– Спасибо. Мы ценим всё, что ты для нас сделал.
– И мы поищем там Горошка, хотя ты и думаешь, что он ушёл насовсем, – пообещала кунхаунду Гизмо. – Правда, Макс?
– Обязательно! – подтвердил лабрадор.
Пятнистый бросил последний тоскливый взгляд на красный локомотив.
– Не думаю, что вы кого-нибудь найдёте, – тихо произнёс он. – Но… всё равно спасибо, что попытаетесь.
– Береги себя, Поездной Пёс! – сказал Крепыш.
– И ты тоже, – отозвался Пятнистый.
С этим словами старый кунхаунд побежал в другой конец поезда, чтобы собрать разношёрстную компанию зверей из Декуинси и повести их домой.
* * *Спустя несколько часов Макс медленно шёл между рельсами по заброшенным железнодорожным путям. Крепыш и Гизмо держались по бокам от него. Голова у пса болела, язык свесился из пасти. Лабрадор тяжело дышал, ему отчаянно хотелось смочить горло. Кожа на носу пересохла, казалось, она покрылась хрустящей корочкой, как кусочек жареной картошки.
Жара в пустыне была безжалостной. Если бы на пути встретилась хоть какая-то тень, было бы легче, но вокруг – ни деревьев, ни зданий.
Крепыш и Гизмо чувствовали себя не лучше.
Никто не разговаривал, они с трудом переставляли лапы и не выразили никаких эмоций, даже когда из-под рельсов, загнув дугой острый хвост, выскочил и метнулся в сторону скорпион.
К вечеру Макс уже готов был упасть без сил. Даже мысли о докторе Линн, семье и Дольфе не помогали ему держаться на лапах.
И как раз в тот момент, когда пёс уже хотел сдаться и лечь рядом с рельсами, он увидел к югу от путей передвижной дом.
Как и все прочие дома на колёсах, которые ему приходилось встречать, этот тоже был вытянутым и узким, с ржавой металлической крышей. Когда-то белый, от времени он пожелтел по углам, окна запылились. Свес крыши до дыр проела ржавчина.
Позади фургона за оградой кучами валялся мусор, в основном листы металла, стопки старых шин и стальных колёсных дисков. Перед домом с двух сторон стояли кактусы в кадках и два кресла – светло-коричневые, с прорванной обивкой, из-под которой торчали пружины и выбивался поролон. Рядом находилась высокая и скрипучая ветряная мельница.
В доме явно никого не было, но это не имело значения. В любом случае когда-то в нём жили, а это – признак цивилизации.
Подняв голову, Макс пошёл быстрее. Сквозь жаркое марево он видел невдалеке и другие здания.
Город!
– Ребята, смотрите! – прохрипел пёс.
Гизмо тоже вскинула голову и увидела человеческое поселение.
– Думаешь, мы сможем здесь передохнуть? – спросила она. – Я знаю, Дольф наверняка где-то рядом и ты хочешь поскорее добраться до стены, но…
– Надеюсь, тут есть еда, приятель, – простонал Крепыш. – Так жарко, аж есть не хочется, но желудок подсказывает, что нужно это сделать.
Макс лизнул по очереди каждого из своих измученных друзей.
– Посмотрим, что нам тут попадётся.
Город был построен с южной стороны от железной дороги. За платформой станции начиналась главная улица, не заасфальтированная. Здания напоминали те, что они видели в маленьком городке у паровозного музея, только большего размера и более современной конструкции. Самым крупным был одноэтажный овощной магазин. Над крыльцом виднелась деревянная вывеска с надписью «Магазин Уолтера Чанга». Рядом стояла башня из металлических реек, поддерживавшая огромную бочку, на которой можно было прочесть слова: «ГОРОД СОВЕРШЕНСТВА».
«Это не совсем город», – думал Макс, пока вёл своих друзей к магазину. Рядом располагались ещё несколько деревянных построек и домов на колёсах, но всё это выглядело очень ветхим. Дыры в стенах были залатаны металлическими листами, рядом с разваливающимися лачугами ржавели грузовики без колёс и сидений.
Пёс протопал по пыльным ступеням магазина, высохшее дерево скрипело под лапами. Затенённое крыльцо – вожделенное укрытие от солнца, хотя от изнуряющей жары оно не спасло. Сбоку от входной двери под висящим на стене рогатым черепом стояло забытое кресло-качалка. С другой стороны находился большой белый ящик с надписью «ЛЁД».
– Ох! – выдохнул Крепыш. – Лёд. Давайте откроем и посмотрим, есть ли он там.
Макс вспомнил, как на кухне у него дома, на ферме, вожаки его стаи лизали фруктовый лёд, который доставали из холодильника. По их рукам стекали разноцветные капли, когда они давали Максу попробовать. В голове всплыла картинка: рабочие с фермы дают ему поиграть кубик льда. Замороженная вода – только о ней пёс и мог сейчас думать.
Он приподнял носом большую металлическую крышку с белого ящика, и она с громким лязгом упала на крыльцо. Ну и пусть. Пёс сунул голову внутрь.
И обнаружил, что ёмкость до краёв полна воды, на поверхности плавали пластиковые пакеты.
Макс догадался, что электричество, которым питалась эта машина, когда-то забитая льдом, наверное, отключилось совсем недавно.
Да какая разница! Он отпихнул мордой в сторону несколько пакетов и начал жадно лакать воду. Она была тёплая, со странным привкусом, но это не имело значения.
– Там вода? – спросила Гизмо.
Макс наконец оторвался от питья и, тяжело дыша, ответил:
– Вода. Её тут полно.
Он придвинул к ящику кресло-качалку. Крепыш и Гизмо вскочили на него и тоже смогли дотянуться до гигантской ёмкости с водой. Утолив жажду, собаки нацелились на магазин.
Двери открывались в обе стороны и были не заперты, поэтому нашим друзьям не пришлось возиться с дверными ручками и замками. Они просто толкнули створки, вошли внутрь и принялись обнюхивать пыльный деревянный пол – не пахнет ли тут чем-нибудь съестным?
В магазине было темно. Бо́льшая часть окон заколочена, свет в помещение почти не проникал, но что-то разглядеть удалось.
Три высоких стеллажа образовывали проходы между кассой и задней стеной здания. На некоторых полках стояли консервные банки и мешки с мукой, на других лежали инструменты – молотки, отвёртки и прочее. Магазин был полон всевозможных странных вещей, начиная с открыток, где была изображена водонапорная башня, и заканчивая прикреплённым к стене луком со стрелами.
Вот чего тут не имелось, так это собачьего корма.
– Эй, – произнёс Крепыш, обнюхивая висевшие на крючках пакетики с человечьими закусками. – Похоже, пахнет чем-то мясным.
Макс подошёл к другу. В упаковках лежали какие-то коричневые полоски, видом напоминавшие кору деревьев, но пахли они копчёным мясом. На пакетиках было написано: «Вяленое мясо».
– Вы что-то нашли? – поинтересовалась Гизмо.
– Сейчас разберёмся, – ответил Макс.
Он зубами сорвал с крючков несколько пакетиков и вскрыл их. Осторожно вытащил одну сухую полоску и принялся жевать. И жевал. И жевал. И жевал.
Вкус был ужасный – сладкий, дымный, но мясной. Хотя по текстуре эта еда напоминала кожаный ремень, Максу она понравилась – есть хотя бы во что зубы вонзить, и незаметно для себя он проглотил одну полоску, за ней другую, потом ещё и ещё.
Крепыш стонал в экстазе
