Впрочем, зверь и не вырывался – спокойно сидел у ног хозяина, разглядывая Грейс снизу вверх.
– С вами все в порядке? – спросил хозяин. – Когда мы здесь гуляем, обычно никого не бывает.
Грейс судорожно кивнула:
– Да-да, просто неожиданно.
Незнакомый парень был выше ее, но, судя по голосу, одного с Грейс возраста. Рассмотреть его лицо было трудно. Черная куртка, джинсы… Только длинные волосы белеют на фоне темного неба. Но именно они показались Грейс знакомыми.
– Я тебя знаю! – обрадовалась она. – Ты был на похоронах моей бабушки.
Она попыталась вытащить имя из закромов памяти.
– Александр, верно?
Парень тряхнул головой, отбрасывая на спину косички. Интересно, подумала Грейс, он их никогда не расплетает?
– А ты – Грейс? Внучка миссис Берг?
Голод высвободился и деловито посеменил к ближайшему кустику, чтобы отметить свое присутствие.
– Извини, – сказал Александр. – Если пса как следует не выгулять, он нам ночью устроит веселую жизнь. Хочешь составить компанию?
Он неопределенно махнул рукой в сторону выезда с улицы, где уже не горели фонари. Раньше Грейс бы задумалась, стоит ли идти в такую темень с малознакомым человеком. Но сейчас ей меньше всего хотелось возвращаться в дом, где дожидалась тетка, а повод – прогуляться с соседской собакой – казался ничем не хуже любого другого. По крайней мере, она не будет одна.
Грейс кивнула и пошла рядом с Александром. Голод бежал впереди, его силуэт мелькал то слева, то справа от них. Голова со стоячими ушами была низко пригнута к земле, будто он кого-то вынюхивал.
– Крутой пес, – вежливо отметила Грейс. – Бойцовский?
Александра это почему-то развеселило – он издал короткий смешок и покачал головой:
– Нет, охотничий. Это ирландский волкодав.
Это Грейс немного успокоило.
Странное совпадение: дважды она видела Александра. Первый раз лично, второй – по телевизору. Знакомиться с ним на похоронах и выведывать, откуда ему знакома семья Берг, казалось невежливым, зато сейчас он сам встретился на ее пути.
– Ты был на похоронах моей бабушки. Со своим отцом, кажется?
– Ага, – кивнул Александр. – Это он меня уломал туда идти. Я, знаешь, не большой фанат похорон.
Грейс улыбнулась:
– Я тоже. А ты сам знал бабушку?
– Да, бойкая была старушка. Вечно устраивала благотворительные ярмарки, сбор средств в помощь больным утконосам и всякое такое. Но об этом лучше у папы спросить, она на него всегда наседала.
Соседи… Это многое объясняло. Грейс видела, что проводить в последний путь старую Марджори собралась вся округа. Одно оставалось неясным: с какой стати отец Александра так запросто заключил маму в объятия?
– Мне жаль, что в вашем доме случилось убийство, – сказал Александр. – Это ужасно. Твоя мать, наверное, не захочет теперь тут жить?
Грейс запнулась. Она так привыкла, что все вокруг знают о ее несчастье, что даже растерялась. Но вопрос прозвучал совершенно естественно.
– Ты разве не знаешь, что моя мама пропала? – спросила она наконец.
Александр резко обернулся.
– В каком смысле «пропала»? – спросил он напряженно. – Что случилось?
Грейс коротко рассказала о мамином исчезновении, стараясь как можно меньше вкладывать в свой рассказ эмоций. Ей впервые за долгое время так много пришлось говорить о своей беде постороннему человеку, но она не могла не признать, что это было даже приятно. Как будто ты, наконец, выбрасываешь из холодильника протухшую еду. Александр оказался отличным слушателем. Даже то, что ему время от времени приходилось отвлекаться на собаку, не сбивало – он был весь внимание.
Когда Грейс закончила, они некоторое время шли вдоль белого забора молча. Потом остановились, не сговариваясь, давая Голоду пометить рядом с чьей-то лужайкой. Грейс отметила, что у Александра нет при себе пакета и совка, но решила никак это не комментировать. Может, здесь так принято – они с Лорой никогда не держали собаку.
Александр взъерошил свои косички. Очень мужской, очень растерянный жест:
– Вот это история, – наконец сказал он. – Ты, значит, понятия не имеешь, куда могла подеваться из самолета твоя мать? Извини-извини, глупый вопрос, ты это уже несколько раз повторила. Так ты теперь живешь с теткой… Ладите?
Об этом Грейс могла бы много порассказать. Но сказала только:
– Не особо.
– А мы здесь живем, – Александр указал на дом за белым штакетником. Дорожку к нему замело снегом, белые шапки громоздились и на клумбах. На входной двери весело мигал огоньками рождественский венок.
– Зайдешь? – предложил Александр, свистом подзывая пса.
– А твои родители не будут против?
– Я живу только с отцом. Вот увидишь, он не станет возражать.
Когда Грейс жила с мамой, двери их квартирки всегда были открыты: все время приходили то ее ученики, то френды, то какие-то знакомые из других городов, заехавшие на денек-другой. Дом всегда был полон людей. Но Грейс знала, что не у всех так заведено. Впрочем, Александр показался ей общительным и гостеприимным. Может, и отец такой же…
Голод забежал первым и процокал когтями в глубь дома. Грейс думала, что Александр остановится, чтобы вымыть ему лапы, но он не стал. Просто зажег в холле свет и снял куртку, оставшись в светло-серой футболке-поло.
Дом, как показалось Грейс, совершенно не подходил под определение холостяцкого жилья. Нежно-розового цвета обои в мелкий цветочек, уютные светильники с абажурами, коврики в деревенском стиле, на которых Голод оставил грязные следы… Трудно было поверить, что дом так обставили двое мужчин. Интересно, где мать Александра? Развелась и уехала, оставив ребенка с мужем, или с ней что-то случилось?
При электрическом свете Грейс смогла наконец хорошо рассмотреть своего нового знакомого. Как ей и показалось на улице, он был выше ее, но его роста все равно не хватало, чтобы называться по-настоящему высоким. При этом фигура у парня была подтянутая, как у спортсмена, только не у тяжелоатлета, а скорее гимнаста или бегуна.
Косички на голове были мелкими и тонкими, часть из них Александр заплел в свободную косу. Такая прическа давно вышла из моды, но ему на удивление шло – он напоминал викинга, как их показывают в кино.
Руки Александра легли ей на плечи, и в первую секунду Грейс дернулась, не ожидая такого быстрого сближения. Парень понимающе убрал руки и, только когда Грейс снова повернулась к нему спиной, помог ей снять куртку и повесил ее на крючок.
Смартфон мигнул и коротко завибрировал – пришло сообщение через мессенджер. Томас. Боже, у Грейс с этой свистопляской напрочь из головы вылетело, что они должны были встретиться.
«Видел новости. Даже не думал, что ты придешь, так что все ок. Если захочется кому-нибудь рассказать про кровищу за чашкой латте, я в твоем распоряжении».
– Эй, это ты? Почему так долго?
В холле появился отец Александра, и Грейс почувствовала, как у нее загорелось лицо, таким он был красивым. На его фоне сын выглядел жалким карликом, а она сама – помесью Квазимодо и спаниеля.
– Знакомься, это мой отец, Гидеон, – сухо произнес Александр. – Папа, это Грейс, внучка миссис Берг.
– О, – сказал Гидеон
