– Вадя, она мучается, разве не видишь?! – закричал Олег, выволакивая лису из клетки. Игрушка, словно гигантский клещ, впилась в ее тело. Позади на полу оставались тонкие полоски крови. – Смотри, у нее тяжелые раны. И вот это, – он выдернул багор и продемонстрировал Вадику ржавый крюк. – Столбняк обеспечен. Неужели ты не хочешь прекратить ее страдания?!
Животное продолжало барахтаться и отчаянно плакать, безумно вращая желтыми глазами. Вадик, глубоко вдохнув, решительно шагнул к инструментам, схватил топор и быстро, словно боясь передумать, ударил лису, разрубая тонкое тело пополам. Кровь полилась потоком. Медленно, будто застенчиво, наружу показались внутренности. Животное еще рефлекторно подергивало лапами, когда Олег подошел и хлопнул Вадика по спине.
– С почином, – шепнул он в самое ухо. Изо рта пахнуло кислятиной.
В бункере сегодня было холодно и сыро, с улицы доносились завывания ветра. Олег развернулся, направляясь к двери. Взвизгнула молния куртки, скрипнули петли, и внутрь ворвался морозный воздух, заклубились снежинки. А Вадик все стоял и смотрел на замусоленного, утыканного гвоздями, залитого кровью плюшевого зайца. Только на зайца. Больше ни на что.
– Вадя, Вадя, – кто-то потряс за плечо.
– С ним такое каждые пять минут, – донесся бархатный голос Резнова. – Улетает куда-то, и не дозовешься.
На мгновение почудилось, что за окном идет снег, но тут же перед глазами прояснилось, и стало ясно, что в воздухе вьется тополиный пух. Вадик тряхнул головой и обернулся. Невысокий длиннолицый главбух, стоя в дверном проеме, своими прозрачно-голубыми глазами недоверчиво оглядывал Резнова.
– Все нормально, Олег, – Вадик махнул рукой. – Это свой. Одиночка из Тушино. Резнов.
– Ну если свой, то здрасте, – Олег протянул руку. – Резнов? А имя?
– Тимур. Но лучше по фамилии. А то, знаете, не люблю все эти шутки про Тимура и…
– Коррупционные скандалы случаются в любых сферах и отраслях! – воскликнул по радио профессор Ледяев. – Могла ли стать исключением такая крупная и прибыльная корпорация, как «УльтраЗу»? Между прочим, признанная в прошлом году самой быстрорастущей среди всех мировых компаний.
– Да, и построившая свой бизнес на пытках умирающих животных, – резко вмешалась Лиля Ван. – Большую мерзость даже представить сложно.
– Зачем вы это слушаете? – поморщился Олег. – Журналюги треплют языками без остановки. Им же только тему найти погорячей, а главного понять не могут.
– А что главное? – поинтересовался Резнов.
– Это тест на мужика, – главбух брутально выпятил нижнюю челюсть. – Проверка, кто ты есть. Убийца живет в каждом, но не у каждого хватает смелости это признать.
– Золотые слова, – согласился Резнов. – За такое надо выпить.
– Так у нас нету, – Олег сконфуженно почесал затылок. – Мы-то с Вадей думали ехать тихонько, культурно. Чтоб внимания не привлекать и спьяну ничего не наболтать. А тут оказалось – весь вагон наших.
– У вас нет, зато у меня есть, – улыбнулся Резнов, расстегивая сумку.
– Опачки! – обрадовался главбух.
– Весь вагон наших? – переспросил Вадик.
– Ну да, – Олег принялся перечислять. – Я лично знаю троих. Ты, кстати, тоже. Наш расширенный состав – Каравай, Семен, Аркаша. Караваев узнал еще четверых, Семен – двоих, те – еще троих и так далее и так далее.
– Теория шести рукопожатий в действии, – многозначительно заметил Резнов, извлекая из сумки плоскую бутылку коньяка и несколько одноразовых стаканчиков.
– В общем, похоже, эти ультразушники весь вагон для нас купили, – заключил Олег.
– Неудивительно, – Вадик пожал плечами. – У них денег куры не клюют.
– Если куры не клюют, что ж не сняли самолет? – проворчал Резнов, разливая коньяк. – Вместо того чтобы сутки трястись в этом поезде.
– Может, хотели нас всех получше перезнакомить перед праздником, – предположил Олег. – Да поездом и безопасней.
– Может, и так, – согласился Резнов и взмахнул стаканчиком. – Ну, за мужиков!
Размашисто, расплескав коньяк, чокнулись, выпили.
– И последний вопрос, – донесся звонкий голос Лили Ван. – Семен Аристархович, что лично вы думаете про бинго?
– Я категорически отказываюсь обсуждать подобное, – отрезал Ледяев. – Это квинтэссенция человеческой жестокости, и придумать такое способен только больной, извращенный ум.
– Но ведь именно бинго стало для многих последней каплей и привело к появлению охотников на самих варваров. Или, как их еще называют, хантов.
– Ну конечно, – хмыкнул Резнов. – Вот и хантов приплели. Куда ж без этого?!
– Существование хантов ничем не подтверждено и никем не доказано, – веско возразил Ледяев. – К тому же напомню, что посетители «УльтраЗу», называйте их варварами или как пожелаете, но все же они так или иначе действуют в рамках закона. А вот убийство любого из них остается уголовным преступлением и карается по всей строгости.
– Не все могут оставаться равнодушными к проявлениям «квинтэссенции жестокости», – холодно парировала Лиля Ван. – Я все же напомню нашим слушателям, что такого особенного в бинго. Это так называемое «бонусное убийство», при котором необходимо выполнить два условия. Во-первых, нужно обмануть животное и заставить проникнуться доверием настолько, чтобы оно само подошло к своему убийце. Во-вторых, зверь на этот момент уже должен быть тяжело ранен. Другими словами, истекающее кровью дикое животное отчаянно ищет спасения, но оказывается обмануто и получает решающий, смертельный удар, – она перевела дух. – По слухам, у варваров имеется собственная система подсчета очков, и бинго в ней является высшим достижением. Да-да, не кривитесь, Семен Аристархович. Все это придумали те самые люди, права которых вы так рьяно охраняете.
– Нет, нет и нет! – почти завизжал Ледяев. – Я беспокоюсь только за свободу и безопасность тех, кто приходит в «УльтраЗу», чтобы сделать инъекцию смертельно больному животному. Без каких-либо дополнительных опций, очков и, тем более, бинго.
– Вы полагаете, такие еще остались? – спокойно спросила Лиля Ван. На несколько секунд в эфире повисла тишина, после чего ведущая продолжила: – Ну а пока правозащитник Ледяев раздумывает над ответом, мы с вами прощаемся, дорогие слушатели, и встретимся на волне «Фиш энд Чипс» уже в понедельник. Пока!
Резнов взял телефон, пощелкал по экрану, выключая радио, и убрал в карман.
– И на хрен было это слушать? – раздраженно заметил Олег. – Как будто заняться больше нечем.
Не спрашивая разрешения, он разлил по стаканам весь оставшийся коньяк и жадно выпил залпом свою порцию. Резнов сделал один глоток, Вадик только чуть пригубил и отвернулся к окну. За стеклом под ритмичный стук колес неторопливо пробегали тонкие березки, фонарные столбы и разукрашенные разноцветными граффити заборы.
Полстакана коньяка заметно подняли Олегу настроение. Довольно крякнув, он хлопнул себя по коленям и похвастался:
– А у Вади было бинго. Он еще не рассказывал?
– Не рассказывал и не собирался, – хмуро сказал Вадик, не оборачиваясь.
– Почему же, Вадим? – удивился Резнов. – Испугались, что позавидую? Или поскромничали?
– Да гордиться-то особо и нечем, – Олег хмыкнул. – Мы впятером тянули жребий – кому делать бинго, а кто на подхвате, и Ваде просто повезло. Так что не завидуйте, – он окинул Резнова оценивающим взглядом и усмехнулся. – А если вы одиночка, то бинго никак не выбить. Это командная работа. Животное вначале нужно ранить.
– Ну, это можно сделать и без команды, – возразил Резнов. – Использовать ловушки.
– Хозяин – барин, – равнодушно согласился Олег, кажется, не желая ввязываться в
