— Неожиданная встреча, Бенджен. Надеюсь, всё в порядке?
— В полном, сэр, — Бен ответил на рукопожатие и, кажется, даже выдавил что-то похожее на улыбку.
— А вы как поживаете, Менсер?
— Всё славно, мистер Берримор, у нас к вам большая просьба. — Менс с важным видом протянула руку и ответила согласием на безмолвное предложение присесть.
Девушка коротко изложила ему собственную идею, обрисовала все возможные риски и главные преимущества, постаралась заверить учителя в том, что это будет того стоить. Но последнее оказалось лишним. Берримор сразу же подхватил ее идею и действительно был рад тому, что слышал.
— Я и сам об этом думал, милая Менсер, только всё никак не решался выразить это предложение. Теперь, с вашей помощью, точно всё получится. За последние месяцы мне удалось собрать книги по истории со всей хронологией, начиная от создания Панема, я узнал множество интересных фактов, к которым не имел доступа даже в студенческие годы в Капитолии. Ваши друзья, Бен, очень влиятельные люди.
Парень согласно кивнул.
— Так вот, нам удастся заинтересовать многих ребят, включая тех, что учатся не слишком прилежно. Главное, сделать это как можно аккуратнее, поменьше говорить о революции, чтобы это формировало в них правильные взгляды, а не желание сразу же приниматься к необдуманным действиям и болтовне. Вы поможете мне составить план занятий как можно аккуратнее, — словно в подтверждение своих слов мужчина всё время сопровождал их кивками. — И будем чередовать с литературой, начнем с чего-нибудь легкого, современного, а когда дети будут готовы — изучим классику.
Глаза Берримора и Менсер горели одинаковым восторгом, эти двое совершенно точно не ошиблись с призванием в жизни. Желание дарить знания было центром их вселенной, этим нельзя не восхищаться.
— Еще мы можем приносить им обеды. Это не только поднимет дух ребятишек, но и завлечет новых желающих.
Берримор горячо согласился, но уже через секунду побледнел от неловкости.
— Не волнуйтесь об этом, уж обеды я смогу устроить сама. А Бен поможет мне приносить их.
Стилл кивнул в ответ.
Еще несколько минут преподаватели обсуждали между собой детали, пока Бен отрешенно рассматривал интерьер помещения, а после они отправились домой.
Уже через неделю состоялось первое занятие, которое посетило всего пятеро наиболее заинтересованных в обучении детей. Обеды тоже сыграли свою роль, спустя месяц уроки в среднем посещало не меньше тридцати учеников.
Стилл обсудил свою идею с Батлером, и они сошлись на том, что лучше сделать всё открыто, ведь желание остаться анонимным могло разжечь в ком-то интерес. После установления мощных обогревателей по всей школе к победителю пришло ненавязчивое приглашение посетить столицу и дать небольшое интервью на главном канале. Журналист также упомянул его «очаровательную спутницу, Менсер Ленц».
========== Глава 17 ==========
Вскоре после приглашения на интервью в дом доставили несколько чемоданов с по-капиталийски умопомрачительными нарядами, а также привезли молодого стилиста. Увидев его на пороге, Стилл недовольно заскрипел зубами и понял, что решение Опала уйти в отставку уже не кажется ему таким хорошим. Парню на вид не больше двадцати пяти, но вполне вероятным было то, что над ним уже поработали пластические хирурги - один внешний вид этого существа заставил победителя усомниться в том, что вещи, которые тот привез, можно назвать пригодными для использования. Его волосы, каскадом спадающие ниже плеч, окрашены в бледно-зеленый оттенок, вызывающий тошноту, над глазами такого же цвета тени и огромные оранжевые стрелки, а костюм, состоящий из широких бархатных брюк и огромной белой блузки, заставил Стилла испытать животный страх.
— Я так понимаю, отказаться я уже не могу, — сглотнув ком в горле, наконец процедил Двенадцатый, и снова почувствовал себя бесправным мальчишкой. — Проходите.
— К сожалению, сэр, — стилист пожал плечами, но сожаления, очевидно, не испытывал. — Мне выпала честь так же подобрать гардероб для вашей спутницы…
Бен не дал ему закончить предложение, его лицо мгновенно исказилось в обозленной гримасе. Одна мысль о том, что они действительно решили, будто он позволит превратить Менс в игрушку для развлечения, а его личную жизнь — в повод почесать языками, приводила его в бешенство. Есть грань, за которую не должен переходить даже Капитолий.
— Она не поедет.
— Боюсь, — стилист смутился, исступленно глядя на носки своих сверкающих ботинок. — Что это вопрос уже решенный, и отказать будет… слишком грубо.
Ах, совсем забыл, нет у него ничего личного, и никакого права на жизнь. В любой момент, когда что-то стукнет в голову одному из жителей столицы, пусть даже самому ничтожному, они выдернут его, как непослушного пятилетнего ребенка из песочницы, и заставят сломя голову мчаться на другой конец страны.
— Я подумаю и скажу, возможно ли это устроить, позже, — растягивая гласные, Бенджен надвигался на растерянного стилиста, заставляя того отступать назад, и как только зеленоволосый оказался за порогом, резко захлопнул перед ним дверь.
Стилл думал о том, как ему придется просить Менсер, чтобы она бросила работу и все свои дела и, игнорируя то, что совсем недавно похоронила отца, улыбалась и отчаянно пыталась понравиться всем этим столичным ублюдкам. И оттого, что он знал, что она ни за что не откажет ему, потому что не смогла бы отказать ему вообще ни в чем, Стиллу стало еще хуже. А жизнь, казалось, начинала налаживаться. Вот так судьба платит ему за убогие попытки хоть иногда делать что-то хорошее. Чертова благотворительность.
***
Ленц, разумеется, проявила чудеса самоотречения. Она наладила отношения со всей командой из Капитолия, успокоила несчастного стилиста, Робби Коннора, который после последнего инцидента только удостоверился в том, что Стилл действительно мрачный и грубый тип, которого стоит опасаться, и в целом выглядела очень уверенно и спокойно.
Но Бен, видевший чуть больше остальных, ощущал, что она растеряна и даже напугана. Но не потому, что боится, что их раскроют, а потому что ее сводит с ума одна мысль о том, что она может разочаровать его.
Примеряя наряды, которые оказались не такими плохими, как можно было ожидать, она украдкой бросала взгляды на Стилла, что с недовольной миной сидел в кресле в углу комнаты, и мило расплывалась в улыбке, когда он соглашался с уверениями стилиста в том, что она выглядит прекрасно. Она всё время тихо склонялась к нему и спрашивала, что ей стоит говорить, и стоит ли вообще и, если это возможно, сможет ли она просто тихонько посидеть в своем номере. Бен заверил ее в том, что если говорить будет только она, выиграют все.
В день отъезда потерянными выглядели все, особенно плохо — Лорен. После того, как Бен
