Когда Ирма прохрустывала куском этого органического бетона, слова «приятного аппетита», пророненные Радэком, звучали почти издевательски. Аппетит приходил лишь с едой, а у нее во рту была не совсем еда, а скорее способ продлить свое бренное существование.
— Радэк, — окликнула она его, как только в ее рот вернулась влага, — у меня к тебе философский вопрос.
— Думаю, в данный момент я лучший философ на миллионы километров вокруг, — пробубнил он, протирая лицо мокрым полотенцем.
— Допустим, неподалеку от нас есть люди, которым угрожает опасность, но скорее всего не смертельная, и у меня есть возможность спасти их, которая как бы не гарантированная и требует серьезных жертв. Что в таком случае я должна сделать, как капитан?
— Выспаться, — бросил он полотенце куда-то в сторону стеллажа. — Ты видела мешки у себя под глазами?
— Даже если МФБ и найдут их, — продолжила Ирма и уточнила, — наших товарищей, а не мешки, то на это могут уйти годы. А может и десятилетия. Давай будем реалистами, самый реальный способ найти беглый корабль — это дождаться, пока он сам прилетит в обитаемые системы, чтобы сдаться. И если мы ничего не сделаем, все будет так, как Ленар и предсказывал — нас будут вооружать, а меры контроля ужесточать.
— Ирма, я уже давно понял, что ты не можешь сидеть сложа руки, но мы на маленьком челноке, мы безоружны, у нас нет никаких аргументов против кучки пиратов, и мы ничего не сможем сделать без помощи МФБ.
— Нам надо доказать, что все-таки можем, — твердо заявила Ирма. — И я собираюсь попробовать. Это будет немного рискованно, и мне не справиться без твоих рук, поэтому я хочу убедиться, что ты согласен вместе со мной сделать то, что ни одному грузоперевозчику не снилось даже в самом кошмарном сне.
Радэк сделал полный обреченности вздох, и устало провел ладонью по своему лицу.
— Ты ведь сейчас капитан, так что решение за тобой и ответственность на тебе.
— Да, вот только рядом со мной сейчас человек, который в определенные моменты способен грубо заткнуть мне рот и все сделать по-своему.
— Просить за это прощения я не буду, — поморщился он, потерев бордовые борозды на своей шее. — Я не стану пособничать тебе в убийстве, самоубийстве или сдаче в плен к пиратам. Но если ты собираешься сделать что-то, что действительно сможет кому-то помочь, то я внимательно тебя слушаю.
— Тогда слушай очень внимательно. Им сейчас сильнее всего нужны припасы, а значит они могут направляться лишь к одной цели — к барже, которую мы бросили в дрейфе. Правильно?
— Для них это очень легкая цель, — подтвердил Радэк. — И очень желанная. Если они не конченые дураки, то они точно летят туда.
— А что будет, если кто-то отнимет у них эту баржу?
— Тогда им будет очень плохо, — пожал он плечами. — Что ты предлагаешь? Хочешь попробовать отбуксировать баржу на челноке?
— Нет, — улыбнулась Ирма от предвкушения, и произнесла слова, которые раньше видела лишь строчками в бульварных романах. — Я хочу ее взорвать.
— Для этого нам понадобится термоядерный заряд, — спокойно объяснил он тоном человека, рассказывающего своему ребенку, почему трава зеленая. — А у нас нет термоядерного заряда.
— Радэк, но ты же инженер, — снисходительно склонила Ирма голову. — Где твоя творческая мысль?
— Я бы мог его собрать, — наигранно почесал он голову. — Для этого мне понадобится несколько вещей: разводной ключ, паяльник, чашка кофе и одна фабрика по производству термоядерных зарядов.
— Ты, кажется, не понимаешь, к чему мы сейчас катимся, — сползла она по спинке кресла, закатив глаза куда-то вверх. — Пойми, я действительно хочу вызволить Ленара с Эмилем, но мы должны спасти кое-что гораздо большее. Мы должны всем доказать, что нам не нужно оружие, чтобы решать проблемы. У нас при себе есть все необходимые инструменты, и стоит лишь нам задействовать главный из них, — постучала она пальцем по своему виску, — как у нас начнет все получаться.
— Я согласен, — всосал он в себя слова на вдохе и глядя на неудобную позу своей собеседницы резко сел прямо. — Но я не умею взрывать своим мозгом огромные баржи. Строго говоря, меня вообще учили избегать взрывов.
— Правильно. Взрывов надо избегать. Но когда очень нужно, мы способны хоть целый город взорвать при помощи этого совершенно мирного устройства, не предназначенного для военных целей, — ее указательный палец медленно разогнулся, и проследив взглядом направление, в котором он указывал, у Радэка заметно округлились глаза. Теперь он понял, что Ирма не шутит.
Было неважно, насколько пираты спешат завладеть грузовой баржей со всеми богатствами вселенной. В гонке с маленьким челноком у них не было никаких шансов. Челнок мог позволить себе развернуться, перейти в импульсное торможение и все равно оставаться далеко впереди за счет более компактного поля Алькубьерре. Чудеса, которые творило поле Алькубьерре, совсем не ограничивались созданием лазейки во вселенском скоростном режиме. Во время многоступенчатых гравитационных маневров это поле позволяло резко переходить со сверхсветовой скорости на импульсную и обратно, сильно экономя время при заходе в пространство космопорта. Если импульсные скорости корабля и баржи совпадали, то поле Алькубьерре позволяло первому быстро догнать второе, а затем моментально сравнять скорости без траты времени и реактивной массы. Импульсная скорость и напряженность поля Алькубьерре складывались в простую арифметическую формулу, из которой можно было вывести не менее простое решение, просто слегка изменив эти переменные под свои нужды, а принцип того, что все во вселенной относительно, мог превратить эту формулу во взрывную смесь.
Челнок потратил на торможение четыре дня, и все четыре дня, коротая время сном и сухим пайком, Радэк не мог поверить, что он действительно занимается такими глупостями. Все эти четыре дня ему не нравилось быть под руководством Ирмы, и дело было совсем не в том, что он был не согласен с ее планом. Просто такие вещи не должны были происходить настолько резко. Он верил в то, что человек должен сначала родиться, через несколько лет пойти в школу, еще через несколько лет впервые влюбиться и еще через несколько лет завести собственных детей. Все эти стадии должны были быть пройдены через определенные временные промежутки, которых он не увидел между тем, как Ирма впервые получила право покомандовать судном, и тем, как она распорядилась взорвать грузовую баржу массой в семьдесят два миллиона тонн. Она была слишком молодой и неопытной для принятия таких дорогостоящих решений, и это казалось столь же неправильным, как и приучать милого игривого щеночка ко вкусу человеческой крови. Осознает ли Ирма ответственность, которую на себя взвалила? Одно дело, когда пираты грабят грузовые составы, а затем платят за это тюремным сроком и исправительными работами, и совсем другое дело, когда юная Ирма решает уничтожить дорогостоящее государственное имущество, чтобы затем выйти героем из всей этой истории.
Он не стал
