— Я… лопну? От чаво это? — клецница аж задохнулась от возмущения.
— От словестного воздержания…
— Да я…
— Цыц, кому сказал!
Воздушницы и русалка захихикали.
В баньке Степа не задержалась. Настроение нашло, словно кто пятки жег. Чаво такое — то безразличное отупение, то дерганная непоседливость? Веничком постегалась, мылком хвойным натерлась — и назад.
А там уж взяли ее в оборот, возмущения все пресекая. И ароматным кремом мазали, и пальчики в ванночках отмачивали. Резали, пилили, полировали, красили. Крапивка массаж головы делала, Лукерья успокаивающие чайки подливала, Ната анекдотами развлекала. Как бы там ни было, думы думать ей не дали. Сцепила зубы и настроилась на красоту.
— «Мой парень узнал, что у меня есть жених. Сейчас они оба едут ко мне. А-а-а, караул, что делать? Может мужу позвонить?»- заливалась Ната.
— Ты токмо не запамятуй! Как на Полянке, в самой середке, огненный круг запылает — знак! Смело шагайте вовнутрь! — раз в пятый повторила Лукерья.
— Да, помню, хорошо!
— А нам точно нельзя, хоть одним глазком поглядеть? — робко шепнула Беляна, нанося на ногти бежевый лак.
— Не леть! Ишь, удумала! — тут же шикнула клецница, — не можна чуждым на Полянку!
— Ой, а слышали этот анекдот? — и снова русалка встряла, — «В ЗАГСе Валера даже не догадывался, что надевает на безымянный палец будущую коронку на нижнюю семерку!» А-ха-ха…
— Не поняла? — Веста, колдуя в тот час над прической вместе с Крапивкой, остановилась, — как это коронку на палец?
— А-ха-ха! — еще больше рассмеялась Ната, — так он потом зуб золотой из кольца сделал!
— Зачем?
— Да ну тебя! Совсем юмору не понимаешь!
— Степа! А слова клятвы, не позабыла, нет? — снова Лукерья, — «Ты мое Небо…»
— «Я твоя Земля!» — закончила Слагалица, — помню я, помню…
— Степа, а кстати о кольцах! А они у вас будут? — поинтересовалась Беляна.
— Наверное нет! — ответила Степка, начиная раздражаться. И чего они все болтают и болтают? Одна перед одной, словно прорвало их.
— К слову стишок! — снова Ната, — «Они женились очень скромно, лишь кольца, роспись, поцелуй. Зато развод гуляли шумно — подарки, драка и салют!»
— Ната, вот вообще не смешно сейчас! — Веста строго глянула на русалку, — кто перед свадьбой про развод говорит?
— Да смешно! Это вы юмор не понимаете! — повторила Ната, — ладно, еще одна попытка! «Увидеть жениха до свадьбы в платье — плохая примета!» Что, снова не смешно? — закатила глаза- все, я обиделась и молчу!
— Так, а теперь платье! Готова? — прозвучало спустя пару часов стараний и в голосе близняшек было столько радостного волнения, что Степка мимо воли улыбнулась.
— Готова!
— Несем…
Платье было волшебным. Прямо сказочным. Еще бы, Антон Грозный выбрал самый дорогой салон в городе, иначе и быть не могло. И каким бы ни было настроение Степки, она же оставалась женщиной и поэтому… растаяла.
Сдержанный шик. Именно так можно было охарактеризовать платье. Бежевое кружево и белый мех. Истинное зимнее платье. Степка даже зажмурилась, когда девочки его внесли. Легкая россыпь стразов по корсажу, воланы кружева и совсем немного меха.
— Мать честная — королевское облачение! — охнула клецница.
— Подруженция, ты сегодня уделаешь этих своих! — присвистнула Ната, — передерутся… А кстати, анекдот про драку…
— О нет, — покачала головой Слагалица, — хватит анекдотов, я тебя прошу!
— Ладно-ладно, шоколадно… — в который раз обиделась русалка.
Надевание платья прошло в полнейшей восторженной тишине. Затем чулки, сапожки и фата, которую долго крепили к прическе.
— Барышня… — первым пришел в себя Егорыч, — лебедушка наша… — дрогнувшим голосом.
— Красавица, каких нет более…
— Степа, честное слово, ты самая красивая невеста…
— Как кинозвезда!
— Подруженция, я в ауте! Сча утону еще раз!
Слагалица, с от чего-то колотящимся сердцем, шагнула к зеркалу и задержала дыхание. «Господи, разве это я?!»
И так прочно мысль эта в мозг впилась. Как саморез ввинтилась в больную зону. «Не я это. Я другая. И судьба не моя. И женихи чужие. Господи, куда лезу? Замуж? За… за кого?»
— Эй-эй, подруженция, ты че позеленела-то? Народ! — завизжала русалка, — ловите невесту, в обморок бахнется!
— Н-нет! Не падаю я, не падаю, — отозвалась, от поддерживающих рук отмахиваясь, — нервы просто, на воздух хочу… — и почти побежала к двери.
— Погодь, епендит заморский накинь, полоумная! — на плечи упало манто из белой норки, — околеешь!
— Осторожно, фата! — Веста бросилась следом, фату поправляя.
— Сте-е-е-п, — уже на пороге ее подхватила под локоть Беляна, — я тебе рюкзак сложила. Так, по мелочи, спортивный костюм, косметичку, ночнушку, то, се… — девушка стыдливо отвела взгляд, — не знала, что может понадобиться, если вдруг… ну, задержаться захочешь… Коньяк, еще. Согревает на морозе… Шоколадка…
— Спасибо, — кивнула Слагалица, сжав пальцы воздушницы, — я что-то туго соображаю. Спасибо. Всем спасибо!
— Хозяюшка…
— Барышня… Лебедушка наша…
— Не надо, родные мои! — выдавила из себя улыбку, повернувшись на пороге, — все хорошо будет! Ждите меня… нас…
— Степ… удачи тебе!
«Есть чего ждать, коли есть с кем жать»
— Степанида Станиславовна, добрый день! — белый лимузин у ворот и Соловей в строгом костюме уж точно были полной неожиданностью.
— Петя, ты?
— Я, как видите! Прибыл доставить невесту на место заключения брака! — отрапортовал, отвесив шутливый поклон, — прошу! Домчу с ветерком.
— Да ведь идти всего ничего…
— Антон Вадимович с меня шкуру спустит, да и не он один, — подмигнул, — прошу! — дверь лимузина приветливо распахнулась и ничего иного Степе не оставалось, кроме как впихнуть в него свою нервную тушку.
«Боже, Антон — невероятный! Сказочное платье, шикарный автомобиль. Не удивлюсь, если после всего нас ждет бал во дворце, — от сих мыслей немного полегчало на душе, — чего я как перед казнью, в самом деле? Все хорошо будет! Такие мальчики у меня замечательные! Что бы не решили боги сегодня — один муж, или семь! Вдох-выдох! Я красивая невеста! Я буду счастливой женой…»
— Степанида Станиславовна, не сочтите за лесть — вы красавица!
— Спасибо, Петя, не сочту! Как ты, как Зоя?
— Отлично, растем! — Степа словила счастливую улыбку Соловья в зеркале заднего вида, — вот родим и тоже свадебку сыграем!
— Так и будет! Привет ей передавай!
— Так вечером сами передадите! Ой…
— Что?
— Ничего-ничего! Приехали!
Лимузин плавно притормозил. Слагалица проморгалась, в очередной раз приятно поразившись. Снег у реки был расчищен, благодаря чему они смогли подехать так близко к реке. Дверь тут же распахнулась.
— Амазонка!
— Антон… э-э-э, привет?
— Здравствуй, красавица! Ты выходишь к нам? — задорная, добрая улыбка Грозного вывела из оцепенения.
— Да… выхожу…
— Помогу? — и только сейчас Слагалица разглядела протянутую руку.
— Ах, да…
Выбралась наружу и покачнулась. Рука олигарха оказалась кстати.
— Боже, мальчики…
Некогда ветхий мостик через реку сейчас был целиком увит алыми цветами с гирляндами-фонариками и он первым привлекал внимание. От него к автомобилю вела красная ковровая дорожка. И лепестки голубых роз повсюду. И ее мужчины. Все семеро. Слева у мостика Славик, Петр и Гор, а справа — Апгрейд, Митя и Никита. И конечно Антон, поддерживающий под локоток, как безумно дорогую хрустальную вазу.
Степка медленно скользнула взглядом, останавливаясь ненадолго на каждом, чувствуя,
