Было бы круто, если бы Трикки тоже сказал: «Я пришёл сдаться Джуффину Халли». Но он как-то не сообразил.
Увидев меня, живого, здорового и даже несколько избыточно бодрого, Трикки расплылся в улыбке, а старик метнулся ко мне с торжествующим воплем: «Я с тобой, хозяин!» Я инстинктивно отпрянул и скрылся за креслом Джуффина в надежде, что жаждущий моей близости злодей туда не протиснется. Ужас, на самом деле. Но красоту мизансцены я всё равно оценил.
– Один – ноль в вашу пользу, – объявил Джуффин. – Я окончательно перестал понимать, что происходит, а это редкое удовольствие по нынешним временам.
– Мы его почти случайно поймали, – скромно признался я. – Ввалился в «Весёлые рыбы», когда мы там ужинали и на какую-то маленькую красивую леди напал; впрочем, барышня благополучно отбила атаку и исчезла, бросив кучу еды. Подробности пусть сам выкладывает, я ему велел всё тебе рассказать. А я, если ты не против, посижу и послушаю. И Трикки, если можно, тоже, а то нечестно получится. Мы оба пока ни черта не знаем, и нам интересно. И давай камру закажем. И пару центнеров хоть какой-то еды. За это я… ну, например, не метну свой Смертный Шар ни в кого из присутствующих. И в отсутствующих, так и быть, тоже ни хрена не метну.
– Ты что, напился? – наконец осенило Джуффина.
– Спасибо, – поблагодарил его я. – Ты всегда великодушно преувеличивал мои скромные достижения. Вот и сейчас сразу – «напился»! Шикарно звучит. Особенно с точки зрения человека, который выпил всего-то пару глотков несуществующего призрачного вина, да и то исключительно из вежливости. Чтобы хозяйку не обижать.
– Вот теперь мне стало по-настоящему интересно, – усмехнулся шеф Тайного Сыска. – Может, лучше тебя допросить? Тем более что про почтенного магистра Адорру я и так много разного знаю. И не считал эту информацию особо занимательной даже полторы сотни лет назад.
– Лучше всё-таки начни с него, – посоветовал я. – Он круче, он в трактире барышню обижал, а я сегодня никого пальцем не тронул. Оставь меня на десерт. Тем более что со мной сейчас человеческим языком говорить практически бесполезно. Ничего умного я всё равно тебе не скажу. Меня надо усыпить, безжалостно околдовать и смотреть, как кино.
– Так и быть, – невозмутимо кивнул Джуффин. – Безжалостно околдовывать я люблю.
* * *Допрос магистра Адорры Куфтая затянулся почти до рассвета. Не то чтобы он так уж много успел натворить с момента возвращения в столицу Соединённого Королевства, но побуждаемый моим приказом рассказать Джуффину всё, о чём тот захочет узнать, старик начал открывать самые сокровенные тайны Ордена Решёток и Зеркал, да с такими подробностями, что бедняга Трикки Лай, заместитель начальника Столичной полиции, в прошлом частный детектив из Тулана, в общем, не самая кисейная барышня в Соединённом Королевстве, сидел с совершенно пришибленным видом и явно боролся с желанием заткнуть уши. Я бы и сам, пожалуй, с таким сидел, если бы не успел навидаться вещей похуже, чем он в эту ночь наслушался. А в некоторых принять непосредственное участие, причём в самых разных ролях – жертвы, героя, просто свидетеля, а пару раз и виновника происшествия. Бывало и так.
В конце концов, у Джуффина исчерпались вопросы, Трикки залпом выпил почти полный стакан Осского аша и отправился спать, а магистр Адорра Куфтай был избавлен от власти моего Смертного Шара, что, честно говоря, не подняло ему настроения. То есть бедняга только теперь понял, как влип.
Водворив арестованного в камеру предварительного заключения, Джуффин испытующе посмотрел на меня:
– Ты не передумал, сэр Макс?
– Не передумал – что именно?
– Позволить мне тебя усыпить и посмотреть, что с тобой случилось.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – удивился я.
Но Джуффин ещё больше меня огорошил.
– Ну, разумеется, есть. Ты не государственный преступник. И больше не мой ученик, следить за каждым шагом которого моя обязанность. И явно не нуждаешься в экстренной помощи. По крайней мере, выглядишь совершенно здоровым, и я не вижу на тебе следов чужого колдовства. В перечисленных случаях я действительно не считаю нужным спрашивать разрешения. А так-то ты не обязан пускать меня в свою частную жизнь. Не в моих интересах, конечно, сообщать тебе это именно сейчас, когда меня разрывает от любопытства. Но когда у человека есть выбор, он имеет полное право об этом знать.
– Если тебя разрывает, то и говорить не о чем, – улыбнулся я. – Значит, пришла моя очередь тебя спасать. – И добавил уже серьёзно: – Спасибо, я рад, что у меня есть выбор. Но я его заранее сделал. Ты расхлёбывал последствия истории с моим наваждением, а значит, имеешь полное право узнать её продолжение. Просто нечестно, да и не в моих интересах от тебя что-то скрывать. А если начну на словах пересказывать, что случилось, могу упустить детали, потом они внезапно окажутся самыми важными и приведут к какой-нибудь никому не нужной утомительной катастрофе – ну уж нет, это мы уже проходили сто раз.
– Когда ты говоришь настолько разумные вещи, я начинаю опасаться, что тебя подменили, – усмехнулся Джуффин. – Впрочем, когда ты несёшь полную чушь, тоже думаю, что подменили: я же много лет его знаю, он не настолько дурак! А когда молчишь, тем более подменили: он не может так долго молчать, это же сэр Макс!
– Просто меня подменяют несколько раз в сутки, – объяснил я. – И так называемый «сэр Макс» – не константа, а непостоянная сумма всех этих подменышей.
– По большому счёту, – согласился Джуффин, – это о любом можно сказать.
* * *– Ого, да тут настоящего живого сэра Макса показывают! Не зря пришла, – сказала леди Сотофа Ханемер.
Она почти целиком утонула в огромном кресле. И выглядела как добрая сельская бабушка, приехавшая навестить столичного внука – маленькая, кругленькая, с седыми кудряшками, выбивающимися из-под старомодного тюрбана, в скромном лоохи, с чёрными от земли ногтями, потому что магия магией, но любой человек, будь он хоть трижды ведьмой с двумя Тенями, имеет полное право всласть покопаться в своём саду.
Я люто завидую её чувству комического: получать удовольствие от настолько безобидного облика – высший пилотаж. Уж на что я ценю самоиронию, но на месте леди Сотофы наверняка порывался бы выглядеть каким-нибудь жутким чудовищем с бездной вместо лица; я, собственно, и на своём иногда порываюсь, но держу себя в руках, потому что сам понимаю: бездна вместо лица мне пока не по чину. Просто не заслужил.
– Ты куда вообще подевался? – спросила леди Сотофа. – С самого начала весны ни разу в гости не зашёл.
Я неопределённо развёл руками, как бы показывая, что подевался
