— А чего это он ночью-то шастал? — изумилась Маша. Карина смотрела на нее и Артема и думала, что вот, новая парочка уже готова.
— Ночью, вообще-то, много кто шастает, — заметила Марго. — Вон, Каринка не спала. Вано с русичкой тоже гулял.
— Ничего себе! — воскликнула Карина. Егор тоже удивленно хмыкнул. — У них что, любовь-морковь?
Марго пожала плечами.
— Ну, я бы сказала, что все к этому идет. Слушайте, ребят, ну их. Давайте с Мовсесяном сначала разберемся.
— Правильно, — кивнул Артем. — Что у нас есть? Мертвец, который не мертвец. У него странная аура. И он почему-то появился у меня во дворе, едва только мы приехали. Уважаемые знатоки, что будем делать?
С улицы донеслась пьяная нецензурщина. Марго пожала плечами и сказала:
— Предлагаю, как Эльдар выражается, на горшок и в люлю. А завтра пойдем куда-нибудь на зеленя… Тём, тут есть зеленя?
Артем ухмыльнулся и завел глаза.
— Тут все — зеленя. Собираешься ловить Мовсесяна на живца?
— А мы разве не за этим приехали? — вопросом на вопрос ответила Марго. Артем согласно кивнул и сообщил:
— Есть тут березовая рощица прямо за поселком. Можно, кстати, шашлыки пожарить, совместим приятное с полезным. Наш-то мангальчик на опушке того, медным тазом накрылся.
На том и порешили, и Артем на правах приглашающей стороны стал распределять гостей по спальным местам.
В Дербенево рано ложились спать: когда на улице сгустился плотный осенний мрак, Карина посмотрела в окно и к удивлению своему обнаружила, что почти везде уже погасили свет. Негромко открылась входная дверь — со двора пришла тетка Нина, и Артем, который сидел на кухне, вышел ее встретить. Карина слышала их тихие голоса, но не могла разобрать, о чем они говорят.
— Хватит уши греть, — посоветовала Марго, читавшая книгу со смартфона. — Ты по-грузински все равно не понимаешь.
— Да, тут я ихь бин дубин, — согласилась Карина, устраиваясь на отведенной ей раскладушке. — Маргош, а ты умеешь эти ауры проверять?
— А что?
— Да вот, тетка Нина сказала, будто у меня там какие-то нитки синие, — грустно призналась Карина. — Это к чему вообще?
— Ха! — воскликнула Марго. — К синему колечку твоему, к чему ж еще?
Карина почувствовала, как ее охватило холодом. Неужели приворот, который она сделала, оказал какое-то влияние и на нее?
— Что за синее колечко? — осведомилась Маша, которая с кем-то переписывалась смс-ками. Незадолго до того, как лечь в кровать, она ходила звонить бабушке и, как и ожидала Карина, вернулась зареванной. Артем, с радостью взявший на себя обязанности ее рыцаря, напоил Машу валерьянкой, и было ясно, что он встревожен.
— Да вот мы тут с Каринкой поспорили на тыщу евро, — сказала Марго, полностью игнорируя предупреждающие жесты Карины, — что она одного человека приворожит. Я теперь вся в размышлениях, где она такие деньжищи выкопает через месяц. Курс-то сейчас вон какой.
— Ничего себе! — воскликнула Маша, мигом забыв про свою переписку, и пораженно спросила: — Ты умеешь привораживать?
— Ой, Мань, — отмахнулась Марго. — Во втором семестре научишься. Хотя у тебя и так все в порядке. Вон, Тёмыч смотрит, как кот на сало.
Маша посмотрела на нее очень выразительно. Даже в полумраке комнаты было видно, что она покраснела, как помидорина. Карина хотела было посоветовать Марго держать язык за зубами, но тут пиликнул телефон, извещая о новом сообщении. Карина увидела, что это смс-ка от Егора. Они на всякий случай обменялись номерами телефонов прежде, чем отправляться в Дербенево, но Карина не ожидала, что Егор будет ей писать.
«Что, гражданочки, не спится?»
Вопрос сопровождала щедрая груда смайликов.
— Вам привет от мужской части коллектива, — сообщила Карина и набрала ответ:
«Да вот, за жизнь болтаем. Вы там как?»
«Тёмыч в интернете сидит. Тетка Нина спать ушла. Ты как насчет погулять чуть попозже? Я хотел натальную карту посоставлять, а одному идти неохота».
Карина усмехнулась и подумала, что это самый необычный подкат к девушке, какой ей доводилось видеть.
«Давай, — ответила она. — Я не против».
***
Осенняя ночь выдалась теплой и звездной. Пригоршни созвездий, щедро рассыпанные по черной скатерти неба, висели так низко, что, казалось, протяни руку — и дотронешься до звезды. Все фонари в Дербенево давным-давно погасли, поселок погрузился в сон, и дорогу Егору и Карине освещал только тоненький месяц. Люди уснули, зато пробудились чистые прохладные запахи осенних цветов и сухой травы, цикады пиликали на своих скрипочках с таким рвением, что уши закладывало, и Карина подумала, что ее душа и тело наконец-то пришли к полной гармонии, сделав ее легче перышка.
— Кажется, я сейчас взлечу, — промолвила она. Егор взял ее за руку, и они осторожно перешли по маленькому мостку через местную речку-тухлячку и вышли в поля. Дербенево осталось позади. На холме перед ними чернела полуразрушенная церковь, печально склонив проржавевший крест. Карине померещился было огонек, таинственно озаривший развалины изнутри, но, стоило ей начать всматриваться, как свет исчез.
— Давай не пойдем туда, — попросила Карина. — Что-то жутко там.
— Хорошо, — согласился Егор. Он расстелил на траве свою куртку и жестом предложил Карине садиться. — Ты как, созвездия знаешь?
— Только Большую Медведицу, — смущенно призналась Карина, устраиваясь поудобнее. — И эту еще… которая буквой «М».
— Кассиопея, — улыбнулся Егор и больше ничего не сказал. Было ясно, что он пригласил Карину прогуляться не для того, чтобы читать ей лекцию по астрономии — и теперь, когда дошло до дела, невероятно смутился. Это смущение сделало его невероятно привлекательным.
— Да, — сказала Карина. — Да, точно. Кассиопея.
И, приблизившись к Егору, она осторожно поцеловала его. Чего тянуть-то? И так понятно, зачем молодые люди зовут девушек прогуляться под зведным небом. На какое-то мгновение Егор изумленно замер, словно не понимал, что происходит, а потом сгреб Карину в радостные объятия и впился в ее губы с такой искренней страстью, будто этот поцелуй был первым или последним в его жизни.
Ощущение было таким, словно Карине в рот влетела оса и принялась жалить, куда ни попадя. От жгучей боли брызнули слезы, Егор и Карина в ужасе отпрянули друг от друга, сдавленно мыча что-то нечленораздельное и зажимая рты ладонями. На какое-то мгновение Карине показалось, что она вот-вот потеряет сознание — настолько ей было больно. Она ревела так жалобно и громко, что все Дербенево наверняка вскочило с кроватей, услышав ее вопли. Егор не отставал — он катался по траве и бубнил что-то неразборчивое, но явно нецензурное.
Они забыли о своей боли, когда окна в церкви налились зловещим красно-золотистым светом. Карина и Егор поднялись на ноги и, поддерживая друг друга, испуганно уставились на ожившие развалины. В провале на месте двери вдруг появилась маленькая темная фигурка — нетвердо качнулась, словно ноги не держали, но затем уверенно двинулась в сторону Егора и Карины.
— Мовсесян, — прошептала Карина. — Это он…
Похоже, Егор не испытывал того парализующего страха, который охватил Карину. Ощущение
