Но Монтана сейчас волновало совсем другое. Он заперся в комнате, зашторил окно и лёг на кровать. Ничтожность. Молодой целитель ощутил собственную ничтожность и немощь, ведь он был не способен создать что-либо – на это требовалось слишком много сил, которых он не имел. Да и то, что имел, терял: мысль распылялась среди сотен вещей, и день от дня Монтан становился слабее – понимание этого угнетало.
Разрушать было легче, убить он мог быстрее, чем вылечить, и Монтан подумал, что этим тоже можно зарабатывать. Наверняка найдутся те, кто заплатит за смерть другого человека – в этом мире люди только и делают, что убивают друг друга.
Мысль блуждала по лабиринтам сознания, забредая во всё более тёмные коридоры и углы. Постепенно она снова начала возвращаться к безрадостным картинам будущего, и страх накрыл Монтана с головой. Молодой целитель ясно видел, как однажды, утратив всё, что имеет, станет никому не нужным, ему больше не будут платить, и он окажется в глазах окружающих не более чем грязь под ногами, как нищие в трущобах или у ворот города, на которых прохожие плюют, глядя с высока. Он презирал людей, но ещё больше презирал себя за то, что становится, как они.
Наступил вечер, а Монтан так и лежал на кровати, погружённый в раздумья. Громкие голоса внизу оторвали от невесёлых мыслей. Никанор с кем-то спорил, а затем на лестнице послышались шаги, и в комнату вошли трое. Возглавлял компанию высокий седобородый старец в длинной сиреневой мантии с золотой каймой. Двое сопровождавших его крепких мужчин были одеты проще, как обычные горожане, но на поясах их висели кинжалы, а смуглые лица выражали угрозу.
Старец, не спрашивая разрешения, прошёл в комнату и уселся на кушетку.
– Я никого не принимаю, – Монтан поднялся с кровати, холодно уставившись на незваного гостя.
– Думаю, в твоих интересах выслушать меня, – проговорил пожилой господин.
– Что тебе надо?
– Прежде всего, мне интересно, кто ты и откуда к нам явился. Ты ведь недавно в городе, верно?
– Меня зовут Монтан, а откуда я – не важно. Если тебе нужно лечение, приходи завтра, сегодня я занят.
– Мне? Лечение? – усмехнулся старец. – Как думаешь, паренёк, кто сидит перед тобой?
– Мне всё равно.
– А вот это напрасно! – угроза слышалась в интонации гостя. – Я Халкей Миланийский – самый уважаемый лекарь этого города, а так же глава гильдии врачей. Ко мне обращаются представители всех знатных домов Нэоса!
– Мне нет дела до того, кто к тебе обращается, – отрезал Монтан.– Для чего ты меня побеспокоил? Чтобы похвастаться?
– А ты остр на язык, юноша. И никакого почтения к старшим. Ох, что за нравы пошли! Такие наглецы обычно плохо заканчивают.
– Так что ты хотел?
– Ладно, заболтался я с тобой. Дело моё в следующем. Я тебя не знаю и, чем лечишь, не ведаю – думаю, ты очередной шарлатан, коих в Нэосе сотни. Этот город просто притягивает всякую шваль. Впрочем, мне плевать: можешь дурить бедняков, как вздумается. Но, я смотрю, тебе этого мало, ты решил забраться выше, пытаешься втереться в доверие к знатным семьям – я в курсе, кто сюда приходил днём. Так вот, не вздумай вступать на мою территорию. Благородные люди, когда им нужно лекарство, обращаются ко мне, и я не потерплю, если в этом городе кто-то решит подрывать мой авторитет. Тебе всё ясно, юноша?
Монтан задумался, пытаясь понять, чем недоволен гость, а потом проговорил:
– Знатные люди сами решат, к кому обращаться. Я помогу любому, кто сюда придёт.
– Значит, желаешь встать у меня на дороге? – Халкей смерил юношу взглядом. – Что ж, ты пожалеешь об этом. У меня есть связи и в суде, и в правительстве, и среди военного командования. Думаешь, мне сложно устранить заносчивого, безродного юнца, вроде тебя?
– Думаю, тебе пора уходить, – Монтан указал на дверь.
Глаза Халкея налились кровью: юноша обращался с уважаемым лекарем, будто с обычным слугой.
– Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном, сопляк?! Считай, ты доигрался: скоро будешь гнить или в тюрьме или под забором. Попомни мои слова! В следующую нашу встречу я не буду таким добрым.
Халкей встал с кушетки и быстрым шагом вышел вон, его люди, бросив в сторону Монтана угрожающие взгляды, последовали за врачом, а молодой целитель снова остался наедине с собой и своими мыслями. Злость просыпалась, раздирая его изнутри. Сколько людей за последнее время пытались его убить, хотя он не делал им ничего плохого.
Монтан долго расхаживал из угла в угол, пытаясь придти в себя, а затем спустился вниз. Не смотря на позднее время, Никанор не спал – хлопотал по хозяйству, выглядел он очень взволнованным.
– Кажется, ты нажил могущественного врага, – стал сокрушаться хозяин дома, – я же говорю: вертеп тут разбойничий. Халкей этот – такой же бандит, только дорвавшийся до власти. Поосторожнее тебе надо быть.
– Мне всё равно, – сказал Монтан, – но объясни: почему он пришёл ко мне? Я не понимаю. Этот город огромен, здесь куча людей, неужели врачу нечем заняться?
– Да ты будто из лесу вышел! – упрекнул Никанор юношу. – Это же конкуренция! Ты вторгся на его территорию, отнимаешь клиентов и заработок. У Халкея достаточно влияния, чтоб убрать неугодных, и он не станет мириться с неприятностями, которые ты ему доставил.
– Жадность человеческая…
– Именно. Люди убивают друг друга за такие вещи! Поэтому я и говорю: деньги больше бед приносят, чем счастья. Я не знаю, что тут поделать. Может, к Мермеидам обратиться? Если ты у госпожи Лаодики теперь на хорошем счету, глядишь, поможет. Тут у нас связи всё решают, как ты сам понял. А ещё лучше уйти: не найти тут ни счастья, ни денег. Поверь, не ты первый.
– Подумаю над этим, – сухо произнёс Монтан.
Затем он достал несколько золотых статеров и кинул на стол. Никанор приподнял брови от удивления.
– Это за беспокойство, – сказал юноша. – Я хочу уйти на несколько дней, поразмыслить в тишине. Пусть мои вещи побудут здесь.
– Спасибо, конечно, – пожал плечами хозяин. – Но я своё слово сказал. Не хочешь старика слушать – не надо. Пусть тебе придут мудрые мысли.
Несмотря на ночные часы, ворота Нэоса были открыты, и Монтан беспрепятственно вышел из города. Он
