— И по рельсам не ходи больше — бывает, люди оттуда не возвращаются. Лет пять назад ученые приезжали, изучали. Говорят, зона там аномальная — голоса какие-то слышатся, призраки по лугу бродят… И еще это… время в одну сторону быстрее текет, в другую медленнее. Моли Бога, что живая оттуда ушла…
— И почты, получается, нет?.. — дошло вдруг до меня.
А где же я тогда побывала?..
Кондукторша потерла ладонью прижатую к животу сумку.
— Да почта-то есть. Только не за лугом, а на две остановки дальше — у «Даниловского». Туда всякие дорогие посылки приходят — особо ценный груз. Да ее ни с чем не спутаешь, там только один дом — высокий, на окнах решетки, охрана…
— А за лугом-то что?.. — произнесла я еле слышно.
— Нет ничего за лугом, поняла? Ничего. И рельсы эти никуда не ведут. Никуда.
Я в напряжении почесала лоб. Значит, я попала не на почту, а в дом какой-то старушки, и забрала у нее гитару, которая предназначалась вовсе не мне. А мне надо было к неведомому «Даниловскому» за особо ценным грузом.
А что вообще написано в извещении?.. Почему меня с ним посылают то туда, то сюда?..
Трясущейся рукой я вынула из кармана джинсов клочок серой бумаги. Здесь должно быть указано почтовое отделение.
Я взглянула на извещение и застыла.
В моих руках был только корешок извещения с написанным твердым почерком словом «Получено» и четкой круглой печатью «Почтовое отделение № 20».
Как же так?..
Приглядевшись повнимательнее, я увидела возле цифры «20» маленькую буковку «а».
ГЛАВА 16
«Как-то быстро прошел день… — подумала я, аккуратно положив гитару в кресло, — не прошел даже, а промелькнул»…
Мне все еще было неловко оттого, что я не настояла на своем в доме у старушки, а теперь придет неведомый Славушка и устроит ей разгон.
А как же корешок извещения с печатью?.. Откуда он взялся?..
Я точно помнила, что старушка даже не взглянула на извещение, не говоря уже о том, чтобы ставить на него печать…
Ну ладно, завтра прямо с утра сразу поеду туда и верну гитару обратно. Дорогу я теперь знаю и — я зевнула — не заблужусь.
«Люди оттуда не возвращаются…», — вспомнились вдруг слова кондукторши.
И отчего-то легкий мороз пробежал по коже.
Ну не все же. Я-то вернулась!
Вот и она сказала: «бывает…»
Значит, бывает по-разному.
…А если бы я опоздала к этому последнему автобусу? Ну, пришла бы минутой или даже несколькими секундами позже? Ведь и впрямь пришлось бы ночевать в чистом поле…
При мысли об этом меня передернуло.
Завтра пойду с самого утра и не задержусь ни на мгновение — приду, отдам гитару, и сразу назад.
За окном зашумел дождь. Я распахнула балкон и впустила в душную квартиру его свежее влажное дыхание.
— Даша! — раздалось откуда-то сверху.
Я подняла глаза и увидела свесившуюся с перил голову Степы. Лицо у него было виноватое.
— Ты прости меня за дуру.
Я усмехнулась.
— А ты меня за дурака!
Веснушчатая рожица повеселела.
— Ты придешь?
Я запахнула покрепче длинный шелковый халат.
— Нет, переночуй как-нибудь сам.
Рожица приняла обиженное выражение. Я отвела от Степы взгляд и посмотрела вдаль, на круглую луну, смотрящую из-под зависшего в темно-синем небе длинного розового облака.
Над головой пролетел голос:
— А как ты думаешь, что это такое: они друг на друга похожи, но все ж не одно и то же. Между мной и тобой — днем твердь, ночью воздух. Для меня — земля из дерева, для тебя — небо из камня…
— Не знаю, — перебила я. — Это тебе в «Что? Где? Когда?» посылать надо.
— Жаль, ответа не было… — зевнул Степа.
— Спокойной ночи, — пожелала я и вернулась в комнату.
Шум дождя усилился, ветер бешено засвистел и, ворвавшись в комнату, качнул на стене фотографии в рамках. Балконные двери со звоном ударились друг о друга. Пожалуй, надо покрепче закрыть и балкон, и форточку…
Закупорив окна и двери, я расчесала длинные, до пояса, волосы и, наконец, с наслаждением улеглась в свою кровать.
И стоило только закрыть глаза, как я тут же рухнула в пропасть сна.
…Почему дождь так громко стучит?.. Как отчаявшийся путник, он колотит в окна, разрывая непрочную оболочку сновидения, и в образующиеся трещины проникает горький стон ветра…
Уже почти безысходный стон ветра…
Плач и стенания ветра…
Эти стенания разверзли, наконец, хрупкий покров сна, и он вновь стал истончаться, будто пелена, плотно закрывающая мои глаза, начала расползаться, разбредаться на клочья, и все они вдруг разом упали, и…
Сон как рукой сняло.
Я открыла глаза и повертела головой, блуждая взглядом по темной спальне. Взгляд уперся в часы на стене. Видно плохо, но, по-моему, около трех.
А это что?..
Я вгляделась в темное пятно окна и поняла, что сердце уходит в пятки.
На краешке форточки со стороны улицы сидела бабочка, издавая всхлипывающие звуки, похожие на заунывный плач. Сначала я разглядела лишь ее плавно кивающую крыльями огромную тень. Потом, раскрыв глаза, увидела, как она бьется в глухое стекло своим маленьким тельцем, и обреченный стон пролетел над спящей комнатой. Увидев, что я проснулась, бабочка приподнялась с места и, тяжело взлетев, вспорхнула в небо. Я суетливо попыталась скинуть рубашку, что бы переодеться в майку и шорты, но у меня почему-то ничего не получилось — рубашка выскальзывала из рук и струилась по гладкому обнаженному телу.
Бабочка за окном металась из стороны в сторону, словно призывая меня.
Быстрее!
Я бросилась к выходу и за дверью обнаружила, что лифт не работает.
Придется бежать.
Подъезд был темным, и шаги отдавались глухой пустотой. Спирали лестничных пролетов замелькали перед глазами. Я выбежала на улицу, чувствуя необычайную легкость в теле.
Бабочка уже нетерпеливо махала крыльями над головой. Я вдруг разглядела ее глаза — совсем как человеческие, глубокие и темные. Но этот взгляд длился не больше секунды, она плавно поднялась, вновь, как и в прошлый раз, увлекая меня за собой. И так же, как и в прошлый раз, почти не касаясь земли — а может, и вовсе ее не касаясь, — я перемещалась мимо тусклых фонарей, гаражей, извилистых троп, пока впереди опять неожиданно не вырос высокий, неказистый с виду, ярко освещенный дом. И среди полной тишины послышался неприятный резкий смех, зазвенели голоса, а в окнах засуетились человеческие фигуры.
Только на этот раз дом мне что-то смутно напомнил.
Это нелепое нагромождение этажей…
Кафе «Лабиринт»!
Бабочка залетела в распахнутую дверь, ведущую в темноту, и пропала из виду.
И я уже знала, что внутри останусь одна.
Но все-таки шагнула за ней, опустив ступни в рыхлую, похожую на песок, землю.
«Тут надо быть осторожной. Земля обрывается очень внезапно…», — пришло мне на ум, и в ту же секунду нога скользнула в сторону, и я полетела вниз с
