Он подобрал тихую беловолосую девочку такой крохой, что, признаться, и не помнил, какой она была в то нелегкое для команды время. Это произошло задолго до того, как на борт «Asphodelus-а» впервые поднялся Джек; задолго до того, как шлюз впервые открылся перед пьяным Адлетом. Тогда пилотское кресло и каюту механика занимали совсем другие, подобранные Советом Генералов, люди, а Талер — специальный агент, шпион, харизматичный молодой парень, — ненавидел их так, что при первой же возможности от греха подальше уволил. А Лойд оставил, вопреки советам сдать ее в какой-нибудь хороший приют — потому что не забыл, каково жить в серых неприветливых стенах, под неусыпным надзором старика-сторожа и подчеркнутым, усталым, сонным наблюдением нянек, не злых, но лишенных всякого представления о том, как надо обращаться с покинутыми детьми.
Безусловно, он допускал и вероятность, что бывают в обитаемых мирах нормальные, теплые приюты, где никому не приходится маяться от неведения: а придут ли за ним, а нужен ли он кому-то? Талеру было тринадцать, когда погибли родители, когда появился шрам на его собственном худом лице. Полтора года он провел в больнице, в состоянии комы — а стоило очнуться, как его тут же спихнули нянькам и сторожу, и он едва не сошел с ума, прежде чем собрался с духом и поступил в полицейскую Академию.
— А восемнадцать вам есть? — продавец лукаво посмотрела на мужчину. День был скучный, солнце стояло высоко, стрелки часов двигались медленно и неуклюже, как нарочно растягивая рабочую смену. Ясно, что ей захотелось пошутить, углядев человека в темно-зеленой военной форме; Талер усмехнулся в ответ:
— Вроде вчера исполнилось… а что, без этого никак?
Девушка рассмеялась:
— Ну, если бы обещаете вести себя хорошо…
Сигареты легли на краешек прилавка; запищал сканер, принимая оплату с карточки. Талер пошарил по карманам в поисках наличных и, невесть зачем, одарил продавца такими чаевыми, что она потрясенно пробормотала «что вы, заберите», — но мужчина уже отвернулся и бодро зашагал к выходу.
У него было превосходное настроение.
Жаль, что скоро оно испортилось.
Успешный полковник с колонии Astra-1 оказался тем еще недоумком. Он прилетел на обычном рейсовом корабле, красный от натуги; он волочил за собой черный кожаный чемоданчик, отстегнутую кобуру и старомодный бластер. Значок, приколотый к изнанке воротника, блестел бисеринками пота; капитан Хвет брезгливо поморщился, и это заранее определило исход его отношений с будущим командиром операции.
Полковника звали Сот, и он лучился оптимизмом так, что вечно угрюмый Эдэйн спрятался в каюте и притворился, что не в курсе о прибытии гостя, а Джек досадливо поджал губы и уставился на блеклое виртуальное окно, повисшее над приборной панелью. Присланный Советом Генералов человек заметил, что ему не рады, но лучиться не перестал. С видом Санты Клауса, чей мешок полон подарков и сладостей, он бегло пересказал команде, в чем суть задания — какой-то беглый хакер построил себе шалаш посреди джунглей и так запугал местных жителей, что они ходят к нему с поклоном и приносят в дар свои скудные запасы пищи; хакер потенциально опасен, поскольку умудрился украсть трех или четырех роботов, а его специализация — как раз работа с искином.
Честно говоря, Талер не поверил.
Полковник Сот терпеливо, но как-то небрежно выслушал сердитую речь мужчины — мол, какого черта нас отправляют с голыми руками на такую рискованную авантюру?! У «Asphodelus-а» всего-то и есть, что пара лазерных пушек, а лазерные пушки запрещено использовать в пределах обитаемой планеты. Неужели Совет рассчитывает, что команда пойдет воевать с роботами, прихватив только плазменные ружья и, нервное ха-ха, набор широких армейских ножей?
— Господин Хвет, — устало отозвался полковник. — Я очень вас уважаю — как человека, сумевшего поймать Мартина Леруа и Дика ван де Берга, но, к сожалению, вы юны, а потому неопытны. До сих пор вашим знаменем была удача — позвольте же хоть раз подменить ее холодным расчетом. Заранее спасибо.
Талер сжал кулаки, ощутив, как ногти впились в ладони — и промолчал. Зато Джек выпрыгнул из пилотского кресла и, дрожа всем телом, прошипел:
— Да как вы смеете?!
— Я смею? — удивился полковник Сот. — Успокойтесь, молодой человек. Я не сказал ничего предосудительного. В отличие от вашего капитана, я работаю в полиции уже двадцать восемь лет — и прекрасно разбираюсь в таких делах, как задержание хакеров. Имейте совесть, не будьте эгоистами. Господин Хвет, потрудитесь показать мне мою каюту…
Голубые глаза Талера недобро поблескивали — еще чуть-чуть, и он ударил бы старшего по званию, ударил так, что пожилой мужчина вряд ли отодрал бы себя от пола в ближайшие часа три. Но терять из-за него корабль, терять свое положение и, что гораздо хуже, свою команду капитан «Asphodelus-а» не желал — а потому глубоко вдохнул, выдавил из себя улыбку и спустил на тормозах откровенное оскорбление, вдвойне обидное из-за своей безнаказанности.
Имена двух убийц, названные полковником Сотом, десять лет назад прогремели на всю галактику, и на каждом информационном портале пламенели заголовки типа «История мертвых кораблей», «Полиция спасла мирных летчиков от нашествия живодеров» и «К полиции с благодарностью обратился лично господин император». Эту самую благодарность постоянно цитировал Совет Генералов, а черно-белая фотография Талера Хвета неизменно висела на доске почета во всех центральных офисах — потому что если бы не он, Мартин Леруа и Дик ван де Берг продолжили бы разгуливать на свободе.
Талер очень жалел, что их не казнили. По его мнению, эти двое вполне заслуживали казни. И никто, ровным счетом никто не сумел их понять — а значит, не сумел и найти, пока юный капитан «Asphodelus-а» не раскусил, откуда у беды растут ноги — и не отрубил их одним точным, спасительным ударом.
Да, ему повезло. Да, это была чистой воды удача, но она граничила с его интуицией напрямую, и она спасла тысячи, тысячи невинных жизней, избавила их от судьбы вечно болтаться в открытом космосе, таращась на обшивку — или в иллюминаторы, — мертвыми, выцветшими глазами…
В те времена у него была только Лойд — маленькая и беззащитная. А нынешняя команда с неожиданным восторгом читала о Дике и Мартине
