– Чем тут занимаешься? – полюбопытствовала я. Место было укромное, вдали от дома, за кипой деревьев.
– Проверяю ограду. Недавние дожди были такими сильными, что произошло несколько оползней. И погляди-ка вот на это.
Подойдя к ней, я увидела рваный разлом, открывшийся в рыхлой земле. Он вел в узкую скважину, такую глубокую, что со своей точки я не могла разглядеть дна. Бока были до странности ровными, и я поняла, что передо мной открылся заброшенный колодец. Оползень разрушил верхнюю часть, так что она стала похожа на кривой колпак, резко съезжавший внутрь.
– Давным-давно, во времена дедушки, здесь стоял дом – всего полмили от берега. Но море сожрало его без остатка, – сообщила Ян Хон. – Вскоре и этот исчезнет.
Я поразилась тому, что колодец устроили так близко к морю, однако наш климат настолько влажный и знойный, что под землей образовалось множество впадавших в океан источников. Нетрудно было выкопать колодец в любом месте, хотя именно этот давно высох. Мне стало интересно, где стоял старый дом и что произошло с его обитателями. Ушли ли они к возрождению или же на Равнинах мертвых у берега до сих пор высилось их жилище? Кожа покрылась мурашками, и вновь я поняла, что до конца дней буду возвращаться к этим мыслям.
Пока я рассматривала пейзаж, Ян Хон дала поручения служанке и отпустила ее. Контраст между осыпавшейся землей и ухоженными газонами за рощей был разительным.
– Когда мы были детьми, то играли тут, – сказала Ян Хон. Ее глаза словно всматривались в далекие воспоминания. – Это было нашим тайным местом. Конечно, колодец тогда не был таким. Его стенки были еще целыми. Поговаривают, будто здесь водятся призраки и что одна женщина в нем утопилась.
– Это правда? – спросила я. Теперь, увидев привидения, я легко могла вообразить голодного духа, тощего и длинноволосого, привязанного к старому колодцу.
– Разумеется, нет. Но нам нравилось пугать друг друга. Я считала, будто женщина погибла из-за любви, а вот Тиан Бай настаивал, что она – ведьма, которая до сих пор обитает на дне.
– А Тиан Чин? – Я хотела больше узнать об их отношениях.
– Ой, он был плаксой и ябедой. Младше нас обоих. Однажды мы его разыграли. Сказали, что здесь есть секретный проход, и если Тиан Чин подождет, мы покажем его. Но мы убежали обратно в дом. Тиан Бай хотел вернуться и забрать его, но шел обеденный час, и мы забыли.
Я вообразила Лим Тиан Чина: толстый испуганный ребенок, дрожащий у старого колодца в сгущающейся тьме. Наверное, та обида была лишь одной из многих, которые он затаил против Ян Хон и Тиан Бая.
– Очень жестоко, – сказала я.
– Да, видимо. Мы сожалели об этом, но он донес старшим, и мой отец нас наказал. Мне-то не сильно досталось, а вот Тиан Бая так избили, что он не мог сидеть два дня. – Она говорила ровным голосом, куда более откровенно, чем можно было ожидать. Но, возможно, все из-за того, что я теперь стала невестой Тиан Бая и Ян Хон считала меня союзницей. Она и не подозревала, что я приходила в этот дом в облике призрака, слонялась вокруг и шпионила за ней. Устыдившись, я ощутила еще большее нежелание расспрашивать ее о смерти Лим Тиан Чина.
– Что будете делать с этим колодцем?
– Раз уж он теперь настолько разрушен, нам придется огородить этот участок стеной. Мне придется сказать об этом Тиан Баю. Его сейчас нет, но вскоре он должен вернуться. Почему бы тебе не подождать?
Втайне я радовалась его отсутствию. Расспрашивать Ян Хон было и так достаточно неловко; несколько раз я начинала говорить, но останавливалась. Но я четко знала, что время на исходе. Возможно, это мой последний шанс поговорить с ней до свадьбы. Мой последний шанс перед тем, как шагнуть в полную подозрений жизнь.
И, затаив на миг дыхание, я стала взахлеб рассказывать историю о тревожном сне. О сне, в котором Лим Тиан Чин поведал мне о своем убийстве. Она звучала достаточно расплывчато и по большей части содержала правду. Я внимательно наблюдала за Ян Хон, но, несмотря на легкую бледность, выражение ее лица почти не изменилось.
– Ты веришь в такие вещи? – спросила она, трогая тонкий бутон бугенвиллеи.
– Не знаю, – ответила я. – Он был расстроен, что ни говори. И очень зол на Тиан Бая.
Она нахмурилась.
– Если это действительно был призрак, я не удивлена его стремлению напакостить. Он всегда был таким.
– Но он сказал, будто чашка у тебя.
Ян Хон выглядела ошарашенной. Затем выражение ее лица стало до странности вызывающим.
– Он и меня обвинил?
– Так чашка действительно у тебя? – Мой пульс участился. Если она солжет, я пойму, что ей не стоит доверять.
– Да. У меня. – Она окинула меня оценивающим взглядом. – Это часть маминого приданого. Чашка ему понравилась, и она отдала ее. Когда он умер, я лишь забрала свое. Он не должен был получить ее первым. – В голосе звучала сильнейшая горечь, и я вспомнила неприязненный взгляд Ян Хон в сторону мадам Лим на лестнице.
– Тиан Бай подсыпал туда что-то? – Слова повисли между нами, словно отравленные цветы. Все сказано, и отступать уже поздно.
Она презрительно ответила:
– Тиан Бай никогда бы так не поступил! Ты хоть знаешь обо всем, что он ради тебя сделал? Он уже выплатил долги твоего отца. Если ты бросаешься такими обвинениями в его сторону, то не заслуживаешь его в качестве мужа!
– Тогда, быть может, ты подсыпала что-либо? – надавила я, понимая, что сжигаю все мосты. После такого Ян Хон никогда больше не посмотрит на меня по-дружески. Мысль причиняла боль, однако я отчаянно хотела узнать истину.
Ее взгляд стал ясным и острым.
– Если я скажу «да», кто тебе поверит? Но предположим, что я на самом деле имела зуб против Тиан Чина. И что с самого детства мы с мамой были вынуждены прислуживать ему и мириться с его требованиями и оскорблениями, поскольку он – сын первой жены. И предположим, что однажды он симулировал болезнь, и я решила его наказать. Я вполне могла что-то подсыпать ему в чай. Но все это, конечно, чистой воды предположения.
Она протиснулась мимо меня, затем остановилась.
– Если снова увидишь призрак Лим Тиан Чина, передай ему – я рада его гибели.
Лишившись дара речи, я могла только смотреть, как Ян Хон молча уходит, но не прошла она и десяти шагов, как из рощи показалась женщина. Кузина жениха резко остановилась, хотя новоприбывшая ее игнорировала. На миг я задохнулась, думая, что передо мной голодный дух. Дух той девушки, которая, по словам Ян Хон, умерла в колодце. Потом поняла: костлявая фигура и распущенные жидкие волосы принадлежали мадам Лим.
Ее некогда пухлые
