Три точно отыщу. Я ж запасливый.
Для Ката даже разговор с порчем был гораздо понятнее. Или эти двое дружно спятили, или он чего-то не понимал. Напрочь. Сугубо местные заморочки, не иначе.
Дружинник полез в свой рюкзак, изредка громыхая чем-то и ругаясь вполголоса. Садко стоял над ним, довольно помахивая ушанкой Ката.
– О чем речь-то? – не выдержал сталкер.
– Сейчас… Погоди. Бля, да где ж они? Ведь брал, сто пудов брал…
Наконец Груздь торжествующе рыкнул и разогнулся. В руке у него болтались три алые ленточки, напоминавшие непонятные знаки отличия викингов из Нифльхейма, но одинаковые по цвету.
– Ничего не понял, – сознался Кат.
– Да и не должен был! – скидывая треух, почти пропел Садко. – Крепи давай, но как у них принято: наискосок. Давай, бородатый ты наш спаситель, давай! Весь мир насилья мы порушим до основанья, а-а-а затем!..
Груздь довольно привычно закрепил ленты на передних, пришитых намертво ушах шапок. На козырьках, или как их еще назвать. В общем, наискосок лба. Ленты теперь было видно, наверное, даже ночью и в буран, до того ярко они алели на сером меху.
– И чем это поможет? – проворчал Кат, надевая шапку.
– Понимаешь, молодой… Нет, не понимаешь. – Садко чуть криво напялил свою. – Мы же на земле Председателя, а это, брат… Тьфу, извини! Это же чистый социализм. Ты книжки читал? Хотя вы ж нынче все неграмотные…
– Читал. Это они тут строем ходят, как в СССР?
– Строем… Тьфу ты, дурень! Что б ты понимал. Здесь главное – слова правильные знать, они ко всему ключ. Это будущее всего трудового человечества, заря новой жизни. Мир, в котором нет эксплуатации человека человеком, территория равных возможностей! От каждого по способностям, каждому по потребностям! Будь готов, всегда готов!
Кат немного ошалел, а дружинник, напротив, посмотрел на Садко с некоторым уважением, прилаживая последнюю, третью ленту, на свой малахай.
– Ага… – удовлетворенно сказал он. – Типа того. Всем говоришь «товарищ». И с праздником первым делом поздравляй, вот за своего и прокатишь.
– С каким праздником?
– Днем Великой Октябрьской социалистической революции, боец. Сто восемнадцать лет исполнилось, не енот чихнул. Главное, не говори, что пришлый, не отсюда. Это сразу провал и застенки Упрполитслужбы.
– В упээс – говенно, – подтвердил Садко. – Сидел я там,
