Собака засмеялся, и звук его смеха заставил Аби почувствовать, как сильно ей не хватает отца. Папа всегда был ее самым сильным успокоительным, но в то же время не давал надолго зависать в зоне комфорта. В определенный момент он снял учебные колеса с ее велосипеда, а в бассейне отпустил только тогда, когда Аби почувствовала себя готовой. В обоих случаях папа был прав, и она отлично со всем справилась.
Но теперь ей предстояло всю оставшуюся жизнь пройти без него.
И тут Аби прорвало, слезы, которые она сдерживала весь день, хлынули неуправляемым потоком. Она съехала на обочину, остановилась, опустила лицо на руки, державшие руль, и зарыдала.
Прошло какое-то время, и она почувствовала, как костлявая рука погладила ее по спине. Хриплый голос сказал:
– Ну все, девочка, успокойся. Вдохни поглубже.
Аби вдохнула и вытерла лицо.
– Ты и твой брат, – прорычал Собака, – намного сильнее, чем вы о себе думаете.
– Лучше бы я прожила счастливую жизнь и никогда об этом не узнала. – Аби икнула и вытерла мокрый нос. – Уверена, Люк бы тоже на это согласился.
– Он в безопасности. Он сейчас с Сильюном.
Аби так резко повернула голову, что защемило нерв, и боль острой спицей пронзила голову.
– Люк с Сильюном?! Что ты имеешь в виду? Он в Фар-Карре? Почему ты ничего мне не сказал?
– Это было не важно.
Аби готова была задушить Собаку. Вместо этого она засыпала его вопросами, на которые Собака в основном отвечал, неопределенно пожимая плечами. Ей удалось только выяснить, что Люк в Эйлеан-Дхочайсе завел друга, который помог ему сбежать. Как это похоже на ее младшего братишку! Он приехал в Лондон, чтобы спасти Аби от Кровавой ярмарки, но в общей сумятице потерял ее, а потом Сильюн увез Люка и Собаку в Фар-Карр и вплел их в границу поместья.
– Ему там ничто не угрожает? – в сотый раз спросила Аби. – Он там в полной безопасности?
– Я же сказал, он с Сильюном Джардином. Похоже, они поладили.
Собака хрипло рассмеялся. Кто его знает почему. Возможно, потому, что говорить о безопасности, находясь рядом с Джардинами, просто нелепо и смешно. И потом… эта стена вокруг поместья. Люк сейчас находится там, где ни Крован, ни Уиттем Джардин не смогут его достать. То же самое, как и Дейзи в доме старой няни Гавара.
Аби откинулась на спинку сиденья, обмякшая, словно тонна груза свалилась с плеч, все еще не надеясь на такую счастливую возможность. Она жалела, что Собака не сказал ей этого раньше, иначе она бы настояла на том, чтобы увидеться с братом. Она бы задушила Люка в своих объятиях.
Но встреча все бы изменила.
Аби не смогла бы не рассказать Люку о папе. Но каково это – снова рассказывать и рвать душу на части? И как бы Люк отреагировал на такое известие? Зная его, легко предположить, что он решил бы собственноручно застрелить Уиттема Джардина, а это могло бы закончиться полной катастрофой.
Хорошо, что все произошло так, как произошло.
Аби вытерла лицо.
– Спасибо, что не сказал мне там, у ворот, – поблагодарила она Собаку. – Это было правильно. Теперь давай продолжим наше дело.
Аби завела машину и поехала по узким неприглядным улицам восточного Лондона.
Собака развернулся и прилип к окну, Аби тоже пригнула голову, чтобы посмотреть, что так сильно привлекло его внимание.
На железнодорожной эстакаде висело тело. Распухшее и почерневшее, так что невозможно было догадаться, мужчина это или женщина. Какого возраста и этнической принадлежности. Очевидно было только совершенное им преступление – табличка на теле гласила: «САБОТАЖНИК». Под ногами повешенного ходил офицер безопасности, по-видимому чтобы упредить любую попытку снять тело.
У Аби пересохло во рту. «ОБЕСПЕЧИМ БЕЗОПАСНОСТЬ БРИТАНИИ» было начерчено на стене проезда под полотном железной дороги. Тело начало кружиться и болтаться из стороны в сторону, когда наверху пошел поезд.
Они проехали мимо раскачивавшегося трупа, до арочных построек оставалось всего несколько поворотов. Больше на пути никаких представителей службы безопасности им не встретилось, что позволило Аби вздохнуть с облегчением. Шел четвертый час утра, и на грязной улице, заканчивавшейся тупиком, не было ни одной живой души. Насколько Аби помнила, склад автозапчастей, сейчас закрытый металлическими рольставнями, был единственным местом, где, по-видимому, еще шла какая-то торговля.
Аби остановилась у строения, которое лучше всех отвечало ее требованиям – пустое, но вполне пригодное для жилья, и толкнула дверь. Внутри послышалась какая-то возня, Аби замерла. Крысы? Возня стихла, и она осторожно вошла внутрь.
И тут же что-то больно ткнуло ее в плечо, и Аби отлетела к стене.
На ее крик, рыча, в дверь ворвался Собака. И теперь закричал тот, кто только что напал на нее. Сердце Аби бешено колотилось.
– Не надо! Пожалуйста! – раздался откуда-то из темноты крик.
Это был детский голос.
Тот, кого схватил Собака, что-то сказал на непонятном Аби языке. И хотя голос был мужской, в нем слышалась неустойчивость, как у Люка, – ломающийся голос подростка.
На них напали дети?
Возникло тусклое пятно света – включилась маленькая лампа на батарейках – и выхватило из темноты двух замызганных мальчишек: одному на вид лет восемь, а тому, что трепыхался в руках Собаки, лет двенадцать.
– Прошу, – с сильным акцентом произнес старший. – Пожалуйста, не надо делать нам больно.
Дети откуда-то из ближневосточного региона? Трудно было сказать с полной уверенностью. На грязном бетонном полу лежало несколько одеял, там они спали, вокруг валялись пустые коробки из-под сэндвичей.
– Мы не сделаем вам больно, – сказала Аби, делая знак Собаке отпустить мальчика. Собака сильно тряхнул руку подростка, и на пол упал перочинный нож, только после этого он его отпустил.
– Вы служба безопасности? – спросил подросток. Его младший брат начал плакать.
На Собаке была форма офицера.
– Нет, мы не служба безопасности. А вы кто? Почему вы здесь прячетесь?
Запинаясь, но на вполне сносном английском, подросток рассказал то, о чем Аби примерно догадывалась. Семья бежала от конфликта, разгоревшегося у них на родине, и была нелегально ввезена в Великобританию. Они находились в стране уже полгода. Их родители – учителя, здесь отец устроился чернорабочим, а мать – уборщицей. Им нужны были деньги, чтобы заплатить за квартиру, которую они снимали. Но неделю назад к ним постучали люди из иммиграционного отдела службы безопасности.
– Одна женщина сказала, что мы воры, – сообщил подросток. – Потому что мы учимся в школе, нам дали работу, мы гуляем по улицам, но мы не делаем безвозмездную отработку. Мои родители плакали. Они говорили: «Мы пройдем отработку, но мы боимся оставить сейчас детей». Но их все равно забрали, а нам велели сидеть и ждать депр… депро…
– Депортации, – подсказала Аби. Ее глаза
