Скрипнув зубами, Марцелл напомнил себе, что та любящая няня – всего лишь иллюзия. Обман. Еще одна изменница, вторгшаяся в его жизнь. Та Мабель, которую он помнит, никогда не существовала. Настоящая была совсем не похожа на женщину из его воспоминаний. На самом деле она опасная террористка, которую необходимо немедленно арестовать и отправить обратно на Бастилию, где ей самое место.
– Тебе сказали, где именно состоится встреча? – спросил Марцелл, обходя заросшую тростником кочку и выбирая место понадежнее, выглядевшее твердой землей. Однако стоило юноше сделать очередной шаг, как нога все равно утонула в невидимой луже. На этот раз по колено.
Проклятый Торбей, ну и местечко! Здесь, куда ни повернись, грязь словно бы растворяется под ногами, уступая место мутной водице.
В сапогах хлюпала болотная жижа, да и штаны промокли насквозь до коленей.
– Ну что ты все лезешь в лужи? – упрекнул его Тео.
– А куда деваться? – беспомощно спросил Марцелл. – Они тут повсюду.
Мальчик вздохнул:
– Ступай на сам тростник, а не рядом.
– Вот оно что… – Марцелл нашел взглядом заросшую высокой травой кочку. До сих пор он такие старательно обходил. Теперь же попробовал следовать указаниям Тео: приподнял ногу и слегка притопнул по траве. Земля держала. Не засасывала. Он перепрыгнул на кочку и расплылся в улыбке, гордясь успехом.
Однако при виде насмешливой мины дерзкого мальчишки улыбка мигом сползла с его лица.
– И ничего смешного, – оправдывался Марцелл. – Во дворце, где я рос, под ногами всегда было твердо. И вообще, для меня здесь все внове.
– Что внове? Ходить ногами?
– Нет, вот это… Природа. Настоящая Латерра. Шахтерский город. Я и не предполагал, что можно жить в жестяных палатках и пить вино со вкусом горелой пермастали, лишь бы на минуту забыть о тяготах существования. Я только сейчас начинаю понимать, как старательно нас от всего этого отгораживали. Или только меня, не знаю.
– Ах, бедняжка, как же мне тебя жалко, – буркнул Тео.
– Я вовсе не на сочувствие напрашиваюсь, – не выдержав, огрызнулся Марцелл. И сразу взял себя в руки. – Я хочу сказать, что это неправильно. Офицер должен быть в курсе всего. Нам следует знать планету, которую мы защищаем. Мне ведь предстоит стать командором Министерства. Солнца, я должен был все это увидеть еще раньше.
– Ну, положим, Трюмы ты видел, – напомнил Тео.
– Да, но…
«Что – но? – спросил себя Марцелл. – Как оправдаться за то, что я так долго не замечал этих отвратительных трущоб? Считал нормальной такую жизнь?»
Патриарх Паресс искренне считал себя и всех прочих из первого сословия выше остальных, был убежден, что деньги, богатство и аристократическая кровь, что течет в жилах властителей, придают им особую значительность. Часть их привилегий распространялась и на представителей второго сословия, таких как генерал д’Бонфакон и его внук. Ведь, что ни говори, именно из этих людей состояло Министерство, единственным предназначением которого было поддерживать Режим. То есть управлять третьим сословием. Разве это само по себе не делало их избранными?
Марцелл всегда так думал. Его вскормили на этих мыслях – титановой ложечкой. А теперь…
Нет, теперь он не был уверен, что это правильно. Он вообще ни в чем не был уверен.
Как выяснилось, он здесь даже толком ходить не умел.
На следующем шаге нога снова глубоко ушла в лужу.
– Солнца! – ругнулся он, вытащив сапог и пытаясь стряхнуть воду.
– Что – но? – поторопил его Тео, и только теперь Марцелл заметил, что мальчик остановился, дожидаясь, когда он закончит начатую фразу. – Ты видел Трюмы, но?..
Марцелл застыл с открытым ртом, не зная, что и сказать. А по лицу парнишки было ясно, как важен для него этот ответ. По-настоящему важен.
– Но… – неуверенно начал Марцелл, – наверное, я никогда не видел их так близко. А потому…
– Заткнись, – отрезал мальчик.
Марцелл сжал зубы.
– Послушай, я всего лишь стараюсь быть с тобой честным и…
Ладонь Тео зажала ему рот.
– Помолчи, – шепнул он. – Слышишь?
Марцелл замер, прислушался.
– Не-а, – промычал он в заткнувшую рот ладонь.
– Ш-ш-ш!
Тео закрутил головой и наконец высмотрел что-то вдалеке. Проследив за его взглядом, Марцелл попытался различить что-нибудь – хоть что-нибудь – в густом тумане. Но увидел только зыбкую серую стену.
А потом туман вдруг зашевелился, заколебался. Словно это был не туман, а океанские волны, а они попали в «глаз» урагана. В одной волне Марцелл различил одетую в черное фигуру. Человек сгорбился так, как будто нес на своих плечах всю тяжесть планеты. Он быстро раздвигал тростники, и скоро стало видно, что он не один. Следом из тумана проступили еще четыре силуэта.
Треск за спиной заставил его развернуться. Со всех сторон к ним подступали еще люди. Потянувшись за лучинетом, Марцелл нащупал лишь пустую кобуру. И только тогда вспомнил, как в «Жондретт» у него выбили из рук оружие. Оно так и осталось на полу гостиницы. Сердце заколотилось в груди – он осознал, какую сделал глупость. Почему не взял подкрепление? Почему отправился в Монфер один? Марцелл взглянул на мальчика и удивился: при виде возникшего из тумана войска тот сохранял полнейшее спокойствие.
– Что происходит? – прошептал д’Бонфакон.
Но ответил ему не Тео.
– Марселло! А я уж и не чаяла тебя увидеть.
Глава 33
Алуэтт
– Восходящим Солнцам возносим мы благодарность, – шептала сестра Лорель, разгибая согнутую в земном поклоне спину и простирая вверх поднятые ладони.
Алуэтт и другие сестры повторили ее движения, сопровождая их тихими протяжными вздохами. Ладони сестры Лорель почти коснулись низкого неровного потолка общего зала, и снова низко склонились. Первая часть ритуала называлась «Солнца восходящие».
– Мы благодарим их за каждый новый день, – продолжала сестра Лорель. – Мы благодарим вскормившую нас систему Дивэ за пятьсот пять лет попечения о нас. И благодарим три Солнца, что поднимаются в наши небеса.
Повторяя привычные слова и движения, Алуэтт старательно сконцентрировалась на дыхании, сохраняя невозмутимость. Десять составляющих Урока Спокойствия плавно и последовательно перетекали друг в друга, и выполнять все следовало медленно, красиво, в полном покое и максимально сосредоточившись.
Но сегодня с каждым новым движением в сознании Алуэтт всплывали и лопались новые образы.
Ветхие, ржавые коридоры Трюмов.
Проницательные карие глаза Марцелла.
Вышитое на его рубахе послание.
Страшные металлические лица дроидов.
Число: 24601.
И конечно, подсвечник и таинственная светящаяся голограмма.
Мысленно Алуэтт видела ее и сейчас: объемная карта Латерры с загадочной красной точкой, невесть почему мигающей посреди леса Вердю.
– А теперь переходим к «Звездным призракам», – провозгласила сестра Лорель, стоящая перед сестрами. – Помните: шаги твердые, но при этом напрягаться не следует.
И она сделала три плавных шага вперед, сопровождая каждый из них соответствующими движениями рук. Прикрепленная к четкам бирка с выгравированным на ней именем мерцала, поблескивая в тусклом освещении зала. А сестра Лорель говорила:
– Мы возносим благодарность звездам, позволившим нашим предкам благополучно завершить путешествие и добраться сквозь космические дали
