Есть факты, и хорошо. Более чем! Стоял бы сейчас и голову ломал, пытаясь уразуметь, что за сооружение вон там, впереди, громоздится. Да и вообще, разве он сюда припёрся бы, не найдись в его памяти всяких картинок о том, чего нет и не должно быть в зонной реальности? Но где-то, когда-то, как-то же оно существует… иначе откуда взяться воспоминаниям!
Ну вот шёл и пришёл. Здесь. Осталось немного, пройти через открытое пространство между краем Путаницы и огромным комплексом, идентифицированным как АЭС, вроде бы даже действующая. Во всяком случае, не разрушенная, как в мифах об эпицентре.
Эпицентр перед ним или нет, тема другая. Сначала надо добраться до мегапостройки, формой издали чем-то похожей на приснопамятный завод. Раз уж удалось ему пройти лабиринт отходов и обломков, стянутых со всей Зоны, чтобы образовать вал вокруг… э-э-э, эпицентра? «Оригинала» автопортрета Зоны?
Вопрос о том, куда именно привела ходка, не давал покоя.
Само собой, в мыслях мелькали картины пройденного пути. Вспомнилось, как мучился с выбором и вдруг кто-то живой очень далеко закричал от боли, и отголосок крика на излёте донёсся к его ушам… А ведь мог бы в тот момент пойти по другой тропе.
Дошёл бы или нет? А сейчас уже неважно. В любом случае цель не изменилась. Уйти из Зоны или сдохнуть, третьего не дано. Здесь, внутри. Третье – ждёт за краем. Там наверняка много всякого-разного «третьего»! Но вопрос по-прежнему без ответа. Как же выбраться? Найти край и пересечь. Во что бы то ни стало!
Память услужливо подсовывала мотивирующие картины. Например, тот сон, в котором он летал к звёздам на космическом корабле и любил прекрасную девушку, а за иллюминатором сияли звёзды. В другой иллюминатор заглядывала планета, сияла и манила зелёно-голубым небесным светом, к ней звездолёт приблизился после очередного полёта.
Да, любить ему хотелось бы не девушку в бункере, спрятанную под землёй, существующую без шанса на окончательный выход. Замечательную, прекрасную, не виноватую, если только она не зонная «кукла», в том, что обречена выживать в норе, а не летать среди иных миров. Ай выпала на рулетке судеб именно такая, и с его желаемой судьбой она не совпадает…
По ассоциации неизбежно вспомнил, как после ухода из бункера наконец-то выбросил «адамант». Решился на то, что надо было сделать гораздо раньше. Вновь подумал о вероятности существования другого камня, убивающего концентрированной любовью. И если такой есть – каким образом это свойство может проявиться?
Он сам обнаружил убийственную ненависть не сразу. Через некоторое время после того, как нашёл «свой» алмаз с цепочкой, надел и стал носить просто так. Именно потому, что в памяти завалялось ненужное воспоминание, сколько может стоить камень весом десятки карат в мифическом «внезонье».
Носил, носил, имя заработал благодаря странному амулету. И однажды за дело, всерьёз возненавидел одного сталкера, подставившего его. Имел намерение с ним жёстко поговорить, не хотел убивать, но когда начался разговор, тот упал замертво. В этот момент алмаз был не на шее, а в руках, снятый для того, чтобы вертеть его в пальцах. Хотелось занять чем-то руки и уменьшить соблазн врезать по морде предателю…
Будь сталкер изначально другим по натуре, после обнаружения убийственного эффекта он бы вовсю пользовался невероятным козырем. Возможно, частое употребление достаточно скоро привело бы к разоблачению и ликвидации опасного киллера, но то было бы уже не его проблемой, а «в натуре другого».
Он же тяготился необходимостью использовать смертоносный амулет – иначе выжить попросту не получалось иногда, и камень неоднократно реально спасал ему жизнь. Вот и не смог выбросить. До поры до времени. Сумел, когда ушёл в последнюю ходку, но ещё перед этим снял с шеи навсегда и спрятал. Не желая использовать.
Так вот, если вдруг кто-то, подобно ему, также носил другой камень и вдруг полюбил, а тот, на кого направлена любовь, упал замертво… Любовь, как подсказывают воспоминания о мифическом внезонье, и так по идее способна убивать человека, особенно неразделённая… Но тут вдруг – в прямом смысле!
На волне раздумий о коварных «подарочках» Зоны возник абсолютно новый вопрос. Предположим, два алмаза у одного носителя, в каждой руке по камню. Если соединить их, что образуется? На стыке ненависти и любви, слив воедино «разные концы шкалы» человеческих чувств, что можно получить, чем станут неразделённые, без границы смешавшиеся тьма и свет…
ЧЕМ оно будет убивать?! Какое третье чувство станет необходимо ощут…
Сталкер встрепенулся и помотал головой. Надо же, накрыло философским мыслепотоком. Нашёл место и время тормозиться. Голову ломать не по одной причине, так по другой.
Вперёд давай, шевелись, не стой, двигайся! Рано расслабляться, ещё не конец ходки…
Но вперёд не получилось.
Он целеустремлённо шагал и шагал, оставляя за спиною Путаницу, и по идее должна была расти, приближаясь, громадина на противоположной стороне ровного, без видимых препятствий, аномальных или обычных, открытого пространства.
Зелёное покрытие под ногами напоминало траву, хотя не было ею. Что-то вроде сплошного бесшовного гладкого слоя, чуть пружинящего под подошвами, услужливо стелилось под ноги. Но движение к цели не приближало. Хотя мусорные завалы теперь позади – отдалялись с каждым шагом и достаточно быстро из огромных куч превратились в далёкие кучки, а потом и сплошную тёмную полосу где-то совсем далеко за спиной.
Сталкер остановился. В этот момент он ощутил себя одиноким актёром, вынужденным отыгрывать свою роль в «зелёной комнате» для съёмок; на фон потом будет наложен любой, по желанию автора-режиссёра, видеоряд.
И как это понимать? Всё расстояние между Свалкой и Станцией – аномалия, искажающая пространство в одностороннем порядке? Если повернуть обратно, увидится ли приближение и увеличение мусорных завалов?
Конечно, экспериментировать с обратным хождением – последнее дело. Самое последнее. Надо идти вперёд. Хотя бы до того момента, когда тёмная полоса сзади исчезнет совсем.
Шаг за шагом, чувствуя, как внезапная усталость утяжеляет ноги, он добрёл к условной линии, когда за спиной не просматривалось ничего, кроме зелёного фона, словно исчезающего за горизонтом и перетекающего в желтовато-голубое – именно таким сейчас казалось совершенно безоблачное пространство над головой. Солнца не было видно – просто более яркое расплывчатое пятно света в одной из точек зенита.
Впереди по-прежнему возвышалась мрачная угловатая глыба Станции с торчащими над ней трубами, с виду ничуть не приблизившаяся.
Ноги ослабели настолько, что он был вынужден присесть на гладкое покрытие.
И в этот момент унылую пустоту внезапно нарушило нечто движущееся. Справа, если стоять лицом к цели, возникли два тёмных продолговатых пятна. Сидящий человек всмотрелся и через какое-то время осознал, что мимо него следуют
