Но все попытки наладить производство синтетического каладия ничего не принесли, кроме огромных дыр в государственном бюджете. И если уж встреча с тархонтами была для членов экспедиции огромным сюрпризом (как-никак встретить разумную жизнь на Мулифене никто не рассчитывал), то каково же было их удивление, когда они поняли, что эти монстры изготавливают свое оружие из самого настоящего каладия.
Несколько тысяч лет назад Эль-Нат и Аран думали, что армия, подготовленная для их провалившегося похода, была непобедима. Теперь же Аран был в этом уверен. Он видел картины огромных месторождений, где добывались тонны каладия. Взмокшие от напряжения фигуры тархонтов со страшной силой опускали кирки на землю, выворачивая из нее куски драгоценной руды. Тысячи мешков грузились на спины каких-то толстокожих животных, очевидно одомашненных усилиями Эль-Ната: насколько Арану было известно, тархонты не знали скотоводства. Гигантские печи, подпитываемые раскаленной вулканической лавой, день и ночь выплавляли все новые и новые тонны антиметалла.
Аран видел легионы боевых тархонтов, облаченных в свои неуязвимые доспехи, изо дня в день машущих устрашающими топорами на тренировках, готовые в любой момент отправиться в завоевательный поход, в любое место, куда только прикажет их бессмертный бог.
Но этой армии не хватало самого главного: без энергии облачных сфер тоннель между мирами был закрыт, и они были словно свирепые островитяне, не способные пересечь бескрайнюю морскую гладь. И Аран должен был построить для них корабль.
Аран нервно перевернулся на другой бок. Сон явно не собирался приходить, и Аран начинал злиться на самого себя за то, что терзается ненужными мыслями в который уже раз. Он хотел побыстрее уснуть, чтобы завтра чувствовать себя в форме. В последнее время его беспокоила быстрая утомляемость. Чтобы восстановиться и отдохнуть, ему приходилось спать все дольше и дольше, часов по пять, и это явно не являлось хорошим признаком.
Теперь, когда в распоряжении Арана было четыре сферы, коридор на Мулифен был достаточно стабильным, чтобы провести сюда целых четырех тархонтов и почти не истощить сферы. Тархонты здесь уже такого наворотили за несколько недель… Безумным понадобилось бы еще лет десять.
Но для бесперебойной работы нужен был источник энергии, стремящейся к бесконечности. Семь сфер. Работы было хоть отбавляй. Но теперь в его руках был человек, который знал, где находится еще одна сфера. Или, по крайней мере, находилась всего несколько дней назад.
Аран вновь с большим усилием подавил в себе желание подняться и отправиться прямо сейчас в ту комнату и выбить из хранителя нужную информацию. Он остался лежать. За свою долгую жизнь он хорошо уяснил одно: побеждает всегда самый терпеливый, а не самый сильный или самый смелый.
Глава 7
Дежавю
Лунный свет едва пробивался из-за черных туч, застлавших ночное небо толстым ватным одеялом. Темная вода реки с шумом уносилась вдаль, оставляя позади молчаливую долину с притаившимся в ее центре проклятым городом.
Ксермет на четвереньках выбрался на берег, стер с лица холодную воду и посмотрел на мрачные очертания Арара. Затаившаяся угроза скрывалась в каждой линии черной махины, но сейчас Ксермета волновало совсем другое: город остался гораздо выше по течению, чем они запланировали. Вернее, течение оказалось гораздо сильнее. Ксермет с раздражением сплюнул воду на землю. Где-то недалеко послышался всплеск и тихое чертыхание, и Ксермет понял, что Мигело тоже выбрался на берег.
План Ксермету изначально не нравился. Теперь, когда все пошло не так с самого начала, на душе у него стало особенно противно. Течение реки снесло их на добрые полверсты дальше, чем предполагалось, а это означало, что они не успеют прибыть на позиции вовремя.
– Чертова река, – раздался из темноты приглушенный голос и с трудом сдерживаемый кашель.
Ксермет прищурился и различил приближающуюся к нему фигуру Мигело. Ночь выдалась действительно темная, хоть с этим повезло. Мигело подошел к Ксермету вплотную и беззлобно пнул его ногой.
– Ну чего расселся, торопиться надо, давай поднимайся и пошли.
Ксермет встал, и они осторожно направились в сторону восточной окраины города, постоянно пригибаясь и оглядываясь. Никто не мог предугадать, откуда внезапно могут появиться безумные или, еще того хуже, тархонты.
За последние несколько дней эти огромные чудовища прочесали все окрестности Арара, с каждым днем удаляясь все дальше и дальше, неизменно расширяя площадь поисков. Безумные везде следовали за ними по пятам, как будто этим черным махинам могла понадобиться чья-то помощь.
Спастись Ксермету с товарищами удалось буквально чудом. И чудо это в очередной раз совершил Макхэкв. Ксермет все больше и больше убеждался, что в королевстве они ничего не знали о кочевых племенах бескрайних степей и всегда сильно недооценивали их.
Ксермет до сих пор не мог ответить себе на вопрос, что было источником магии Макхэква. Она явно не могла исходить от Алатфара, ведь тогда бы и их священники обладали ею. Не мог же Алатфар наделить такими способностями язычников и не даровать их истинным верующим. Источником такой могущественной магии не могли быть и языческие идолы кочевников, ведь они были просто бездушными истуканами, а нет бога, кроме Алатфара, да осветят звезды путь его.
Сам Макхэкв уверял, что он черпает магические силы от духов своих предков. Версия, конечно, допустимая, но не слишком правдоподобная. Насколько Ксермету было известно, душам язычников не открывается путь на небо, и они не становятся звездами на небосклоне. Ксермет не был до конца уверен, что же именно происходило с такими душами, но опять же сам он не получал никакой ощутимой помощи от своих предков, кроме разве что звездного света по ночам. Поэтому допустить, что языческие предки Макхэква обладали бо́льшими силами, чем взлетевшие на небо его собственные прародители, Ксермет не мог.
Значит, оставалась всего одна возможность: магия Макхэква черпала свои силы в тех же черных недрах мироздания, что и нечистая магия наездников и их темной армии. Но ведь Макхэкв не раз уже спасал их от верной гибели, а это вряд ли удалось бы ему без своих заклинаний.
Соответственно возникал неразрешимый парадокс, который мучил Ксермета уже несколько недель. Получалось, что Макхэкв использовал черную магию в благих целях. А если так, то была ли эта магия черной? Важны ли средства при достижении цели, если эта цель благая?
Следуя подобной цепочке рассуждений, можно было зайти очень далеко, вплоть до того, что вся магия исходит от самого Алатфара и сама она по своей сути нейтральна, а уже люди, ну или демоны, выбирают, как ее применить. Но тогда выходило, что и вся мерзость этого мира косвенно исходила от самого Алатфара, ну или хотя бы возникала при его молчаливом попустительстве. А что, если ему было просто все равно?
Обычно на этой мысли Ксермет поднимал глаза к небу, беззвучно шевелил губами, читая покаянную молитву, и пытался дальше на эту тему не рассуждать. По крайней мере с самим собой. Он с
