— Пойдёмте, господин Мортегар? Вы окажете мне честь.
С тем же успехом она могла бы вонзить крюк мне под рёбра и потащить за собой.
Глава 24
Засыпающий сад и в самом деле был прекрасен. Синие и белые цветы, казалось, светились в темноте, напитавшись за день солнечными лучами. С цветка на цветок, будто маленькие искорки, перелетали неизвестные мне насекомые — может, светлячки, а может, вообще феи и эльфы. В энтомологии окружающего мира я пока не ориентировался.
Мы с Авеллой медленно шагали по петляющей среди деревьев и кустов тропинке, а Натсэ шла следом, на приличествующем расстоянии, излучая неодобрение.
— Красивый у вас дом, — заметил я.
— Он не наш, — сказала Авелла.
— Ну да. Я знаю. Всё равно красивый.
— Господин Мортегар! — Авелла вдруг остановилась, сорвала синий цветок и уставилась на меня. — Вы ведь простите мне мою излишнюю навязчивость?
— Прос… Я? Навязчивость? Нет! Нет никакой навязчивости, — запротестовал я.
Авелла улыбнулась и протянула цветок мне. Я робко сжал пальцами стебель, и мы пошли дальше.
— Папа хочет, чтобы я выучилась на мага Земли, — говорила Авелла, ставшая необычайно серьезной. — Я выучусь, конечно. Изо всех сил буду стараться. Но мне так страшно не хочется оставаться здесь одной. Я ведь совсем другая. Вы ведь видите.
Я, чувствуя себя полным валенком в этом разговоре, постучался мысленно к силе Огня. Внятно сформулировать запрос у меня не получилось, но хватило и мутного потока образов.
Скорее всего, Авелла Кенса говорит о своей внешности. Она выглядит, как типичный маг Воздуха. В более широком смысле её слова означают, что душой она более расположена к магии Воздуха и соответствующему мышлению, что вряд ли найдет понимание у учителей и учеников академии Земли.
— Почему бы вам тогда не поступить в академию Воздуха? — спросил я, поймав нить разговора.
Авелла покачала головой:
— Папа хочет так.
Судя по всему, насчет папы у неё серьёзный пунктик. Я не решился ковырять эту тему. Обернулся проверить, как там Натсэ. Она как раз развлекалась тем, что изображала пантомиму «рвотоизвержение». Видимо, она не ожидала, что я отвлекусь от разговора с Авеллой, и не успела быстро остановиться. Поняв, что попалась, смутилась и отвернулась. Хм… Ревнует, что ли? Да нет, глупости.
— А где та девушка, с которой вы были вчера в городе? — спросила Авелла каким-то слишком уж безразличным тоном. Ревнует, что ли? Да нет, это уж совсем глупости.
— Таллена? Ну, она… Она сейчас на тех самых болотах.
— О, да-да. Она второкурсница? Понимаю. Вы с ней хорошие друзья?
Я не смог сразу ответить на этот вопрос. Как описать мои отношения с Талли?
— Мы с ней скорее терпим друг друга.
Похоже, Авеллу такой ответ удовлетворил. Она опять начала улыбаться. А мне в затылок врезалось что-то твердое.
Я резко повернулся. Натсэ шагала, заложив руки за спину, и внимательно изучала взглядом звездное небо.
— Что там? — обернулась и Авелла.
— Ничего. Показалось…
И тут со стороны дома донесся крик господина Тарлиниса:
— Авелла!
— Папа? — отозвалась моя белокурая принцесса, даже на цыпочки привстав от старательности.
— Зайди, пожалуйста, к маме ненадолго, она тебя ждет.
Авелла сорвалась с места. Добежав до поворота тропинки, повернулась и полукрикнула-полушепнула мне:
— Подождите, пожалуйста!
Ко мне в сгущающихся сумерках приблизилась Натсэ.
— Бежим отсюда, хозяин, — процедила она сквозь зубы. — Не знаю, что вас связывает с этим Налланом, но он вас чуть взглядом на куски не порезал. И еще священнослужителям запрещено курить. Похоже было на какую-то условную фразу.
— Да что с тобой такое? — перебил я. О таких мелочах, как Наллан, я и думать забыл. Вон какой вечер прекрасный, и Авелла так мило со мной беседовала. Кроме того, нельзя же просто так взять и сбежать из дома, куда пришел в гости. Есть же правила приличия.
— Я выполняю обязанности, которые вы на меня возложили, хозяин, — сообщила Натсэ. — Обязанности раба-телохранителя. Предупреждаю об опасности. Безголовая магичка явно не в курсе, как и её мать, но против вас тут что-то готовят…
— А я уж было подумал, что ты ревнуешь, — пошутил я и пристроил ей за ухо синий цветок. Сам не знаю, почему так сделал. Показалось, что он очень пойдет к её волосам и глазам.
В ответ я ждал чего угодно. Равнодушного взгляда, презрительного фырканья, тяжкого вздоха, усмешки. Но только не того, что последовало.
Натсэ покраснела так, что её щёки разогнали тьму вокруг.
— Дурак! — выкрикнула она.
— Эй! Нельзя называть хозяина дураком, — возмутился я, не задумываясь.
— Можно, если хозяин — дурак! Дурак, дурак, дурак!
Она толкнула меня в грудь и отошла на несколько шагов. И вдруг застыла. В следующий миг рука её вспорхнула вверх и выхватила из ножен меч. У меня ёкнуло сердце. По дорожке двигались три завернутые в плащи фигуры. Еще больше их оказалось среди деревьев. Все приближались к нам, смыкая круг.
Натсэ прыгнула. Она за мгновение угадала, что произойдет. Там, где она только что стояла, земля вздыбилась, набухла высокой кочкой. Потом эта кочка раскрылась, как гигантские челюсти, и «щелкнула» ими, пытаясь поймать жертву.
Подпрыгнув, Натсэ, как и в прошлый раз, оттолкнулась от воздуха, сделала кувырок и обрушилась на ближайшего мага. Тот вскинул руку, и меч ударил, судя по скрежету, в камень. Без толку брызнули искры.
— Взять их! — раскатился по саду приказ.
Ночь наполнилась движением. Я попытался бежать, но, как и в тот раз, когда поцапался с Талли, меня по колено всосала в себя земля.
— Парень есть! — крикнули у меня над ухом и заломили руки за спину. — Печатей не видно.
— Браслеты надень, — посоветовали ему.
Уж вряд ли на меня наденут простые наручники. Скорее какие-нибудь особые, глушащие магию. Значит, вот-вот я останусь совсем беззащитным! Но я и сейчас беззащитен. Эти парни знали, на что идут, и не взяли с собой ни малейшего огонька.
Натсэ летала. Не будь я уверен в обратном, я бы жизнью поклялся, что смотрю на мага Воздуха. Вот она оттолкнулась от дерева, взлетела, повернулась, опять подпрыгнула, изогнулась, пропуская поднявшуюся снизу «стрелу» земли, упала на одного из магов, врезала ему по лицу ногой, снова порхнула. Земля тянула за ней корявые черные пальцы, вздыбливалась черными каменными стенами. Со стоном выкорчевывались
