Брэд парировал первый выпад противника, столь же успешно отбил второй, клинки противника закружились во все нарастающем темпе выпадов и контрвыпадов и наступил такой момент, когда рука Брэда опередила на целый такт руку противника. Но даже и тогда у него не было намерения убить. Но кончик шпаги был острым, шпага тяжелой, а Мари в это мгновенье подался всем телом вперед.
Клинок проскользнул в его тело между ребрами и насквозь пронзил сердце.
Глава 8
— Это был честный поединок, — восхищенно произнес Клаттербак. — Чистый, быстрый, аккуратный. Вы отлично владеете шпагой, Дик. Давненько не видывал такой великолепной работы.
Он торжественно побряцал целым мешком монет и ухмыльнулся Брэду. Набившаяся в таверну толпа спешила как можно сильнее нахлестаться бесплатным элем, который коротышка выставил в ознаменование победы Брэда. Труп Мари быстренько уволокли, на пол плеснули несколько ведер воды, столы и скамьи вернулись на прежнее место в средней части помещения таверны.
Жизнь в Алсатии снова вошла в нормальное русло.
— Мне просто повезло.
Брэду совсем не хотелось распространяться на эту тему. Он решительно отверг предложение забрать одежду покойника, которая, как подчеркивали собравшиеся здесь, по праву ему принадлежала, однако оставил эту омерзительную награду тем, кто вызвался убрать труп. Ему не хотелось присоединяться к праздничному кутежу, но у него не было иного выбора. Теперь все, что ему еще хотелось сделать, сводилось только к тому, чтобы побыстрее выбраться из этого сумасшедшего дома.
— Да, — произнес Клаттербак неожиданно изменившимся голосом. — Вам повезло, Стивенс, но ваша полоса везения должна вот-вот закончиться.
— Что? — неожиданно встрепенулся Брэд и весь сжался в комок. — Как это вы меня назвали?
— Ну-ка, присядьте, глупец! Успокойтесь. Не повышайте голоса. Выпейте немного этого эля.
Коротышка как-то очень сильно изменился. Внешне он оставался таким же самым, что и раньше, но теперь он уже больше не был лебезящим сводником, для которого Алсатия была родным домом.
— Я узнал вас еще у ворот, — тихо произнес он. — И в этом вам действительно крупно повезло. Вам известно, как ретро поступают с самозванцами?
— Нет, но могу догадаться.
— Это не очень приятно, — сказал Клаттербак. — По сути, хуже может быть только еще одно. — Он зарылся лицом в кружку. — Продолжайте пить. Вам надо вести себя так, как тот, за кого вы себя выдаете. Пока что вы не очень-то удачно справляетесь с этой ролью. С вашей стороны было глупостью отказываться от одежды противника.
— Почему?
— Ведь вам положено вести себя так, как вел бы себя печально знаменитый разбойник с большой дороги Дик Тарпин. А ведь он не побрезговал бы даже тем, чтобы украсть сохнущее на веревке белье, представься ему такая возможность, и не был настолько уж привередливым, чтобы не носить одежду покойника. Нам всем здесь совершенно не свойственна брезгливость.
— А что вам, собственно, известно о Тарпине?
— Во всяком случае, побольше, чем вам. Как я полагаю, это было первое всплывшее в вашей памяти имя, но, к сожалению, не такое, чтобы вызывать сколько-нибудь серьезное уважение. Всю свою жизнь Тарпин был закоренелым трусом, не заслуживающим даже малейшего доверия. Он предал своих друзей и был повешен как конокрад после настолько глупой ссоры, которой избежал бы даже любой умственно неполноценный. Он бы никогда не посмел бы даже намеком перечить Мари. А если бы и посмел, то уж никак не смог бы его одолеть. Вы явно перестарались, взявшись исполнять его роль, и, как мне кажется, возбудили немалые подозрения.
— И что из того? — спросил Брэд, прихлебывая эль. — Они теперь понимают, что со мною лучше не связываться.
После еще нескольких глотков, эль в конце концов ударил ему в голову. Он почувствовал себя немножко под хмельком и его куда больше, чем немножко, потянуло на хвастовство. Однако он еще понимал, насколько это опасно, и хотя еще довольно смутно, но встревожился.
— Вы пьяны, — бесстрастным голосом констатировал Клаттербак. — Пьяны или глупец, хотя, как мне кажется, вы — не глупец. Вы думаете, они вызовут вас на поединок, как это сделал Мари? У них есть в запасе много других способов избавиться от человека.
— Они способны на умышленное убийство? — Брэд встряхнул головой, чтобы прояснить мысли. — Но ведь убийство запрещено даже здесь.
— Конечно же, запрещено, но у Джека уйма друзей. Вы думаете, они отпустят вас подобру-поздорову, простив вам его убийство? А ведь убийство-то предотвращает только страх перед наказанием. Устраните этот страх — и считайте, что вам повезло, если доживете до утра.
Брэд понимал, что страх может быть преодолен. Он познал это на собственном опыте, когда за ним гналась толпа. Убийство было строжайше запрещено, что объясняло присутствие охранников в общественных местах. Никому, преднамеренно или по неосторожности, не разрешалось причинять вред ближнему, если это можно было предотвратить. Однако толпа не была отдельно взятой личностью. Толпа может остаться безнаказанной.
А Алсатия слыла таким местом, где насилие в порядке вещей.
Улучив подходящий момент, Клаттербак нетвердой походкой направился к выходу, таща за собой плотно прильнувшего к его плечу Брэда.
— Эй, почему это вы так быстро нас покидаете? — насмешливо спросил какой-то особо мерзкий тип, не убирая рук из-под юбки хихикающей девицы.
— Дик сегодня вечером хватил, пожалуй, лишку, — давясь от смеха, пояснил коротышка и еще выше подтянул перекинутую через его плечо руку Брэда. — Молли, не сомневаюсь, будет нам очень рада. Она, наверное, еще не забыла того, с кем делила постель.
— Еще бы! — завопил мужчина. — А Дику, может быть, захочется проткнуть тебя холодной сталью, когда он проснется и поймет, куда он попал по твоей милости.
Раскаты хохота преследовали их и за дверями таверны. Но только тогда, когда они завернули в ближайший переулок, Клаттербак позволил Брэду наконец-то выпрямиться.
— Спасибо, — сказал Брэд, после чего сделал несколько глубоких вдохов, наслаждаясь чистым воздухом. — Еще немного, и я буду в полном порядке.
— Вы так считаете? — Клаттербак подтянул его глубже, туда, где их почти невозможно было заметить среди пляшущих теней, отбрасываемых пламенем фонаря под самой крышей одного из домов. — Прислушайтесь.
Из таверны неожиданно вырвался целый шквал голосов.
— К Молли, братва. Стыдно, конечно, испортить девке потеху, но, побей меня гром, ей ничуть не меньше понравится то, что
