Воспрянувшие духом галичане с удвоенной силой набросились на вражеских пешцев, но мунгалов все еще было слишком много, и они продолжали медленно теснить русские полки вглубь распадка.
У Мстислава отяжелела от усталости правая рука, державшая меч. Тогда он отбросил щит, перехватил клинок в левую и тут же одним длинным косым ударом отсек налетевшему на него конному броннику руку с копьем по самое плечо.
«Где же черниговцы?..» – закралась в голову тревожная мысль. Однако беспокоился он зря.
В третий раз запели рога позади дружины, им тут же ответили с правого склона распадка, и Мстислав с облегчением увидел мчавшихся наискось вниз всадников в бликующей броне. А вел их сам Мстислав Святославич – на любимом сером в яблоках скакуне, под белым княжеским стягом с черным двуглавым орлом.
Атака черниговцев оказалась настолько стремительной и неожиданной, что мунгалы не выдержали. Их левое крыло попыталось встретить новых противников, но было смято в считанные мгновения и побежало, внося суету и неразбериху в тылу своих же бронников. А спустя несколько минут дрогнули и они.
Галичане почувствовали растерянность и страх, охватившие врагов, и бросились в новую атаку с удвоенной силой и отвагой, словно и не бились до этого несколько часов!
«Русь!.. Русь!.. Русь!..» – неслось теперь отовсюду мощно и непрерывно.
И мунгалы побежали. Больше не было непобедимого, могучего войска – была толпа смертельно уставших, перепуганных степняков, желавших только одного: убраться куда подальше от этих безумных, не знающих страха и усталости руссов…
Мунгалов били и гнали по степи до самого заката. Уйти удалось очень немногим.
* * *Последним в становище прибыл Данил Волынский. Его дружина убавилась больше чем наполовину, у него самого левая рука висела плетью, а на правом бедре заскорузла от крови спешная повязка, сделанная из чьей-то рубахи. Но Данил был весел и горд. Он втолкнул в освещенный большим костром круг оборванного, полуголого седоусого мунгала со связанными за спиной руками, а к его ногам бросил кожаный мешок, тяжело стукнувшийся о землю.
– Кто это? – удивленно спросил Мстислав, прерывая разговор с черниговским князем, с которым обсуждал итог сражения. А итог был печальным: погиб от ран Мстислав Романович, пропал без вести и до сих пор не найден его зять Андрей Туровский, убиты или тяжело ранены еще шестеро князей, погибла почти треть всех дружинников и почти половина пеших ратников. Мунгалы оказались действительно отважными и стойкими воинами. Пленных набралось не более двух сотен. И совсем немногим удалось под покровом ночи уйти в степь…
– Знакомься, князь, – хрипло, но по-прежнему с улыбкой произнес Данил, – мунгальский воевода Субэдей! Вот его личный знак, – он слез с коня и протянул тестю квадратную, тускло блеснувшую золотом байсу с выбитым на ней парящим кречетом – знаком высшей власти.
– А что в мешке? – поинтересовался Мстислав Черниговский.
– Еще один воевода, – усмехнулся Данил Романович, – вернее, его голова.
– Джебэ?!
– Он самый!.. Не хотел никак сдаваться, пришлось зарубить.
– Ай да, волынец! – не удержался от восхищения черниговский князь. – Поздравляю, друже!.. И что с этим делать будем? Котяну отдадим?..
– Почему бы нет? Но сначала отвезем его и остальных мунгалов в Киев – пусть наши люди увидят, кто хотел забрать их земли и увести в полон их жен и детей!..
– Так тому и быть! – хлопнул в ладоши Мстислав Галицкий, и Субэдея увели.
Шаг пятый
Киев
Войско победителей встречал весь город и окрестные веси. Люди высыпали вдоль тракта – и старый, и малый – безо всякого понуждения, радовались, кричали здравицы и бросали под ноги княжеских коней охапки полевых цветов.
Оба Мстислава, Василько Константинович и Данил Романович ехали бок о бок во главе объединенных дружин, изрядно поредевших, но гордых и решительных, как никогда. За ними шли пешие – усталые, но тоже неимоверно счастливые – они победили! Победили сильного и коварного врага, но самое главное – все, от князя до конюха, поняли: сила – в единении!
За улыбающимися победителями на приличном расстоянии двигалась другая процессия – длинная вереница возов с телами павших воинов, а еще дальше в клубах пыли шли, спотыкаясь и затравленно озираясь, с арканами на шеях пленники под бдительной охраной конных половцев.
Сыны степей с полным правом участвовали в победном шествии – ведь именно с их помощью удалось осуществить хитрую задумку князя Мстислава Галицкого. Хан же Кетэн, сославшись на срочные дела в родовом становище, не поехал в Киев, но обещал прибыть на Великую снему, которую предложил созвать Мстислав Мстиславич, а остальные его поддержали.
Черниговский князь, правда, предлагал созвать совет в его вотчине, дабы не причинять неудобство вдове погибшего Мстислава Романовича, но галицкий князь возразил, сказав, что важно закончить великое дело там, откуда начинали, и остальные князья его поддержали.
Павших решено было похоронить на огромном поле под Вышгородом и отслужить по ним молебен по всем городам, откуда они ушли на свою последнюю битву.
Накануне празднества Мстислав Удалый позвал всех оставшихся в живых князей на совет в гостевую палату. Долгую минуту он рассматривал их посуровевшие, усталые лица, отмечая опустевшие места за столом, потом заговорил:
– Други и братья мои во Христе! Мы вместе совершили великое дело – отстояли нашу землю от ворога лютого, уберегли жен и детей наших от полона и позора. И теперь пировать бы нам да радоваться, да жить дальше, как жили. Но нет! То, что мы сделали, – только половина дела!..
По залу прокатился недоуменный шепот, князья невольно переглянулись, лишь один Данил Волынский понимающе кивнул, посмотрев в глаза тестю.
– Да, други, только половина! – прибавил в голос решимости Мстислав Мстиславич. – Потому что этот враг, мунгалы, просто так не отступится, не смирится со своим поражением и позором. Они обязательно придут снова – через год, через два, через десять, но – непременно! И тогда понадобится опять собирать рати по всей земле русской…
– Ну и соберем! – звонко выкрикнул Василько Константинович, стукнув кулаком по столу.
– А если собирать будет некого?..
– То есть как – «некого»?!
– А вот так! Сколько лет усобица между князьями идет?.. – Мстислав Мстиславич пристально обвел взглядом собравшихся, и многие тут же понурили головы. – А где вы видите промеж вас хоть одного из северных князей?.. Василько Константинович не в счет, его дядя прислал, и то с младшей дружиной. Если и дальше драться станем, некому мунгалов встречать будет!
– Что же ты предлагаешь, князь? – с прищуром спросил Мстислав Черниговский. – Уж не великий ли стол занять
