Переходом через топи мы выигрывали три дня. Поддержка Александра досталась Ярославу. Представитель спецслужб побродил вокруг, попробовал грунт и заявил: «Болото проходимо. А тратить время зря действительно не следует».
Драконам идея тоже понравилась, гиблые земли «сладкая» парочка никогда прежде не посещала. Им интересно взглянуть. Хотя, что там полезного можно отыскать: скудная растительность, низкорослые деревья, топи…
— Посередине есть островок, к нему дойдем до вечера, — прикинул колдун. — Переночуем и через сутки будем на месте.
Последнее замечание немного примирило с действительностью. Черт с ним — прорвемся. Где наша не пропадала!
Мужчины начали искать тропу, за ними неторопливо вышагивали лошади. В обед мы отпустили оленей, и пересели на новый вид транспорта. Несколько часов я наслаждалась упоительным чувством свободы, опережая ветер, а потом раскинули щупальца топи.
— Вот и тропа, — довольно произнес Ярослав.
Я посмотрела в указанном направлении, но ничего не заметила. Болото, как болото. Позади такое и впереди похожее.
— Лошади знают эти места и проведут. Однако если животное завязнет или начнет падать — соскакивайте, — инструктировал колдун. — О стремя опирайтесь только кончиком носка. Ни в коем случае никуда не сворачивайте.
— Экспедиция обошла эти места, значит, были причины, — вздохнула, садясь в седло.
Не нравилась мне эта земля, совершенно не нравилась, как бы я ни пыталась убедить себя в обратном.
— Были, — обманчиво легко согласился Ярослав. — Виктор знал, что всех не выведет. Местность незнакомая, неизвестно что ждет в трясине. Людей осталось немного. Лучше потратить время.
— Хорошие доводы, — заметила я, — разумные.
— Будешь себя вести разумно — ничего не случится, — отчеканил мужчина. — Они свернули задолго до начала болот, на обход ушло полдня, не больше. Все — хватит терять время, не хочу искать остров в темноте.
Поводья отпускались вниз траурными лентами: гнедая кобыла сама выбирала дорогу. Едва различимая тропа вилась около стволов деревьев, мимо кустов. Часто изменялась, превращаясь в отдельные кочки.
Тело устало от непривычной нагрузки, пролетел час, за ним второй, но ничего необычного не происходило. Животные плавно скользили по трясине, словно она была их местом обитания. Постепенно внутреннее напряжение прошло, я привыкла к непрерывному плеску воды, крикам неизвестных птиц. Светило солнце, воздух наполняли запахи трав, источающих неповторимый, насыщенный эфирами, аромат.
Если присмотреться, то болото удивит разнообразием красок. Изумрудно-зеленые, нежно-салатные, бурые и красные мхи. На фоне этого великолепия жесткие узкие листья кукушкиного льна, хищно застывшая росянка, покрытая блестящими капельками и множество незнакомых мне растений. Тропа свернула, обогнула заросли ольхи, на моховом ковре уютно устроились сиреневые и белые верески, кустики черники и голубики.
— А мы топь нашли! — радостно проинформировали драконы.
— Хочешь взглянуть? — спросил Яшка. — Здесь недалеко и даже тропинка есть!
Ярослав обернулся, что он сказал, я не услышала.
— Все понятно, — не стал спорить дракон. — Просто она красивая.
— Да никуда мы не лезли, посмотри, если не веришь, у нас лапы чистые! — возмутилась зеленоглазая подруга колдуна и полетела поближе к мужчине демонстрировать перепачканные влажной землей когти.
— Ты столько всего не видишь, — грустно произнес Яшка. — Если б я мог понести тебя над водой…
— Я подожду, — ответила едва слышно. — А впечатлений пока хватает.
За все есть своя цена. Яшка не стал исключением, пополнив бюджет Судьбы. Я не знала, какими должны быть маленькие драконы, но все дети похожи. Они способны искренне радоваться и видеть мир иначе: лучше, светлее. У них длиннее дни, между которыми сказочные ночи. За последнее время дракон узнал очень многое, половина обретенного пришла вместе с болью. Детство осталось далеко, на другом берегу моря.
— Яша! — позвала тихо, уж больно понурым улетел дракон, так не пойдет. — Ты ведь знаешь, мне сейчас не нужны местные красоты. Важно другое: однажды ты покажешь мне небо. Время не имеет значения, мне достаточно просто знать, что так будет.
Он кивнул, выдыхая клуб пара, вот теперь все в порядке.
Вскоре встретилось еще несколько топей. Смотрела я на эти опасные места издалека, о чем нисколько не жалела. Смертельная ловушка казалась обычным водоемом, зарастающим ярко-зеленой травой. Говорят, что новички, попадая в топь, цепенеют и ничего не могут поделать, словно со стороны наблюдая за своей гибелью. Кружится голова, появляется странный звон в ушах, ноги становятся ватными, ужас наполняет душу, сковывая движения. Впрочем, еще рассказывают, что с наступлением ночи, просыпается нечистая сила. Бродят призраки, а безликие, невидимые существа заманивают в трясину, вынуждая свернуть с привычной тропы.
Вечерело. На небо неизвестный художник щедро плеснул ярко-розовой краски, она дико и нереально смотрелась на фоне голубизны. Спала дневная жара, уступая место приятной прохладе. Надрывались лягушки, жужжала мошкара. Усилились пряные болотные запахи. Драконы перестали порхать туда-сюда, теперь они летели над тропой, изредка останавливаясь отдыхать на стволах карликовых деревьев.
— Далеко до острова? — я всматривалась вперед, но никаких перемен в ландшафте не замечала.
— Час, может меньше, — ответил Ярослав. — Не расслабляйся.
— Здесь расслабишься! Мы до темноты хоть успеем?
— Должны.
— Не переживай, ночью болото ничуть не хуже, чем днем, — решила подбодрить Яна.
— Вы же там раньше никогда не были! — забывшись, заявила в полный голос.
— Ну и что? У нас чутье.
Тропа расширилась, предоставив возможность спешиться и отдохнуть. Лошадь мгновенно отошла в сторону, ее привлекли кусты с молоденькими веточками.
В маленьких водных оконцах отражалось небо. Одни стали розовыми, другие лазоревыми, в третьих встречались совершенно немыслимые цветовые комбинации. Повсюду раскинулись сиреневые, лиловые и белые цветы; кратковременная удивительная красота.
Непродолжительный привал принес только усталость. Хотелось пить, но вода не утоляла жажду. Я прошлась по тропе вперед, раздалось громкое чавканье, кроссовки погрузились в грязь, как нож в масло. Гулять мгновенно расхотелось.
Ярослав проводил время более продуктивно: он чем-то отпаивал Александра. Ослабевшему человеку каждый новый километр дороги давался все труднее. Не отпускала слабость, плыло перед глазами. Впившиеся в седло пальцы побелели, и мужчина не сразу смог их разжать. Однако во время перехода Саша ничем не выдавал своего состояния. Ни разу не пожаловался, не попросил остановиться. На привале он тоже ни о чем не просил, но дальше лошадь Ярослава понесла двоих седоков сразу. Так безопасней, хоть скорости, этот маневр, понятное дело, не добавил.
Постепенно, едва заметно, однако организованно и целеустремленно изменялось окружающее пространство. Я не могла его назвать враждебным, но и безразлично-нейтральным болото больше не было. Солнце опускалось все ниже, бледнели краски. Выполз узенький ободок месяца. Тропа оставалась по-прежнему миниатюрно узкой, однако лошади прибавили шаг. Надрывно закричала какая-то птица, ей ответило несколько резких, неприятных голосов. В душу пробралась тревога, пока неясная, не оформившаяся, но тем не менее неприятная. Я внезапно четко осознала: ночевать посреди болот не самая лучшая из идей.
