— Мисс Уайлд, мне кажется, что было бы очень неразумно выгонять из компании человека, знающего все её секреты. И ваши секреты, кстати.
Она улыбнулась — очень нежно.
— Мне безразлично, какие секреты знал мистер Фишер раньше, — она посмотрела на него в упор, — и не думаю, что он может принести мне хоть какой-нибудь значительный вред. Неужели вы думаете, что я не застраховалась от подобного рода недоразумений? А что касается моих секретов, то я отлично знаю, что ничего у вас на меня нет. Если бы было, то вы бы давно уже пустили все материалы в ход. Все доказательства ушли в могилу вместе с Морисом Фишером. Почему бы вам не попросить их у него?
Роберт побледнел и вскочил, сжав руки в кулаки. Уайлд насмешливо улыбнулась.
— Уже уходите, мистер Фишер? Секретарь вас проводит, уж простите, но у меня нет на это времени.
— С-с-стерва, — прошептал он бессильно. — Я ведь доверял тебе!
— Когда-то да, — согласилась она. — Но это было слишком давно. А потом ты не захотел меня слушать и выставил на улицу. То же самое сейчас происходит и с тобой. Ты можешь делать всё, что угодно, но пока я владею Фишер-Морроу, ты здесь работать не будешь. Даже простым полотёром.
Браунинг тоже встал. Он и Фишер смерили нахалку яростными взглядами и вышли, ни слова не говоря.
***
— Мистер Фишер, я слышал, вы остались без работы.
— Что вам нужно от меня, мистер Сайто? — пронзительно взглянул на собеседника Роберт.
Японец очень просил его прийти к нему в офис сегодня к двум часам. Приглашение заинтриговало, и Фишер пришёл сюда удовлетворить своё любопытство, так как никак не мог понять, что от него нужно Сайто.
— Я предлагаю вам работу в своей компании.
— С чего вдруг?
— Вы прекрасный финансист, у вас опыт работы. Я считаю, что со стороны мисс Уайлд было глупостью разбрасываться такими кадрами.
— Если вы думаете, что я вам сдам все секреты своей компании, — раздражённо было начал Фишер, но Сайто его перебил.
— Вашей компании? — выгнул он бровь. — Давайте начистоту, Роберт. Фишер-Морроу никогда не являлась вашей компанией. Сначала это была компания вашего отца, а теперь эта компания какой-то выскочки, сумевшей обвести всех вокруг пальца так, что мы бессильны что-либо сделать. Думаете, меня устраивает такое положение вещей? И несмотря на недоразумения между нами в прошлом, мистер Фишер, думаю, нам следует объединиться в борьбе с общим врагом.
— Шерон не является моим врагом.
— Шерон? Вы один зовёте её так, в то время как весь мир знает её как Чарли Уайлд. Цепляетесь за прошлое? Прошлого не вернуть. Почему вы до сих пор её защищаете? Она лишила вас абсолютно всего, включая отцовское уважение.
— Не вам говорить о моём отце, — сверкнули сталью глаза Роберта.
Он непроизвольно выпрямился и бросил на Сайто неприязненный взгляд.
— Простите, мистер Фишер, — миролюбиво улыбнулся тот. — Но моё предложение остаётся в силе. Мне не нужны секреты Фишер-Морроу. Я чувствую вину за то, что с вами произошло. А поскольку я оказался замешан во всём этом, то… это самое малое, что я могу сделать для вас. Подумайте. На сегодня это самое выгодное предложение из тех, что вы можете получить…
***
— Роберт…
У Фишера перехватило дыхание. Он никогда бы не подумал, что радостная улыбка управляющего домом настолько выбьет его из колеи. Мужчина с какой-то отеческой грустью разглядывал его.
— Здравствуйте, Майкл, — не менее грустно улыбнулся в ответ бывший владелец поместья. — Могу я увидеть… хозяйку? — он немного запнулся на последнем слове.
— Да, она ждала вас и просила сразу проводить в кабинет, — в речи управляющего послышались неодобрительные нотки.
Они прошли по коридору.
— Мы все сожалеем, Роберт. Сложно представить этот дом без вас.
Фишер ничего не ответил и с тяжёлым сердцем открыл двери кабинета. Чарли Уайлд сидела за столом, просматривая какие-то бумаги. И снова он почувствовал, как гнев охватывает его: она посмела занять кабинет и кресло отца в компании и в этом доме тоже — в том самом доме, где прошло всё детство Роберта. Несправедливость отцовского решения заполонила душу горечью и обидой.
Уайлд подняла голову, услышав, как открылись двери.
— Добрый день, мистер Фишер, — голос её был чересчур официален, — присаживайтесь… Майкл, я просмотрела все счета, а также все ваши предложения. Можете взять документы, лишнее я вычеркнула.
— Да, мисс, — коротко кивнул управляющий, бросил на Роберта быстрый взгляд и быстро покинул кабинет.
В помещении повисла тяжёлая пауза. Роберт и Чарли только смотрели друг на друга и никто не хотел начинать разговор первым. Это была их первая встреча тет-а-тет за эти полгода.
— Освоилась уже? — вырвалось у Фишера.
— Как видишь, — беззаботно улыбнулась она, закидывая руки за голову и откидываясь на спинку кресла, — всегда мечтала о таком шикарном доме.
Он лишь зубами заскрипел, но справился с собой и холодно произнёс:
— Я могу забрать дорогие мне вещи?
— Да, — согласно кивнула она. — Не более одного грузовика.
— Даже если я захочу забрать сейф?
— Можешь забрать и сейф, — фыркнула она. — Стену, из которой ты его выдерешь я потом отремонтирую. Только зачем он тебе пустой? Денег, которые можно в нём хранить, у тебя долго не предвидится.
— Обойдусь небольшой сумкой, — процедил в ответ Фишер.
— В любом случае, можешь забрать, что угодно, но не более одного грузовика.
— Это мой дом!
— Был.
— Что с тобой случилось, Шер? Ты ведь не была такой.
Роберт с отчаянием вглядывался в неё — он до сих пор не мог поверить, что она ему врала всё время.
— Дай-ка подумать? — издевательски протянула она и притворно задумалась. — Может быть, кто-то выставил меня улицу, так и не пожелав выслушать?
— И за это ты решила сломать мне жизнь?
— Ну ты же мою сломал, даже не задумавшись, — парировала она, внезапно посерьёзнев. — Ты как ребенок, Роберт. Большой избалованный мальчишка. Который играет людьми словно игрушками. Который не знает, каково это — жить в нищете и не иметь денег на кусок хлеба. Ты всегда жил в роскоши, ты всегда был на вершине мира. А ты знаешь, как твой отец создал эту компанию и заработал всё то, что у тебя было буквально неделю назад? А ты знаешь, с каких низов пришлось подниматься ему? Что ты вообще знаешь о своём отце? Он создал Фишер-морроу с нуля. Он работал как проклятый всю свою жизнь, чтобы только обеспечить тебя. А ты взял и за один год
