И только она начала получать удовольствие от своего пребывания здесь…
– Гретил, – от того, как Ласка произнесла ее имя, внутри все похолодело. Она слышала печальную Ласку, испуганную, даже паникующую. Но никогда не слышала этой нотки в голосе своей жены.
– Что? – Гретил протерла свои интерфейсные поверхности, потрясла запястьями, чтобы сбросить те задачи, которые она поставила в очередь. Их жилье было завалено вещами – какой уж тут уют.
Ласка покрылась испариной. Ее глаза были широко раскрыты. Гретил чувствовала, как ее сердце начинало стучать все быстрее и быстрее.
Через порог переступила женщина. Она была… как сжатая до предела пружина. Невысокая, с короткой стильной стрижкой, круглой головой, возможно, славянка. Она держалась как кошка, готовая к смертельному прыжку. Гретил не смогла определить ее возраст: явно старше Ласки, но пребывает в такой идеальной физической форме, что невозможно было сказать, насколько. У нее были маленькие квадратные зубы, которые женщина продемонстрировала в мгновенной, едва заметной улыбке. Гретил знала, кто это.
– Ты Надя?
Надя тут же кивнула.
– Гретил, – она протянула руку. Сухая. Сильная. Грубая. Идеальный маникюр, серовато-коричневый лак, коротко остриженные ногти.
Гретил переводила взгляд с Ласки на Надю.
– Насколько все плохо?
– Лимпопо приведет мальчиков. У Нади есть вертолет.
Вертолет.
Руки Ласки дрожали. Гретил хотела дотронуться до нее, но она была иррационально и очень сильно зла на свою жену. Это была другая сторона жизни профессиональной революционерки: люди вокруг тебя постоянно умирали. Теперь ее мальчики, ее дети, которые могли вызвать в ней тупую боль, распространявшуюся от ее живота до самых кончиков волос и ногтей, одним лишь взглядом, брошенным на нее через плечо этими ясными глазами, видом своих пухлых сладких губ, теперь стояли на пути невообразимой силы. Вскоре здесь будет оружие и кое-что похуже. Постоянно демонстрировались видеоролики из Акрона, краткие анимации публиковались на форумах, чтобы напомнить о жестокости внешнего мира.
– Сколько у нас времени?
– Совсем немного, – сказала Надя. – Хорошо, что они до сих пор не решились и все еще обсуждают. Это дало мне час-другой, чтобы прилететь сюда. Но теперь они точно определились, что будет зачистка.
– Почему они не сбили твой вертолет? – спросила Гретил. Ее сердце бешено колотилось.
– Потому что это мой вертолет, – ответила Надя и слегка наклонила голову.
– Зотта.
– Да, верно.
Руки Ласки сжались в кулаки. Послышались радостные крики мальчиков и удары тяжелого оборудования. Гретил не стала заморачиваться с дверью. Она пнула стену из фотореакционной пленки, так что прохладное и темное помещение наполнилось солнечным светом.
Мальчишки управляли механоидами. Лимпопо, Сет и Тэм катались на роботах, стоя на их плечах и держась за ручки, приваренные к их головам. Мальчишки кричали от восторга, заставляя механоидов передвигаться с максимальной скоростью. Очевидно, им сказали, что не стоит волноваться о том, что они могут разрушить. Руки механоидов крушили все вокруг, сметая со своего пути палатки и юрты.
Ласка и Надя также вышли на улицу, но только через дверь. Гретил увидела, как Надя оглядела всю группу и чуть заметно покачала головой.
– Мы ведь все не влезем в вертолет? – обратилась она к Наде.
Ласка резко посмотрела на нее.
– Гретил, не будь дурой.
Гретил знала, куда это ведет. Дальше будет такое: Я напортачила, теперь все, что ты скажешь, будет напоминать мне об этом и приводить в ярость. Она все это понимала. Но времени совсем не было. Она ее просто проигнорировала.
– Недостаточно, – сказала Надя.
– Сколько?
– Я прилетела за вами четырьмя.
Гретил безошибочно распознала желание уйти от ответа.
– Но на сколько пассажиров рассчитан вертолет?
Лимпопо слезла с механоида, помогла выбраться мальчишкам и всем остальным. Гретил оглядела их с ног до головы, убедилась, что они одеты, а головы защищены от солнца.
– Возьми воды, – сказала она Ласке. Воздух, одежда, вода, еда. Приоритеты ушельцев. – Еды.
Потом сказала Наде:
– Сколько?
– Я прилетела за четырьмя.
Материнство сделало ее трусихой. Ей стало стыдно, так как она ни за что не могла сказать: Если не поедут наши друзья, то я тоже не поеду. Теперь она была ответственна не только за свою жизнь.
– Возьми нас всех, – она попыталась сказать это как можно убедительнее.
Вернулась Ласка, затягивая лямки на их самом большом рюкзаке, утратившим форму от того обилия вещей, которое в него было сложено.
– Сколько?
Надя одарила ее идеально нечитаемым взглядом, потом снова посмотрела на Гретил.
– Вы хотите выбрать?
– Я могу объяснить своим детям выбор, но не смогу объяснить, почему рядом с ними были пустые места, когда люди начнут умирать.
– Будет ли иметь какое-то значение, если я скажу, что они придут с нелетальным оружием?
– Как в Акроне?
– Нет, не как в Акроне, – вокруг них уже собрались слушатели. И то, что они стали замечать в языке их телодвижений, заставило всех молчать. – Полная противоположность Акрону. Акрон привел к появлению мучеников. Это очень сильно ударило по зоттам во всем мире. Они приходят сюда с нелетальным оружием под эгидой полиции, чтобы восстановить правопорядок и расследовать убийства.
– Какие убийства? – спросила Лимпопо. Она сутулилась и дрожала, однако ее голос звучал так, словно она была бесстрашным двухметровым гигантом.
Надя покачала головой:
– Нет времени, – она посмотрела на них. – Я могу взять… еще одного.
Они посмотрели друг на друга. Гретил сказала:
– У нее вертолет.
Они снова переглянулись.
– Я остаюсь, – сказала Гретил. Ласка бросила на нее взгляд, полный горя и боли. Гретил также ответила ей взглядом, говорившим, что возражений она не примет. Хорошо зная друг друга, они поняли, что дальнейшие споры бесполезны. Все уже сказано.
– Это мой дом, – сказала Лимпопо. – Я должна остаться с ним до конца. Умереть, если дойдет до этого.
Итакдалее пробормотал что-то ласковое в районе ее ключиц, предназначенное лишь для нее одной.
Она чуть улыбнулась и погладила динамик.
– Ты не можешь остаться, – сказала Ласка. Стэн начал плакать, и это было настолько редким явлением, что Джейкоб тоже заныл. Гретил водрузила его себе на колени и позволила зарыться лицом себе под подбородок. Она посмотрела на Лимпопо. Ее поразило, насколько другой казалась она сейчас, насколько годы, проведенные в тюрьме, не только состарили, но и изменили ее. До этого Гретил всегда поражала та боль, которую испытывала Лимпопо, пытаясь изо всех сил скрыть, что отдает команды или обладает какой-то властью. Теперь она была идеальной альфа-личностью, излучающей неоспоримое превосходство.
– Я никуда не уйду, – сказала Лимпопо с несгибаемой уверенностью в себе.
Дело дошло до Сета и Тэм. Они смотрели то на Ласку, то на Гретил.
– Гретил, – сказал Сет, – ты
