— То есть несчастный случай Но ты намекал, что убил ее. И на суде не стал доказывать своей невиновности.
— Я не убивал, но был виновен в ее смерти, — поправил ее Хоэль, а потом мягко разжал руки Катарины, освободившись из ее объятий, и сел на край кровати. — Если бы я тогда не показался ей, ничего бы не было. Поверь, не самое приятное зрелище — увидеть дракона в спальне. Тут впору свихнуться.
Он искоса посмотрел на жену, пытаясь определить, какое впечатление произвел на нее рассказ. Катарина была погружена в свои мысли, но рука ее нашла руку Хоэля и погладила — раз, другой, третий.
— Я не испугаюсь, — сказала Катарина.
— Я никогда не допущу такого, — сказал Хоэль. — Обещаю, что с тобой никогда не выйду из себя.
— Ты не понял, — она сжала его руку. — Я не испугаюсь, когда увижу дракона. Покажи мне, какой ты на самом деле.
— Точно свихнулась! — Хоэль вскочил и зашагал по комнате. — Ты не слышала, что я тебе только что сказал? Не самое приятное зрелище! А если честно — отвратительное!..
— Разве это опасно — увидеть тебя драконом? Ты набросишься на меня?
От одной мысли об этом он замер и возмущенно сказал:
— Наброшусь?! Нет!
— Значит, все в порядке. Запри дверь и превращайся.
— Здесь? — он скептически оглянулся.
— А что?
— Да в твоей комнате бык не поместится, не то что — Хоэль рубанул воздух ребром ладони. — Все, оставим это. Ты знаешь правду, и я прошу тебя хранить ее в тайне.
— Тогда пойдем в садовый дом, — предложила Катарина. — Комната на первом этаже там больше, чем гостиная. Поместишься?
— Ты ты серьезно? — Хоэль уставился на жену. — Хочешь посмотреть?.. Но зачем?!.
— Должна же я знать, как будет выглядеть мой ребенок.
Он долго молчал и смотрел на нее странным взглядом — как будто пытался прочитать мысли и прочитал, и то, что ему привелось узнать, огорошило его.
— Хорошо, — сказал он, наконец. — Я покажу, каков на самом деле дон Дракон. И как могут выглядеть его дети. Чтобы ты навсегда оставила эту глупую затею.
Хотя Катарина и горела желанием отправиться в садовый дом немедленно, Хоэль не позволил. После отравления полагается лежать в постели и пить бульоны с микстурами, а не смотреть на чудовищ, сказал он. Катарине пришлось подчиниться, но когда она через два дня встала на ноги, Хоэль вынужден был выполнить обещание.
Они отправились в садовый дом ночью, Катарина заперла дверь и занавесила окна, а Хоэль отодвинул к стене полки с книгами, чтобы было больше места.
— Может, передумаешь? — спросил он без особой надежды.
— Может, ты меня обманываешь, и никакой ты не дракон? — ответила Катарина, пытаясь за шуткой скрыть нервозность. Нет, она не боялась, но не так-то просто взглянуть на живого дракона. Тем более, если этот дракон — твой муж. Кого она увидит? Чешуйчатую змею в противной слизи? Выдержит ли она это зрелище? Не поведет ли себя, как Чечилия Мальчеде? Но она тут же упрекнула себя в малодушии: нет, она — не Чечилия! и никогда не испугается Хоэля — того самого, который столько раз спасал и защищал ее, который подарил ей радость, страсть и любовь. Он ее муж, с которым они — одна плоть, одна душа и одно сердце. Какое бы он ни принял обличие, кем бы он ни был и кем бы ни стал — ее любовь не изменится. — Я жду, — сказала она. — Дракон, покажись!
В ответ на призыв Хоэль только криво усмехнулся и принялся снимать рубашку. Когда за рубашкой последовали сапоги и штаны, Катарина спросила:
— А что ты делаешь?
— Раздеваюсь, — он передернул плечами.
— Но зачем?
— Чтобы не попортить одежду.
Катарина не поняла, но расспрашивать не стала, решив, что сейчас все станет ясным и так. Памятуя о печальной судьбе Чечилии, она все же встала спиной к стене.
Дракон, появись! — так она сказала, но пока посреди комнаты стоял лишь обнаженный мужчина. Катарина невольно залюбовалась его телом — сильное, гибкое, и такое гладкое, как полированное дерево. Ни царапины, ни шрама, ни синяка. Даже след от ножа на плече уже невозможно рассмотреть. Ей вспомнилось, что оторванные хвосты у ящериц тоже отрастают. Может и драконы в человечьем обличии способны отрастить конечность, если ее лишатся?..
Дракон, появись! И дракон показался!
Все превращение заняло секунды — человеческое тело исказилось, изменило цвет, и там, где только что находился Хоэль, появилось невиданное существо. Оно сильно отличалось от драконов, которых рисовали на миниатюрах — у него были две когтистые задние лапы, а вместо передних были крылья — кожистые, с перепонками, как у летучей мыши. Длинная шея изогнулась, поворачивая к Катарине зубастую пасть клыками наружу.
Невиданное чудовище!..
Дыхание у Катарины перехватило, и в первое мгновение ей хотелось только одного — бежать! Бежать, как можно быстрее и как можно дальше. Но она не сдвинулась с места и постепенно стала дышать спокойнее и ровнее и совсем пришла в себя, продолжая разглядывать змееподобную тварь, которая шевелилась в ее садовом доме, стараясь не слишком размахивать крыльями.
Теперь Катарина догадалась, для чего Хоэль прежде разделся — одежда разлетелась бы в клочья, оказавшись слишком малой для нового тела. Дракон не был покрыт слизью, чешуя, покрывающая его тело, была сухая, серебристая, а крылья — чуть темнее и без чешуи.
Морда чудовища вовсе не напоминала человеческое лицо, но чем дольше Катарина смотрела, тем больше находила общих черт с Хоэлем — массивная челюсть, чуть выдвинутая вперед, нос с горбинкой, прямые роговые наросты над глазами — как прямые брови.
Да, не было сомнений — это он, ее Хоэль.
И не было сомнений, что она уже видела подобное существо Не наяву, конечно. А на одном старинном гербе. Уайверн, вот кто это был. Дракон без передних лап, дракон-птица, или змея-птица. И на том гербе уайверн был изображен с удивительной точностью
