— Итак, Стоунхендж, — задумчиво пробормотал академик.
Молодые люди переглянулись и кивнули.
— Что ж, весьма логично, — продолжал Сарданапал. — Всего-то и нужно было, что найти данное подтверждение того, что ритуал был проведён, а значит, Амулет существует, и спрятан он там, где, не зная подробностей, никто не догадался бы искать — в месте его создания. Столько лет сильнейшие маги всего мира старались обнаружить хоть что-то, что укажет на его расположение — а вам двоим это удалось меньше чем за сутки. Что лишний раз подтверждает: я сделал правильный выбор. И я благодарю вас.
Старый маг улыбнулся Тане и Глебу, чуть подольше задержав взгляд на последнем.
— Выходит, теперь нам необходимо лететь в Англию?
Академик кивнул, задумавшись.
— Да. И в этот раз я полечу с вами.
После этих слов Таня поняла, что ставки повысились: если в игру вступает сильнейший маг последних столетий, значит, это будет несколько сложнее, чем охота на хмырей.
— Глеб, — обратился к нему Сарданапал. — Думаю, нам понадобятся силы твоих сестёр. Тебе стоит связаться с ними и предупредить, что послезавтра мы вылетаем в Магфорд — мне нужно время, чтобы кое-что подготовить. Никаких подробностей, их мы сообщим на месте.
Бывший некромаг кивнул, и вместе с ним Таня двинулась к выходу. Однако их остановил голос академика, в котором прорезались ироничные нотки:
— Таня, Соловей вчера чуть не взорвал мой кабинет из-за того, что я отпросил тебя на один-единственный вечер. Так что оставшиеся до чемпионата дни, боюсь, он будет к тебе особенно строг.
— Ничего, академик, я справлюсь, — улыбнулась Таня, уже представляя всё, что она услышит от тренера. — Сейчас перекушу и отправлюсь на поле.
— Вы оба можете идти, однако, Глеб — тебя я попросил бы вернуться ко мне после того, как ты отдохнёшь с дороги. — Глаза Сарданапала весело блеснули за толстыми стёклами очков. — У меня есть к тебе разговор.
— Конечно, — кивнул бывший некромаг, и они с Таней покинули кабинет главы Тибидохса.
По пути к спальням девушка рассуждала:
— Как думаешь, зачем академику твои сёстры?
— Очевидно, ритуал, созданный с помощью тёмной магии и некромагии может охраняться подобными же заклинаниями. Я смогу распознать некромагию и, возможно, даже обезвредить, но практиковать её уже не в моей компетенции.
— Ты понимаешь, что это значит? — спросила Таня, и в душе её поднялось чувство, похожее на благоговение. — Это значит, что впервые за Лигул знает сколько лет светлые маги и некромаги объединятся, чтобы спасти этот мир. Это значит, что всё, пережитое тобой, было не напрасно — ты обрёл сестёр и союзниц!
Остановившись перед её дверью, Глеб улыбнулся, погладив Танину щёку:
— Ты удивительная, — пробормотал он. — Так страстно хочешь убедить меня в том, что я страдал не зря, — подожди, не перебивай меня! — и я тебе за это благодарен. Более того, я даже согласен с тем, что ты говоришь, потому что сам уже пришёл к подобным выводам чуть ранее. Но правда в том, что для меня прошлое было важным совсем по другой причине: я встретил тебя.
Таня не успела ответить, потому что в следующую секунду он коснулся её губ своими, и она почувствовала, как пол уплывает у неё из-под ног. Глеб целовался, не закрывая глаз, и она тоже не смела опустить веки. Ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно, но тут в конце коридора послышался какой-то шум, и Таня вздрогнула, испугавшись, что их увидят. Она хотела отпрянуть, но Бейбарсов уже сам отпустил её и, шепнув напоследок: «Приходи ко мне сегодня ночью», направился в сторону своей спальни.
По коридору, смерив её подозрительным взглядом, прошёл Витя Кубинцев, играющий в защите. Таня улыбнулась ему, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
— Татьяна, — поприветствовал её юноша. — На вчерашней тренировке вас не хватало.
— Соловей сильно распекал? — засмеялась девушка.
— Скажем так: тренер был несколько более нетерпим к нашим ошибкам, чем обычно, и употреблял много нецензурных выражений, — Витя поправил на носу очки с толстыми стёклами.
Таню всегда забавляла его нарочито-важная манера вести диалог, однако при этом Кубинцев нравился ей: он был добрым, и за строгим фасадом чувствовалось хрупкое сердце, которое легко разбить. А ещё Витя очень любил животных. Он напоминал ей одновременно Шурасика и… Ваньку. При воспоминания о последнем Таня ощутила тяжесть на душе.
— Сегодня я буду на тренировке и постараюсь минимизировать хотя бы ругательства, — ещё раз улыбнувшись, девушка поспешила скрыться в духоте своей спальни.
Но стоило ей перевести дух и расстегнуть пропитавшуюся потом рубашку, как в дверь постучали. Таня чертыхнулась и, застегнувшись, открыла дверь.
На пороге стоял Ягун.
И, как и месяц назад, когда она прочла по глазам Ваньки, что он знает правду, девушка поняла: друг уже обо всём догадался. Возможно, по школе всё-таки ходят слухи — кто-то же слил информацию о них с Бейбарсовым в редакцию «Сплетен и Бредней» — и Ягун, узнав, что Таня с Глебом вместе улетели на задание, сложил дважды два. А возможно, он просто слишком хорошо знал её, даже лучше, чем она сама. Поколебавшись мгновение, девушка отступила в сторону, пропуская его.
Сложив руки на груди, играющий комментатор какое-то время рассматривал её, а потом спокойно поинтересовался:
— Ты собираешься рассказать Ваньке?
Таня молча кивнула.
— Когда?
— Когда придёт время. — Её голос немного хрипел, и, прочистив горло, она продолжила: — Скоро. Поверь мне. Я хотела… хотела навестить его на обратном пути, но у нас было мало времени, а разговор предстоит непростой, и я… я пока…
— Ты не готова, — закончил за неё внук Ягге. — Я понял.
Снова наступила тишина. Девушка смело встретила напряжённый взгляд друга.
— Таня, это правда то, чего ты хотела? Я имею в виду… этот человек?
— Я люблю его, — просто ответила она и добавила, не дав себя перебить: — Ваньку я тоже люблю, он дорог мне, и всегда будет. Но с ним я не буду счастлива, а с Глебом — да.
— Но он ведь… — Ягун не договорил и покачал головой, однако Таня уже видела, как трескается сухая корка его непоколебимости.
— Безгрешных и идеальных не бывает. Лигулов горб! Ты хочешь сделать Бейбарсова святым?
— Нет, просто…
— Он стал большим, чем мы могли мечтать, а тебе всё мало! Этот, как ты выразился, человек прямо сейчас помогает спасти наш мир!
— Что??
Таня осеклась, поняв, что сболтнула лишнего. Но отступать было некуда, и она подумала, что, во-первых, не хочет и не может скрывать от друга правду. А во-вторых,
