– Это нормально, я бы тоже не мог заснуть. Натерпелся ты там. Заперли в камере. Да еще в наручниках!
– Дело не в этом. Это все – ерунда.
Уортон скептически скривился:
– Слушай, Джейк, не строй из себя героя. Это глупо. Ты такое пережил! Можно сказать, в аду побывал без гарантии возвращения. Нечего стесняться. И вот что я тебе скажу: даже те полчаса, которые я провел в… в зеркале… были для меня настоящим потрясением.
Уортон до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что был там, вдыхал странный, неправильный запах войны. Тогда он от шока чуть не потерял способность двигаться.
Джейк усмехнулся:
– Где Венн взял форму?
– Пирс достал. Не знаю, где хранит все это добро.
– Да уж, Пирс обладает способностями, о которых мы даже не подозреваем, – мрачно проворчал Джейк. – Он сам – Ши, это ясно.
Юноша встал и пошел ко входу, то есть в сторону Сары. Это было так неожиданно, что она, как дурочка, даже привстала. Но он просто плотнее закрыл дверь и повернул ключ в замке. А потом опустился на кровать:
– Я вам кое-что не рассказал. О детях.
– О каких таких детях?
– Их трое. Три мальчика. Похожи друг на друга, не отличишь. Все лет десяти. Они пришли в метро, когда я там спал. Было в них что-то жутковатое. И они знали, как меня зовут.
Уортон сел повыше:
– Продолжай.
– Они сказали… Каждый по очереди произнес… что-то вроде пророчества. Эти мальчишки как будто могли видеть будущее. А потом я еще раз их повстречал на руинах дома, как раз перед тем, как вы появились. И тогда я спросил, кто они такие.
– И кто же?
– Они сказали: «Мы – Янус».
Уортон удивленно вскинул брови, потом глянул в сторону двери, словно почувствовал в атмосфере комнаты ужас Сары, которая зажала рот ладонью.
– Янус? Но Венн убил Януса…
– Венн убил его репликанта. Но в том жутком будущем, о котором Сара нам никогда не рассказывает, он контролирует зеркало. И мы не знаем, что Янус способен делать с его помощью. Или сколько собственных репликантов он может создать. В любом случае это то, что мне сказал один из них. А потом он… оно… засмеялся.
Уортон, тряхнув головой, достал из ящика прикроватного столика гигантскую плитку шоколада с фруктами и орехами.
– Отлично, как будто у нас и так проблем недостаточно, – проворчал он и откусил кусочек шоколада.
Услышав шорох фольги, Горацио мгновенно спикировал с люстры в клубах пыли. Он уселся Уортону на живот и вытаращил глаза.
– Убери его с меня.
Джейк взял шоколад, выковырял орех и отдал его мартышке.
– Эй, это же мой секретный запас! – возмутился Уортон.
– От шоколада толстеют, – съязвил Джейк и отломил от плитки большой кусок. – Это для вашего же блага.
Несколько секунд они молча ели шоколад. Сара решила подобраться поближе. Она протянула руку, и Горацио тут же посмотрел в ее сторону.
Сара замерла.
Горацио принялся громко верещать.
– Держи и больше не проси, ненасытная мартышка. – Уортон бросил ему изюминку. – Значит, говоришь – эти детишки что-то такое тебе сообщили. И что же именно?
Джейк придвинул стул ближе к кровати, пересел и закинул ноги на цветное одеяло:
– Первый сказал: «Черный лис освободит тебя»…
– Чепуха какая-то…
– Никакая не чепуха. – Джейк достал из кармана потертый, засаленный футляр и бросил его на подушку. – Это принадлежало Алленби. Ключ от наручников. Так что первое пророчество сбылось.
Уортон, подумав немного, взял футляр и потер большим пальцем эмблему:
– Совпадение.
– Нет, не совпадение. – Джейк посмотрел сквозь Сару. – А если первое пророчество сбылось, то и другие два тоже могут сбыться.
Уортон согнул колени под одеялом:
– И какие?
– Второй мальчишка сказал: «Поговори с Человеком с глазами ворона». А третий: «Сломанный император лежит в алой шкатулке».
– Звучит как… – рассуждал, посасывая орех, Уортон и запнулся. – Постой-ка. Сломанный император. Ты думаешь, это может иметь какое-то отношение к той монете с Зевсом? Половинку которой Сара отдала Саммер? Эта монета способна…
Джейк удивленно посмотрел на учителя:
– Вы знаете?
– Венн мне рассказал.
Сара медленно опустила руку на потертый ковер и немного продвинулась вперед. Под ней тихо скрипнула половица.
– Теперь получается, что отдать ее в руки Ши – это самая грубая ошибка, которую только можно было допустить! – воскликнул Уортон, мрачно уставившись перед собой. – Если Саммер узнает, что восстановленная монета обладает силой, достаточной для того, чтобы уничтожить зеркало, тогда – бум! – и нам всем конец.
У Сары чуть сердце не выскочило из груди. Ей хотелось закричать во все горло.
– Тише, вы. Нас могут услышать. – Джейк встал, подошел к окну и посмотрел на плывущую над Лесом луну.
Он собирался выложить Уортону все. Глупая детская песенка не шла у него из головы. Но что-то заставило его умолчать о предложенном обмене. Джейк скрестил руки на груди и недовольно смотрел на свое залитое дождем отражение в окне.
– И что все это значит?
– А мне откуда знать? Может, следует рассказать Венну…
– Нет, пока не надо. – Джейк отвернулся от окна. – Горри, иди сюда.
Горацио быстро подбежал к двери, поскреб лапкой пол, а потом оскалился и громко заверещал.
Джейк бросился к нему и подхватил на руки.
– Заткнись, ты! Всех перебудишь, – прикрикнул он на мартышку и тут заметил, что дверь не заперта. – Вот черт!
Джейк приоткрыл дверь и выглянул из комнаты. В коридоре было тихо и темно. Он шагнул обратно:
– Я был уверен, что запер ее на ключ.
Уортон растянулся на кровати и повернулся на бок.
– Здесь постоянно сквозняки гуляют, – пробормотал он. – Иди спать. Завтра поговорим.
Джейк еще пару секунд постоял возле двери, потом шагнул за порог и медленно пошел по коридору. По потолку расползлись мокрые пятна, снаружи по водосточным трубам громко стекала вода.
Возле комнаты Сары он остановился. Это было маловероятно, все же… Джейк осторожно попробовал повернуть ручку. Дверь оказалась не заперта.
Джейк заглянул в комнату.
Сара, свернувшись калачиком, лежала на кровати, ее светлые волосы разметались по подушке. Луна освещала закрытые глаза. Дыхание было ровным.
Джейк с Горацио на руках тихо стоял у двери. Ему хотелось спросить напрямую: «Это была ты? Ты нас подслушивала?» Но потом на него навалилась усталость и стало тоскливо на душе, как будто не хотелось больше ничего знать. Джейк попятился из комнаты и с тихим щелчком закрыл за собой дверь.
Сара лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к собственному дыханию. Бешено колотилось сердце. Руки и ступни онемели от холода. И мозг тоже как будто онемел. Она могла думать только об одной сказанной Уортоном фразе. Восстановленная монета обладает силой, достаточной для того, чтобы уничтожить зеркало.
Янус держал ее за дуру.
Она и была дурой!
Сара крепко сжала кулаки.
Ну, теперь она хотя бы знала, что надо делать.
И кто был ее единственным союзником.
12
Ее гнев порождал молнии и дождь.
Ее гнев сковывал холодом
Распустившиеся весенние почки.
Она топила в гнездах дроздов
И кроликов в норах.
Топила надежду
И превращала радость в печаль.
Баллада
