– Вот вся информация, которой я располагаю о секретном входе: это тайна, которую тщательно охраняют, и известна она только королеве Пире…
– Ты серьезно? – прервал я. – Я дал тебе ценную информацию!
– …и любому хобу, которому по рождению было предначертано работать в тюрьме. Это значит, смертный, любому хобу с именем, которое заканчивается на – лок.
Я тяжело выдохнул. Если у меня и был хотя бы грамм чувства вины за то, что я недосказал что-то Доценту, он растворился. Я хотя бы рассказал ему нечто еще более бесполезное, чем он мне.
– Моя сестра специально ищет темной безысходности «Размозженного черепа»? – спросил Аластор, еще раз перехватив мой голос. – Монстры из той тюрьмы…
– Теперь подчиняются ей, – закончила говорящая голова, – и любят ее так, как никогда не любили твоего презренного отца, который их там и заточил. Они с радостью будут отрывать от тебя по кусочку, если она прикажет. Полагаю, к тому моменту будет совершенно бессмысленно угадывать твое истинное имя.
– Они меня не поймают.
Достаточно спорное утверждение.
– Либо они, либо Пустота, – сказал Доцент. – А она – наша единственная надежда на выживание. Если ты и вправду любишь свое королевство так, как говоришь, ты не будешь препятствовать ей, а поможешь.
Итак, у Пиры был план, как остановить эту Пустоту, неважно, что это значит. На меня нахлынуло воспоминание о том, что произошло в школе. Слишком неуловимое, чтобы присмотреться. Да и неважно. Мы ведь не собирались долго оставаться в Нижнем Королевстве, чтобы разбираться в этом ее злобном плане.
– Это мое королевство, – сказал Аластор голосом, холодным, как лед. – Мое.
– Вот в этом-то всегда и крылась проблема. Ты слишком молод здесь, всего восемьсот лет. Вырастешь – поймешь.
Аластор фыркнул, но говорил уже только мне:
«Я понимаю все, включая одну достаточно крупную проблему. Как мы найдем хоба с именем, которое заканчивается на – лок? Их так много и все постоянно суетятся и отзываются на “эй, ты” и “слуга”».
Я поверить не мог, что он не понимает.
«Мы уже знаем такого хоба».
– Найтлок!
Я обернулся к выходу из павильона на звук спора снаружи. Раздался знакомый голос: демон, который покупал оборотней.
Паук приподнялся и залез на прилавок. Я отшатнулся, увернувшись от двух лап, чтобы не задеть его гигантского тела, когда он высунулся наружу.
– Предупреждаю тебя, дорогой демон, не оскорбляй моего честного нанимателя, – кричал слуга. – Стоило бы знать, что он заслуженно получил то, что имеет, благодаря королеве. Более того, я требую, чтобы ты немедленно оставил этот сервиз из костяного фарфора!
«Грендель работает на Найтлока? Этого маленького сопливого хорька?»
Да ладно. «Да ладно», – эти два слова вертелись в голове по кругу. Самое странное везение в моей жизни, жизни самого главного неудачника удивительно успешной семьи.
Отлично! Наконец-то во всем этом появился смысл. Когда хоб продал оборотней гренделю, он упомянул, что таинственный наниматель выкупает товар, который сам и продал на рынок ранее. Нелл была права. У Найтлока были и мотив, и возможность украсть оборотней из нашего мира и притащить сюда. Ладно. Я могу вернуть животных и найти вход в тюрьму за один визит?
«Положение Найтлока настолько высокое, что он может иметь собственные вещи? Собственный дом? – скулил Аластор. – Вряд ли этот день может стать еще хуже…»
Доцент все сильнее выглядывал из павильона, а я понял, как осуществить свою задумку. Я не успел подумать об этом или перечислить тысячу причин, почему идея была дурацкой. Просто сделал. Я смотрел на паука и медленно пятился, обходя его ноги и волосатое тело.
– Ты нынче работаешь на Найтлока, да? – спросил Доцент, полностью вывалившись из палатки.
Как только занавес опустился, я одним прыжком оказался у книги демона. Сердце оглушительно билось, я с трудом дышал.
«Что ты делаешь?» – спросил Аластор.
Доцент оставил свою книгу открытой на заметках об истинном имени душегуба.
Я снова бросил взгляд на вход в павильон и почувствовал сильный прилив адреналина. Я больше не слышал спора, в ушах шумела кровь. Аластор ахнул.
«Ты не посмеешь».
Времени стоять, читать и ждать, пока он вернется, у меня не было. Зато я успевал вырвать страницу, чтобы показать ее потом Нелл. Если мое предположение, что правило Господ о краже не касалось людей, было неверно, я потеряю руку. Руку, которой я пишу. И рисую. Все мое тело похолодело от этой мысли, но мозг слишком сильно боялся вдаваться в подробности или думать, как объяснить отсутствие конечности родителям. Но если я прав… Герои не думают, они просто делают и готовы на жертву ради высшей цели. В данном случае цель была помочь не только своей семье, но и Нелл. Ей нужно было как-то выйти из сделки своего отца.
– Требуешь, да? Я первым положил на него глаз. Значит, тебе надо идти своей дорогой.
– Да пошел ты в жерло вулкана! Я требую этот чайный сервиз и буду биться за него, именем моего нанимателя, до последней капли крови…
Я не сводил глаз со своего браслета, пока тянулся к странице, и ждал, что он почувствует мои намерения и раскалится. Он уже был довольно горячим, но в последние несколько минут ничего не менялось, потому что наше время заканчивалось. Я глубоко втянул воздух. Бумага была хрупкой от старости. Страницу я вырвал тихо и легко. В глазах потемнело от ужаса, но когда зрение вернулось, рука была на месте, а в руке – вырванная страница.
«Невероятно! – заклокотал Аластор. – Убить тебя мало! А это безобразие Господ – смертных! Людишек! Они наживались на демонах веками!»
Я захлопнул книгу. Отрубленная голова все это время смотрела на меня с открытым ртом и кривой ухмылкой.
– Не сдавай меня, чувак, – прошептал я, запихивая листок в карман. – Прости за всю эту… историю с телом.
«Хватит разговаривать с головой покойника, Слизняк, и уходи, пока Доцент не понял, что ты натворил!»
Пульс стучал, как электрические разряды. С каждым шагом мне все больше казалось, что я лечу. Во всяком случае, пока Доцент не заполз обратно.
– Ты настолько глуп, чтобы испытывать мое терпение? Меня ждут другие посетители, а ярмарка закрывается сегодня.
Демон-паук махнул ножкой на штору.
– Постарайся остаться в живых, Аластор Потерянный. У меня есть планы на тебя. А ты, оденься, сочный кусок мяса, и проваливай.
Я надвинул капюшон пониже, так чтобы лица не было видно. Еще никто не успел ничего сказать, как отрубленная голова открыла рот и заорала:
– Следующий!
Глава 11
Друг или враг
Нелл не было там, где мы расстались.
Она стояла в нескольких шагах от палатки Доцента, и пристально смотрела на выход с рынка.
Я обхватил ее и потянул вперед. Она напряглась и сжала мою руку, собираясь опрокинуть меня на спину. Не хотелось проверять, получится ли у нее. Ждать, пока Доцент поймет, что страница из его
