Он знал, что отец, экспериментируя, давал некоторым своим подопытным рыбам специальный корм. Методом проб и ошибок доктор Сальватор создал этот корм, обладающий специфичными вкусом и запахом. Спустя некоторое время рыбы привыкали к лакомству, которое становилось для них чем-то вроде пирожного к чаю. Продолжая эксперименты, ученый стал отпускать модифицированных рыб из аквариумов в открытое море с целью добиться того, чтобы они возвращались обратно, как он сам выражался, «на вкусняшный ланч».
Эксперименты принесли положительный результат, впрочем, как многие другие опыты, проводимые доктором Сальватором. Все без исключения отпускаемые им рыбы через некоторое время возвращались в свои аквариумы. И пускай некоторые из них имели непривычный, даже ужасающий для человека вид, но они, можно сказать, были «одомашнены».
Ихтиандр не переставал удивляться смелым экспериментам отца, при этом хорошо помнил, что и сам был в некотором роде удачным экспериментом ученого. Он знал всех модифицированных рыб, с некоторыми даже «дружил», но двухвостую увидел впервые. Этому имелись объяснения – за время его отсутствия неутомимый доктор Сальватор мог создать множество новых разновидностей обитателей подводного царства…
Двухвостая рыбина и человек с акульими жабрами некоторое время смотрели друг на друга. Ихтиандр готов был ожидать с ее стороны любой реакции, возможно, и нападения, сам же атаковать не собирался, просто вынул из кожаных ножен свой, ни разу не подводивший в опасных ситуациях, острейший, незатупляющийся нож. Но сейчас нож не понадобился – рыбина вильнула двумя хвостами и метнулась в сторону, тем самым освободив вход в подводное жилище Ихтиандра.
В гроте ничего не изменилось: и стол с вазами и морскими цветами, и раковины, и три, прислоненные к стене остроги, и другие вещи человека-рыбы были на месте. Никто не тронул и камень, закрывавший нишу, в которой хранились жемчужины и вместе с ними – золотая цепочка с кулоном в виде морской звезды и перстень, которые Ихтиандр нашел на морском дне. За свою жизнь он мог при желании насобирать гораздо больше золота и других ценностей, обследуя затонувшие корабли, но они не были ему нужны. Гораздо интересней было наблюдать за подводными обитателями и развлекаться с дельфинами.
Он переместил из хранилища в замшевый мешочек на поясе с десяток самых крупных жемчужин, перстень и цепочку с кулоном, после чего покинул грот, о котором теперь знала еще и двухвостая рыбина.
* * *Кислородный баллон за спиной Ольги Левашовой позволял находиться под водой до двадцати минут. На лодке, в которой поджидал ныряльщицу Григорий, имелось три запасных, наполненных кислородом баллона, и Ольга намеревалась все их постепенно использовать. При этом какую-то конкретную цель она перед собой не ставила, само ныряние и пребывание под водой уже доставляло ей удовольствие. Если же доведется подстрелить какую-нибудь достойную рыбину, замечательно: Григорий приготовит из нее на обед изысканное блюдо, которое удивит и оценит тот же Педро Зурита.
Вот только зачем ей было вспоминать об этом вальяжном аргентинце в то время, пока она парила между дном и поверхностью воды с подводным ружьем в руках. Да, Педро Зурита был внешне красив, несомненно, умен и достаточно богат… Но в качества графини Левашовой никогда не входила расчетливость. И в свое время замуж за состоятельного француза она вышла не ради денег, а по-настоящему влюбившись.
Педро Зурита не то чтобы казался противоположностью ее покойного мужа, просто она знала, что ее Пьер всегда был открыт и честен, а в отношении Педро ей постоянно казалось, что он чего-то недоговаривает, увиливает от ответа на прямой вопрос, а это настораживало и раздражало графиню.
С другой стороны, Ольге не хотелось и дальше значиться несчастной вдовой, она хотела выйти замуж, и чем раньше, тем лучше. Но все-таки хотелось полюбить хорошего человека, чтобы потом не кусать себе локти, что связала свою судьбу с каким-нибудь подлецом. А именно подлость и угадывалась графине в чертах характера Педро Зуриты.
И – к чертям всех этих Педро! У подводных обитателей нет имен, и кто-то из них должен был стать жертвой русской графини, желательно, чтобы таковым оказалось невиданное доселе мировым сообществом чудище из лабораторий доктора Сальватора.
До поры до времени в поле ее зрения попадались лишь мелкие рыбешки, но внезапно мимо подводной охотницы промелькнуло невиданное ранее существо, обладающее двумя хвостами! Или это только показалось Ольге? Она машинально выстрелила вдогон, но выпущенная стрела не настигла цель. Обидно! Но промах только раззадорил охотницу, и она, вновь приведя ружье в боевую готовность, поплыла дальше.
Вскоре она догадалась, что достигла основания той самой скалы, на вершине которой находилась вилла доктора Сальватора, и, не торопясь, поплыла дальше. Так же неожиданно, как и двухвостая рыбина, перед ней, будто бы прямо из скалы, возникло еще одно невиданное существо. Прежде чем нажать на спусковой крючок своего ружья, Ольга успела различить в существе длинные перепончатые лапы и показавшиеся огромными глаза. В эти глаза она и выпустила смертоносную стрелу, которая на этот раз угодила точно в цель.
«Есть, есть!» – хотелось кричать охотнице, но под водой не закричишь в голос, поэтому, ликуя молча, она устремилась к добыче – наверняка уникальной в своем роде! Но «добыча» таковой лишь показалась. Когда Ольга подплыла к существу, его безвольно повисшие лягушачьи лапы вдруг вскинулись к ней, обхватили и рванули на себя…
* * *Ихтиандр, конечно же, не ожидал столкнуться с другим подводным пловцом у входа в свое подводное жилище. Поэтому и растерялся, увидев прямо перед собой почти такого же, как и сам, ныряльщика в маске. Поэтому-то и не успел увернуться от стрелы, летевшей прямо в его маску! Удар был столь силен, что человек-амфибия на несколько секунд потерял сознание. А когда очнулся, увидел сквозь кровавую пелену от полученной раны во лбу перед собой что-то опасное, от которого надо было либо бежать, либо чем-то ему мгновенно воспротивиться. Машинально он выбрал второй вариант – одной рукой схватил ныряльщика за маску, другой, уже вооруженной ножом, махнул по шлангу, соединявшему кислородный баллон с дыхательной трубкой.
Трубка оказалась разорванной, маска – сорванной, и Ихтиандр увидел перед собой донельзя испуганные глаза очаровательной женщины. Он хорошо знал, что постороннему человеку его маска с выпученными очками-линзами внушает суеверный страх, поэтому не замедлил сорвать ее с головы, тем самым показывая ныряльщице, что он не какой-то там морской дьявол, а человек – пусть и с окровавленным лицом.
Страх в глазах женщины сменился удивлением и тут же – паникой: дышать-то ей больше было нечем. Она оттолкнула от себя Ихтиандра и, хаотично
