Деликатное покашливание дворецкого почему-то вынудило Дэмиана замолчать и недовольно поджать губы.
— Оставь нас.
Аркаир поклонился, подобрал стамеску, мой самодельный ножик и останки графина, бросил на меня ничего не выражавший взгляд и вышел вон, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Владыка опустился в кресло, растер виски пальцами.
— Сядь, — хмуро буркнул он.
Я подумала и села на постель.
В самом деле, кто я такая, чтобы передо мной стелиться, врать мне, изобретать какие-то отговорки? Да и проверить несложно, достаточно пойти к этой Кэрин и… треснуть ее хорошенько, чтобы впредь не изображала жертву и не выставляла меня круглой дурой! Хотя… сама виновата, что сразу попалась. Ничего не спросив, пришла к очевидному, казалось бы, выводу — и ошиблась.
Рэлли, деточка, в следующий раз будь умнее. Тут все с приветом, привычные тебе человеческие ценности и нормы не работают…
Дэмиан вздохнул.
— Надо было тебя предупредить, что здесь содержатся довольно… экзотические игрушки, — буркнул он.
«Не потребую от тебя ничего экзотического»… Ничего себе экзотика!
Меня запоздало прошиб холодный пот.
— Да, и насчет твоего наказания…
Я вытаращилась на демона. Неслабо же у него мысли блуждают!
Хотя если вспомнить, как выглядела Кэрин… ассоциация ясна, да.
— На сей раз ты перешла черту, Дайри.
— Хватит называть меня этой мерзкой кличкой… — вот и все, что смогла выдать я.
Владыка хмыкнул.
— Это имя дано тебе твоим новым хозяином. Привыкай к нему.
— Вы мне не хозяин. И вообще, неужели нельзя было придумать что-нибудь более человеческое…
— Дайри.
Еще не окрик, но уже близко к тому. Я замолчала, понимая, что решающего противостояния не на жизнь, а на смерть не вышло, следовательно, придется принимать последствия моего поведения. Тут и причинение вреда, и оскорбление, и неподчинение… ууу, весь букет. Ну, кроме разве что «измены господину».
Демон поморщился.
— Ты перешла черту, Дайри. Оскорблять меня вот так, нагло, дерзко, бросая ругательства мне в лицо… более того, бросаться на меня с этим, с позволения сказать, оружием… Ты забыла, кто я такой?
Тьфу ты демон… Действительно, я же владыке Шестого мира устроила веселье… Хорошо хоть не зарезала, а то бы на части разорвали.
Не думала, что могу настолько поддаться отчаянию и страху, чтобы всерьез напасть на кого-то.
Ну и чем, спрашивается, я лучше них?
Повелитель определенно будит во мне все мои худшие качества!
Дэмиан вздохнул.
— Я не собираюсь даже начинать вспоминать, что именно ты несла. Да и ты человечка, вряд ли выдержишь столько ударов без вреда для здоровья. Плеть бы тебе светила точно, малышка, за одну только попытку нападения… но я не настолько жесток — как бы ты сама ни считала. Поэтому обойдемся альтернативным методом. Полагаю, Аркаир тебе пока про них не рассказывал, но это не страшно — я с удовольствием побуду твоим учителем. Не переживай, на твое тело я посягать не намерен, просто покажу одно занятное наказание, истинную прелесть которого ты оценишь не раньше, чем через несколько часов. Но тем интереснее, — он поднялся и скомандовал: — Встань, Дайри!
Я решила не нагнетать обстановку и, поднявшись на ноги, неуверенно посмотрела на демона. Меня начала колотить запоздалая дрожь — реакция на выброс адреналина.
— Будете бить? — стиснув зубы, спросила я.
— Ты действительно считаешь, что мы не в силах выдумать ничего сложнее примитивных ударов? — на губах владыки мелькнула истинно демоническая улыбка, от которой мне стало страшно. Дэмиан навис надо мной и промурлыкал: — Это довольно чувственная процедура, должен признать. Вздумаешь сопротивляться — и она будет повторяться еще три дня. И поверь мне на слово, это не то, что хочется лишний раз испытывать. В туалет, кстати, советую зайти прямо сейчас. Потом такой возможности не будет.
Мои глаза удивленно расширились, когда демон покачал у меня перед носом извлеченным из кармана мягким шнуром.
Сопротивляться я не стала.
Я еще не знала, что меня ждет.
Когда владыка вышел, я осталась на кровати в совершенно неестественной позе лежать на боку, еще и заботливо прикрытая простыней. Руки были стянуты за спиной, шнур от них захлестывал шею и ноги; стоило дернуться, и веревка натягивалась. Приходилось лежать смирно, не пытаясь освободиться. Поначалу я еще убеждала себя, что не все так плохо, и это лучше, чем плеть…
Но потом тело начало деревенеть.
Я пыталась шевелиться, напрягать мышцы. Ничего не помогало. Конечности становились бесполезными отростками, желание выпрямиться сводило с ума. Хотелось шевелиться, бегать, прыгать, хотелось, чтобы ушла эта одеревенелость, чтобы тело приняло другое положение, любое, пусть даже такое же неудобное.
Но возможности реализовать это желание не было.
Разве что задохнувшись.
Но к такой смерти я пока точно не была готова.
Бесплодно проворочавшись какое-то время, я обмякла, отдаваясь на милость отвратительного ощущения, от которого все клеточки тела словно разом зудели.
Остаток ночи я просто плакала от бессилия, пока не заснула прямо в той позе, в которой меня удерживали веревки.
Утро началось с Аркаира, который довольно бесцеремонно меня разбудил, дернув за волосы.
Онемевшая за ночь шея откликнулась резкой болью, заставив распахнуть глаза и выплюнуть непристойное ругательство, подслушанное в моем мире после очередного мероприятия. Мастер Савинс такие называл деловыми встречами, а я — буйными попойками.
В поле зрения запоздало показалось красивое лицо с неодобрительно вздернутой бровью.
— Опять хамишь, Дайри? — холодно уточнил дворецкий.
— Это я не про тебя, а про эту ситуацию, — прохрипела я. Ну да, столько плакать и не иметь возможности даже воды попить… проклятые садисты!
Шлепок по губам, но не то чтобы сильный, а оценивающий, и взгляд такой… словно Аркаир предвкушал развлечение за мой счет. Мне стало дурно.
— Дать воды?
— Развязать! — вырвалось у меня.
Аркаир вздохнул, всем видом показывая, как его удручают мои манеры.
— Ты сейчас кому приказы пытаешься отдавать, Дайри?
— Никому, — тихо произнесла я.
— Тогда… — он отошел к столу, налил воды, поднес стакан к моим губам, очень бережно и осторожно, ласково напоил, убрав волосы с лица, следя, чтобы ни капли не пролилось мимо, чтобы я, не дай боги, не ударилась зубами о край. Моя беспомощность явно доставляла ему извращенное удовольствие.
Убирая стакан, еще и по щеке погладил, добившись возмущенного взгляда.
— Вот так, маленькая, — похвалил Аркаир. — Молодец. А теперь, — это слово он особенно выделил, — я, так и быть, тебя развяжу.
Проделал он это очень ловко. Я не успела даже сообразить, что происходит — а дворецкий уже невозмутимо сворачивал тонкий, мягкий шнур.
Но теперь шевелиться я не торопилась, сообразив, на какую вторую часть наказания намекал повелитель.
— Ну что ты, Дайри? — издевательски подбодрил меня Аркаир. — Разве ночью
