А теперь такое! Слезы навернулись ему на глаза. Спина горела, но куда больнее жег его огонь в душе. И если в юности его прельщала Маргарита, то теперь он пал перед ее дочерью, сделавшей его игрушкой в омуте своих и его желаний. И когда городские шлюхи лежали перед ним, морщинистые, с вялой плотью, тупым взглядом и тусклыми волосами, Генрих все равно не мог от них отвернуться. Ведь перед его внутренним взглядом горел совсем иной образ – безупречное юное тело Сюзанны.
Крамер залпом допил вино и бросился на колени перед своей любимой иконой Богоматери.
– Святая Дева Мария! – воскликнул он. – Возлюбленная Матерь Божья, благословением своим отринувшая проклятье Евы… Убей – или избави меня наконец от этого искушения!
Глава 33
Селеста, конец апреля 1485 года
Где-то через неделю после нашего возвращения из Страсбурга перед закатом кто-то постучал в дверь лавки, а затем в ворота двора. Я сидела в кухне за столом с невестой Грегора. Мужчин дома не было, они ушли на собрание гильдии, поскольку среди прочих вопросов сегодня должна была обсуждаться предстоящая свадьба моего старшего брата. Мария очень волновалась по этому поводу и попросила меня пустить ее к нам домой, чтобы мы с ней вместе поужинали и дождались папу и Грегора. Я, как и прежде, наслаждалась ее компанией и даже думала, что Мария сможет стать моей лучшей подругой, но в какой-то момент поняла: ни один человек в мире не заменит мне Эльзбет.
– Ты не откроешь дверь? – спросила Мария, когда стук раздался вновь.
Я пожала плечами.
– Кто мог явиться к нам в столь поздний час?
Я лукавила, предполагая, кто это может быть, ведь в нашем переулке раздался конский топот, и затих он прямо перед нашим домом. Если кто-то прискакал к нам на коне, ехал он издалека.
– Есть кто дома? – донесся с улицы зычный мужской голос, в котором слышалось недовольство.
Скрепя сердце я спустилась по внешней лестнице и чуть приоткрыла ворота. В сумерках мне удалось разглядеть коренастого бородатого мужчину, державшего под уздцы фыркавшего коня.
– Вы оглохли, девица? Мне скакуна надо в стойло поставить, он устал после долгого пути! Мастер Миттнахт дома?
– Нет. В чем дело?
Из кожаного футляра на поясе мужчина достал свиток.
– У меня письмо от страсбургского купца Симона Зайденштикера Бертольду Миттнахту.
Я сглотнула. Предчувствия меня не обманули.
– Можете передать письмо мне. Я дочь Миттнахта.
– Мне велели вручить послание мастеру лично в руки.
– Тогда вам придется подождать, пока он вернется с собрания гильдии.
Очевидно, желание отдохнуть с дороги пересилило в гонце чувство долга, потому что он не стал долго колебаться:
– Вот. Доброй вам ночи, девица.
– Спасибо. Да хранит вас Господь.
Закрыв ворота на засов, я побрела в кухню по темной лестнице. На последней ступеньке я остановилась. Я могла просто выбросить это письмо. Как будто гонец и не приезжал вовсе.
– Сюзанна? – позвала меня Мария. – Это ты?
Нет, выбрасывать письмо бессмысленно. Так Зайденштикер еще, чего доброго, явится сюда сам. Мне оставалось надеяться только на то, что он не захочет на мне жениться. В конце концов, купец не обращал на меня особого внимания за ужином, да и утром попрощался со мной довольно-таки прохладно.
– Кто это приходил? – с любопытством спросила Мария, когда я села рядом с ней на табурет у очага.
– Конный гонец из Страсбурга.
– Наверное, привез весточку от того богатого купца?
Я кивнула, глядя на свиток в своих руках.
– Это же замечательно, Сюзанна! Я уверена, он пишет, что хочет на тебе жениться! – просияла она.
В этом-то и заключалась разница между Марией и Эльзбет. Как моя будущая невестка могла так радоваться и улыбаться, когда я уже давно рассказала ей, что не хочу выходить замуж в Страсбург?
Отважившись, я развязала узел на ленте, перевязывавшей свиток.
– Вот сейчас и узнаем.
– Ты читать умеешь?
– Немного.
Сердце выскакивало у меня из груди, когда я открыла письмо и принялась с трудом разбирать вычурный почерк Зайденштикера.
«Приветствую Вас и желаю Вам всего самого лучшего, мой дорогой друг и коллега по цеху Миттнахт! Или, быть может, следовало бы мне написать Вам… мой дорогой будущий тесть? По сердцу пришлась мне Ваша милая дочь Сюзанна. Она, мнится мне, умна и понятлива, и сдержанность ее приятна мне. И ко всему – красавица.
Ежели Вы по-прежнему готовы выдать Вашу дочь за меня, нам следует как можно скорее приступить к подробному обсуждению условий предстоящей свадьбы. И потому я был бы готов на Троицу навестить Вас в Селесте. Я надеюсь остановиться на постоялом дворе подле Ваффлерхофа, чтобы не причинять вам хлопот. Прошу Вас поскорее передать мне ответ, отправив ко мне гонца из вашего родного города. Услуги сего гонца, разумеется, оплачу я сам.
Милостью Божьей,
Страсбург,
День святого Марка[118] anno domini[119] 1485.
Симон Зайденштикер,купец»У меня голова закружилась. Как неверно я оценила ту нашу первую встречу! Так значит, я «пришлась ему по сердцу», да еще и моя «сдержанность» ему понравилась! Только ради папы я вела себя приветливо с этим странным костлявым человеком. Надо было мне вообще рта не раскрывать.
– Что случилось? – взволнованно спросила Мария. – Он не хочет на тебе жениться?
– Наоборот, – пробормотала я. – Папа очень обрадуется.
– А ты? Разве ты совсем не рада? Ведь ты будешь жить в таком богатом и достойном доме… Какая женщина такого не захочет? И мы все сможем приезжать к
