— Тогда открой дверь.
Ох, похоже, дверь все же запирается с моей стороны.
Я открываю ее и сглатываю, внезапно почувствовав легкое головокружение. Кэннон, одетый только в легкие шорты, не спеша вытягивается передо мной, держась руками за дверную раму и как будто поддразнивая всем своим видом. «Или я ухвачусь за эти привлекательные бедра, или я упаду». Если так подумать, вся его нижняя часть тела вызывает подобные мысли.
— Рад видеть кого-то, кому все равно, что я бездельничаю в спортзале в последнее время, — он подмигивает, проскальзывая мимо меня в комнату.
Вот что это - флирт, как особенность его личности, или он направлен на меня?
Смущенная, что меня застукали за тем, как я таращилась, и указали на это, я неторопливо закрываю дверь, прежде чем мне придется обернуться. Я знаю, как и все женщины, что мои соски будут торчать, словно заточенные карандаши, через шелковый топ, когда я повернусь к нему лицом. Поэтому я делаю единственное, что приходит мне на ум — скрещиваю руки на груди, а затем в одно движение поворачиваюсь, лечу через всю комнату и бормочу в надежде отвлечься.
— Спасибо за подарки, ванна была божественной и долгожданной. Какой фильм ты хотел посмотреть?
Он хихикает позади меня.
— Ты нюхнула дорожку с края ванной?
— Что? — я разворачиваюсь в негодовании. — Конечно, нет. Почему ты это спросил?
Он устроился как у себя дома, откинувшись на изголовье кровати и вытянув на ней свои длинные мускулистые ноги, покрытые редкими темными волосками.
— Ты выглядишь дерганной и тараторишь, — он закидывает обе руки за голову и скрещивает лодыжки. — Из-за чего ты нервничаешь?
— Я не нервничаю, — я морщу лоб. — Наверное, все еще взволнована после выступления.
— Лиззи, — он произносит мое имя спокойным хрипловатым голосом, похлопывая по кровати рядом с собой. — Иди сюда.
Я колеблюсь, но когда он протягивает мне руку, я плавно двигаюсь через комнату и вкладываю в нее свою.
— Мы ведь друзья, не так ли?
— Дааа?
— Я когда-нибудь делал что-то, от чего ты чувствовала себя некомфортно?
Еще как! Постоянная покалывающая пульсация между ног — это чертовски некомфортно, мистер Красавчик. Не говоря уже о моих постоянно напряженных сосках.
— Нет, — я качаю головой, отвечая в соответствии с тем, что он в действительности имел в виду.
— Ты доверяешь мне? — он вглядывается в меня, лежа на кровати, а я стою над ним, наши руки по-прежнему соединены.
— Да, — машинально шепчу я, абсолютно не сомневаясь.
Мой с легкостью данный ответ делает его и без того невероятную улыбку еще более поразительной.
— Окей, тогда прыгай своей маленькой милой попкой на кровать и выбирай фильм, дружище.
— Вопрос, — он снова прерывает фильм, и я, закатывая глаза, нажимаю на паузу.
— Что? — у него действительно столько вопросов, или он пытается заставить меня переключить фильм? Или он действительно настолько прелестный?
— Разве цыпочки не всегда кудахчут «он все еще не может любить меня» или «еще слишком рано признаться ему»?
— Думаю, ты подразумеваешь любовь с первого взгляда. И да, судя по журналам, на которые я время от времени натыкаюсь, это спорный момент для множества людей, хотя Ретт, кажется, вообще далеко за пределами этого. А что? — спрашиваю я, погружая руку в чашу за еще одной горстью попкорна; все благодаря принесенной корзине с закусками.
— Тогда объясни мне вот что, наивная Лиззи. Этот чувак через неделю влюбляется в нее, потому что она играла с театральным биноклем и швырнула креветку через всю комнату.
— Это была улитка.
— Что? — спрашивает он, озадаченность на его лице прелестна.
— Она швырнула улитку через комнату, не креветку. И это одна из тех мелочей, в которую он влюбился. Она очаровательна и занятна, потому что он очень консервативен и скучен.
Могло ли что-то знакомое прозвучать в этом объяснении, хоть ситуация и противоположная?
— Она. Проститутка, — произносит он с каменным выражением лица, очевидно полагая, что это говорит само за себя, хотя это не так.
— Очень хорошо! — хвалю я. — Ты понял первые десять минут фильма. А теперь, что означает остальная часть твоей бессвязной речи? — я приподнимаю бровь, насмехаясь над ним, но все же стремясь к дискуссии.
— Выслушай меня, — он садится, отодвигая чашу в сторону, и поворачивается ко мне лицом. — Итак, женщины не покупают все эти любовные штучки и даже критикуют это, но каждый раз, когда показывают этот фильм, они будут смотреть его. Он внушает тебе в каком-то смысле: «да, я профессионально беру в рот у случайных незнакомцев, но я победоносно машу кулаками на матче по поло, поэтому забудьте об этом и по-настоящему полюбите меня буквально через неделю знакомства».
Черт возьми! А он ведь прав.
— Ага! — он указывает на мое ошарашенное лицо. — Я попал прямо в точку. Брехня, верно?
— Полагаю, вы только что выиграли дело, мистер Блэквелл. Мои поздравления, — с сарказмом аплодирую я. — Возможно, мне не следует упоминать противоположную теорию Космо — «не спи с ним слишком рано, если хочешь удержать его»?
— Женщины, — он трясет своей головой. — Вы смотрите это шоу, но при этом заявляете «еще слишком рано, не доверяй ему, девочка». Обычное лицемерие. Ох, и не забывай. Она. Проститутка. Поэтому вся эта теория о близости непременно вранье.
— Могу я поинтересоваться, почему для тебя эта тема так болезненна? — мои губы изгибаются от смеха, который вот-вот вырвется из меня. Забавно видеть, каким эмоциональным и оживленным он стал, обсуждая «Красотку».
Он пожимает плечами, возвращая чашу с попкорном на место, и закидывает несколько штучек в рот.
— Это не так. Мне просто нравится знать, что я прав и подготовлен успешно аргументировать какие-либо сумасшедшие, лицемерные, ты-даже-понятия-не-имеешь-о каком-дерьме-говоришь темы. Никогда не знаешь, когда придется вести дебаты о любви с первого взгляда.
Мог ли он иметь в виду?.. Нет, не будь дурочкой, Лиз… ты думаешь своей вагиной.
— Что ж, отбрасываем этот фильм. Хочешь выбрать другой? — спрашиваю я.
— Вообще-то, мне лучше направиться обратно через гардероб, пока тот жуткий парень полукозел не пришел в поисках меня. И тебе нужен отдых, — он слезает с кровати, гипнотизирующе потягиваясь, и подмигивает мне. — Увидимся утром, Лиззи. Сладких снов.
И с этими словами он выскальзывает из комнаты, оставляя меня в тишине лежащую на кровати, не проронившую ни слова, еще более озадаченную и гормонально неуравновешенную, чем прежде.
На следующее утро я просыпаюсь полностью отдохнувшей, какой не была месяцами. Если бы я могла запихнуть
