Марушка застыла в проходе. На голове больного, чудом не запутавшись в волосах, умостилась белая голубка. В другой день, девочка бы сочла ее появление добрым знаком, но сейчас, прыгающая розовыми лапками по лицу похитителя, голубка несла для него угрозу так никогда и не поправиться. Или слечь заново, подхватив новую хворь — здоровье воина все еще оставалось хрупким из-за сильной кровопотери. Голубка боком повернулась к Марушке, чтоб рассмотреть получше, и уставилась на девочку круглым алым глазом, то и дело смешно качая головой. Марушка взмахнула рукой, пытаясь прогнать ее, но птица, вместо того, чтобы вылететь в приоткрытую створку окна, с усилием тюкнула похитителя в щеку коротким клювом.
«Ишь, непуганная!» — разозлилась Марушка и подбежала к столу, выставив вперед ладони, чтоб ухватить птицу. Голубка грозно посмотрела на девочку и нехотя взлетела, ударив крыльями по протянутым рукам. Миг — и она заглядывала в комнату, недовольно расхаживая по крыше сарая.
Марушка громко хлопнула ладонями, смыкая руки. И тут же с досадой прикусила губу. Проснувшийся от шума мужчина не ожидал ее появления, после того, как все заботы о нем девочка сгрузила на Руту, и теперь внимательно разглядывал ее.
— Как тебя зовут? — Марушка хотела развернуться и уйти, но заметила через окно, как оживленно размахивая руками, спорят Рута с Лисом, и сделала неуверенный шаг к незнакомцу.
— Роланд, — хрипя, процедил похититель.
Марушка остановилась в двух шагах от него и почтительно кивнула в ответ:
— Я сохранила твою жизнь, Роланд. Взамен я хочу быть свободной и уйти с Лисом.
Роланд охнул от боли, попытавшись встать. Он явно собирался возразить, но девочка перебила его, выставив руку ладонью вперед.
— Мы уйдем до того, как ты встанешь на ноги, — выпалила Марушка и заверила: — Но когда я буду точно знать, что опасности нет для тебя и Руты.
Она быстро развернулась и выскочила на улицу. Рута, скрестив руки на груди, стояла напротив растерянного Лиса. Тот вздрогнул, когда подскочившая сзади Марушка повисла у него на спине, не замечая напряжения, грозовой тучей звенящего в воздухе.
— Давай в лес пойдем, — попросила она, заглядывая другу в лицо. — Хочу березовый гриб собрать, если повезет найти, — и, приняв раздрай Лиса за сомнение, заискивающе добавила: — Там земляника должна поспеть, я полянку еще по пути сюда приметила.
— Завтра сходим, сегодня дел по горло, — отмахнулся Лис и стремительно вышел со двора.
Размашисто вышагивая по пыльной дороге, Лис никак не мог избавиться от прилипчивой смуты, мерзенько сосущей под ложечкой. «Разберемся, — думал он. — Рута странная, кто вообще сказал, что ей можно верить? Главное, без паники, а там разберемся». Пока удача сопутствовала ему, и из всех передряг удавалось, если не выбраться, то выползти живым. Лис шумно вздохнул и остановился — неподалеку послышались веселые голоса и звон монет.
Марушка скисла, но настаивать на своем не решилась, проникшись тревожным настроением друга. Вместо прогулки в лес, она увязалась в избу за Рутой. Молча примостилась возле хозяйки дома, засевшей за ткацкий станок. Знахарка ловко переплетала нить, настолько быстро, что Марушка не успевала проследить за ее движениями. Так и сидела рядом, раскрыв рот в восхищении — ей казалось, что это настоящее волшебство.
— Хочешь? — Рута, не отрываясь от работы, кивнула на станок.
Марушка поерзала на месте и опустила взгляд.
— Я не умею, — сказала она.
Брови Руты поползли вверх:
— Как это? Федора не научила тебя, а приданое как же?
Девочка неловко пожала плечами, лепеча что-то неразборчивое в свое оправдание.
— Так ты у нас непряха и неткаха! — беззлобно рассмеялась Рута, покручивая тонкую льняную нить между пальцев. И только заметив расстроенный взгляд Марушки, добавила: — Зато знахарка из тебя получше многих.
Марушка неудовлетворенно хмыкнула и стащила с ларя рубаху Микула. На вопросительный взгляд Руты, пояснила:
— Обещала Лису ее ушить, чтоб не болталась, — девочка достала иголку и, закусив кончик языка, вдела в нее грубую нить.
— Смотри, рукава не зашей, — хихикнула Рута, глядя на старания Марушки.
Догорала лучина, и Марушка уже кляла себя за то, что взялась за шитье — заболели глаза, а пальцы то и дело переставали чувствовать иголку.
— Я люблю рукодельничать, — призналась Рута, то и дело поглядывая на скучающую за шитьем Марушку. — Когда нитку веду, представляю, что вплетаю в полотно добрую удачу, крепкое здоровье…
— И получается вплести что-то хорошее? — Марушка завязала узелок и перегрызла нитку, работу она кое-как закончила.
Рута повела плечом, что трактовать можно было и так, и эдак.
— Работу приносят, просят соткать то любовь, то еще что-нибудь. Пока никто не жаловался, — улыбнулась она, и вдруг погрустнела, глядя на полотно, растянутое на станке. — А может, сама себе выдумала всё… — заметив вопросительный взгляд Марушки, пояснила: — Этот отрез ткала для родного человека. И вплетала туда только хорошее, и думала только о добром для него. А вот, — Рута едва сдержала не то стон, не то всхлип, — полотно есть, а человека нет…
— Я тоже потеряла близкого человека. Федору. Она сгорела вместе с кошками. И я думаю, что из-за меня. — Марушка сцепила зубы, чтоб не заплакать, вытянула рубаху перед собой и окинула критичным взглядом. — Твой человек был хорошим и любил тебя?
— Очень. — Выпустив нить, Рута замерла, глядя невидящим взглядом перед собой. Рука опустилась на живот. — Я ношу его ребенка.
— А я не уверена, что Федора меня любила, — неожиданно призналась девочка. — Но кроме нее у меня никого не было на всем белом свете. Расскажи мне про своего милого, — попросила Марушка, потому что вспоминать о Федоре было невыносимо. И брякнула, не подумав, — местные твердят, что ты от беса понесла…
Рута фыркнула от неожиданности и заливисто засмеялась. Марушка недоуменно посмотрела на нее. Хозяйка дома вытерла набежавшие от смеха слезы и отдышалась.
— Нет, — улыбнулась она, — он был человеком. Из плоти и крови. Да что уж там… — махнула рукой знахарка, — Неждан отец моего ребенка.
— Неждан, который муж Марьяны? — удивленно переспросила Марушка.
Рута кивнула:
— Я любила его. И всегда буду любить. Знаю, что он дождется меня на небесных тропах. Может быть, уже совсем скоро, — безучастно пробормотала она. — Мы дружили с самого детства. Никого я не знала добрее, храбрее и человечнее. Даже не вспомню, когда поняла, что люблю его. Наверное, с самого первого дня, — улыбнулась она.
— Почему он тогда посватался к Марьяне, а не к тебе? — Марушка пересела совсем близко и теперь, когда Рута снова вернулась к работе, наблюдала за ниткой в ее ловких пальцах.
Рута грустно усмехнулась:
— Случилось,