-Ага! - хищно воскликнул Преснод, не отрываясь от бойницы. - Засек я вспышечку, заприметил, откуда жахнули. Там их пушечка. Сейчас мы туда же. Поворачивай налево… чуток… вот так… повыше… отлично. Приготовиться…
-Готовы, - сообщили помощники.
-Выстрел!
Руоль успел зажать уши. Пушка дернулась. Всплеск огня, облако дыма. Руоля пошатнуло. Долетел гул взрыва. Преснод уже всматривался сквозь дым.
-Кажись, накрыли, - со свирепой радостью доложил он. - Сейчас еще врежем.
Руоль подал новый снаряд. Очередной выстрел.
-Бог знает, - сказал Преснод. - Но не впустую.
Меж тем кто-то закричал справа по стене:
-Штурмуют! Лезут в брешь!
Руоль дернул за плечо одного из пушкарей:
-Становись ты к снарядам. Я туда побегу. Там мои.
Преснод повернулся к нему от бойницы:
-Удачи тебе, боярин.
-Бейте их, - кивнул Руоль.
-Уж мы постреляем. Вон еще ящичек несут. Будь за нас спокоен, боярин. Рубитесь там смело. Поворачивай направо! Снаряд!
Новый выстрел пушки прозвучал уже за спиной Руоля, скрывшегося в дыму. Он бежал по брустверу в сторону бреши в стене, на ходу выхватывая саблю и один из пистолетов. Чувствовал себя как во сне. Доводилось читать о том, какие бывают битвы, да и Дамин рассказывал, но сейчас, увидев все воочию, Руоль никак не мог осознать реальность происходящего.
Мимо пробегали люди, где-то беспорядочно стреляли ружья. Кто-то с кряхтением тащил ящик в ту сторону, куда бежал и Руоль. Впереди была еще одна пушка. Руоль спрятал саблю в ножны, заткнул пистолет за пояс и помог донести ящик со снарядами. Потом, не задерживаясь, побежал дальше. Шум нарастал. Руоль увидел брешь, она была совсем недалеко от последней пушки. У пролома скопились люди. Осаждающие лезли сквозь стену. Беспорядочные выстрелы, вой, лязг и ругательства. Бруствер был разрушен, стена проломана почти до основания. Из-под камней тянулся черный дым. Люди сражались на руинах, спотыкались о булыжники, падали от ударов и выстрелов. Руоль спрыгнул вниз, включился в битву. Не было времени думать и ужасаться, в нем вскипела ярость дикого зверя. Он разрядил оба пистолета в напирающие темные фигуры, затем рванул вперед и принялся не слишком умело рубить саблей. Для Руоля, потерянного и разъяренного, все сейчас стало легко. Он выплескивал обиду, перекидывал на других собственное разрушение. В этой битве Руоль вновь и вновь терял себя, как уже потерял однажды. Враг не имел лица. Или все лица были его собственными. Перед глазами мелькали вспышки, за спиной словно бы встали, дико хохоча, кровожадные духи. Руоль злился и рубил с удвоенной яростью. Плечом к плечу с ним бились другие люди, падали, и на их место становились новые. Руоль не видел их. Он и врага не различал по-отдельности. Только одно лицо раз за разом возникало перед ним, окутанное кровавым туманом, непонятно чье, но до боли знакомое… и Руоль рубил его снова и снова.
Рев, проклятия, несмолкаемый грохот. Клубы дыма, мелькающие в нем фигуры. Звон клинков, выстрелы, мечущееся эхо. Кровь, неподвижные тела, душераздирающие стоны.
Атака захлебнулась, атакующие откатились. Мгновение тишины. Ощущение нереальности. Руоль чуть не кинулся за пролом, но кто-то удержал его.
-Все уже. Пусть бегут.
Грохот не прекратился, но из него ушел звон металла, и он словно бы отодвинулся. Казалось, стало так тихо-тихо.
-Кажись, отбились, - сказал кто-то.
-На этот раз, - добавил другой.
А еще один негромко воскликнул:
- Да какого хера они лезут?
У переживших мгновения битвы, голоса были удивительно спокойными, слова вескими и значительными. Только они и звучали в тишине. Затем время включилось вновь. Проступили стоны и вопли раненых. Пушки на стене по-прежнему злобно рявкали. С той стороны тоже постреливали.
У Руоля внутри были пустота и холод. Иззубренная сабля висела в безвольной руке. Он повернулся и увидел рядом с собой Стюга Шинтарду. Щека того была в крови, один ус отсутствовал. Руоль выглядел не лучше. Тулуп его был распорот на груди, ребра ныли от боли, плечо и шею щипало и жгло. Закостеневшие пальцы слиплись от крови. Шапка потерялась, оба пистолета исчезли, ремень с сабельными ножнами тоже.
Стюг Шинтарда осклабился.
-Отлично сражался, боярин.
Руоль ничего не ответил. Кто-то возился с ранеными. Руоль увидел нескольких женщин и нескольких детей. Позади них, внутри квартала, горели дома, стоявшие слишком близко к стене.
-Эти гады бьют теперь поверху, - сообщил Шинтарда. Как бы в подтверждение его слов, высоко над их головами просвистело, и далеко за ними раздался взрыв. Взлетели камни и горящие доски. - Все равно слишком далеко не дострелят. Не попали бы только в наш снарядник.
-А у нас пушка одна накрылась, - сказал неожиданно громким голосом некто, подошедший к ним. - Ящик со снарядами взорвался. Все разнесло. Я сам видел.
Шинтарда посмотрел кругом.
-Этот пролом мы удержим, наверное. Как в других местах-не знаю, - лицо его стало мрачным. Затем он посмотрел на Руоля. - Надо бы ранами заняться.
Руоль отмахнулся. Он взглянул на свои руки, с недоумением посмотрел на саблю, не зная, куда ее девать.
-А они будут снова атаковать? - почти прокричал человек, сообщивший им о взорванной пушке и все еще находящийся рядом.
Стюг Шинтарда усмехнулся.
-У них спроси. Послушай, как там тебя, ты чего орешь?
-А? Я Рови, плотник. Плохо слышу. За стеной жил. Вон там мой дом горит.
-Сочувствую.
Ремесленник, ставший воином, дернул плечами.
-Но почему они прут?
-Почему, спрашиваешь? - Шинтарда глянул на него с каким-то диковатым весельем.
-Почему так слаженно? - уточнил Рови. - Почему не бегут грабить и буянить, где полегче?
-А, вот ты о чем. Хотел бы я и сам знать. Может, враги пришли откуда-то извне? Да в любом случае… тут не просто… это война настоящая. Прямо в городе.
-Страшно от твоих слов.
Стюг зло хохотнул.
-От слов ему страшно!
-Я вижу. Все вижу, - плотник отошел с потерянным видом, побрел куда-то прочь.
-Эй, Рови! - крикнул ему вслед Шинтарда, и тот расслышал и обернулся только со второго раза. - Рови! Ты не падай духом.
-Не собираюсь. Что бы ни было, а я сражаюсь за свой дом, который сгорел.
-Нормальный мужик. Молодец, - Стюг опять повернулся к Руолю. - Не знаю, что дальше будет, но если переживем, то-переживем. Не вечно же все это. Сохрани нас, Всемогущий. Ты гневлив, но милосерден. Умерь же свой гнев, - он поднял глаза к затемненному дымом небу. Ему отозвались сразу несколько близких взрывов.
Руоль откашлялся, прикоснулся к саднящему боку, отозвавшемуся болью при кашле, снова с тоской посмотрел на свою саблю. Шинтарда сунул ему какую-то тряпку. Руоль медленно и нарочито тщательно вытер руки, потом лезвие сабли. Кровь присохла и замерзла.
-Что теперь будем делать?
-Ждать, наверно, - Стюг посмотрел в сторону пролома. - Небось, полезут еще. Или нет.
Любое
