Финал. Мы рассыпаемся мелким бисером. Меня разбивают пули, предназначенные для него.
Его разбивает горе, нанося неизлечимые раны.
Это неизбежно. Я знаю, что это случится. Потому что я…
Я неловко касаюсь его руки, когда хочу переключить передачу. Мы едем к его дому, и я заношу руку вправо, к рычагу, но натыкаюсь на изящную ладонь, которую Трой тут же одергивает, будто ошпарившись своей холодной кожей о мою — горячую. Я сжимаю левую руку на руле крепче, сдерживая закипающую внутри злобу на самого себя. Непозволительно так сближаться с тем, кто давно должен быть в прицеле снайперской винтовки. Непозволительно давать Трою надежду на нормальные отношения. Мы не будем обычной парой. Мы никогда не заснем вместе спокойным сном, обнимая друг друга. Мы никогда не будем счастливы. И это все по моей вине.
Мы едем в молчании. Я даже не включаю радио, просто слушаю, как монотонно шумит двигатель, и что щелкает в своем смартфоне Трой. Когда клацанье затихает, Сиван говорит как-то виновато:
— Коннор, слушай, — я отвлекаюсь на секунду от дороги, чтобы взглянуть на заламывающего пальцы парня. — Зои попросила меня сейчас в кофейню приехать. Довезешь?
— Конечно, — киваю. — А зачем?
— Сказала, что за эти три недели обо мне спросили уже с десяток человек.
Тук. Слева что-то колет. Стоп. Я не верю своим ощущениям, но всё говорит о том, что это элементарная ревность. Ведь наверняка не просто так люди ищут Троя. Они хотят с ним видеться, говорить, слушать его. Чтобы он пел только для них. И я хочу того же. Но он человек. Не певчая птица, которую можно запереть в клетке и слушать чудесный голос дни напролет.
— Вообще, — внезапно продолжает Сиван, — меня напрягает это внимание. Когда Джо и Каспар позвали меня петь, я не хотел. Одно дело петь дома, в душе или в кругу друзей. Другое дело, когда на тебя устремлены взгляды, и ты поешь, но… так боишься где-то запнуться!
Я не поворачиваюсь к парню из-за слишком оживленного движения на центральной улице, по которой мы едем к кофейне, но боковым зрением замечаю, как Трой кутается сильнее в серую толстовку на замке. И то ли он делает от холода, который действительно царит на улице вместе с несильным, но очень промозглым дождем, либо это движение — попытка защитить себя от неприятных воспоминаний.
— Но на сцене ты, — я пытаюсь подобрать слово, запинаюсь. Я смущен, потому что впервые Трой говорит со мной на столь откровенную относительно его чувств тему, — ты будто светишься. Я не знаю, как это объяснить.
Отпускаю всего на мгновение руль, чтобы переключить передачу. А потом моя рука перемещается к лицу Троя, и я аккуратно, кончиками пальцев, будто боясь, что парень рассыплется мелким бисером под моей рукой, заправляю ему за ухо выбившуюся кучеряшку. Сиван улыбается, глядя в окно. Не отстраняется, ничего не говорит. Он просто смотрит на бьющие о стекло капли и улыбается так, будто сейчас его губы сожмутся в тонкую нитку, а из глаз польются слезы. И я смотрю прямо на дорогу, держа уже обе руки на руле. Нас обгоняет, вылетая на встречную полосу, машина. И я с содроганием сердца и резкой болью в руках, будто опять сжимаю нож, вкладывая в замахивающиеся движение всю силу, узнаю машину тех, кто ежегодно шантажирует нашу организацию, вручая Маркусу папки подобно той, что лежит у меня дома в двух экземплярах.
«Трой, а ты знаешь, что прямо сейчас нас чуть не подрезали те, кто заказал твое убийство?»
У меня невольно вырывается нервный смешок, но рядом сидящий парень либо не замечает, слишком погруженный в свои мысли, либо просто не хочет что-то мне говорить. Неужели чувствует то же, что и я?
Страх. Боль. Сомнение. Буря чувств захватывает меня, и я не знаю, как выбраться из нее. Будто в одно мгновение подхватило ураганом противоречий, затянуло в воронку и закручивает, путая еще больше.
Troye Sivan — Youth
Мы подъезжаем к кофейне, и я уже издалека замечаю огромное количество людей за столиками. Трой, если и волнуется, то ничем не показывает этого, все так же отстраненно смотря в окно. Лишь когда я останавливаюсь, он тянется назад, к сумке с ноутбуком, и достает из кармашка диск.
— Буквально одна песня — и домой, — Трой снимает кофту, оставаясь в одной синей футболке, на краях рукавов которой распускаются розы, и вешает на сиденье.
— Ты там замерзнешь, — я киваю в сторону кофейни, где кроме навеса нет ни стен, ни чего-либо хотя бы отдаленно их напоминающих.
— Я же ненадолго, — Сиван пожимает плечами и собирается уже выйти из машины, как я перехватываю его за руку и с упрёком качаю головой.
— Нет, туда ты так не пойдешь, — снимаю через голову красную толстовку с желтой надписью на груди и протягиваю Трою. Сам остаюсь в черной футболке, чувствуя, как тянет сырым и холодным воздухом через открытую дверь.
Сиван начинает возмущаться:
— Ты, между прочим, тоже замерзнешь, пока будешь сидеть там.
Но толстовку принимает и тут же натягивает на себя. Плечи парня сразу же расслабляются, видимо, ему было холодно даже в своей тонкой кофте. Я же как-нибудь переживу небольшие неудобства, приносимые погодой. Не в первый, да и не в последний раз. Порой приходится лежать на крыше часами, выжидая цель, терпеть зной, снег и дождь, смахивать пыль с волос и лица, чувствуя, как каждый мелкий камушек, занесенный ветром, упирается в тело.
— Потерплю, — коротко кидаю я, закрывая машину. Трой пожимает плечами, закатывает рукава толстовки и поправляет капюшон. Я иду следом за ним, наблюдая сзади, как с каждым шагом к кофейне выпрямленная спина парня сгибается, будто на нее кладут десятки рук груз за грузом. Я подхожу ближе и, поймав почти зашедшего под навес Сивана за капюшон, притягиваю и разворачиваю лицом к себе.
— Ты споешь прекрасно, — говорю тихо, но вкрадчиво, вкладывая в каждое слово всю нежность. — Потому что иначе ты не умеешь. И про что бы ты ни пел, для кого бы ты ни пел, знай: ты сам прекрасен. Хорошо?
Я вижу, как в сапфировых глазах застывают мелкие капельки. Я хочу коснуться его щек, стереть с них дождь (я хочу верить, что это просто дождь), но на нас смотрят, как полчаса назад в аэропорту. И я сжимаю руки в кулаки, и Трой быстро заходит в кофейню. Расправляет плечи, как крылья, всем улыбается, машет некоторым людям рукой. И мне остается лишь зайти следом и
