- Непредсказуемы? – пожал плечами президент. – Отнюдь. Я прекрасно понимаю, что могло подтолкнуть их подобному шагу. Атомные ракеты, размещенные в Европе, например. Это всего лишь ответная оборонительная мера.
“Черт побери, у президента — даже если он не завербован — большие проблемы с географией”.
- БРИТАНСКИЕ И АМЕРИКАНСКИЕ атомные ракеты! – почти простонал Джеймс. – Мы-то здесь причем?!
- Русские воспринимают нас — американцев, альбионцев, британцев — как единое целое, – заметил Дик Спенсер. – И кто мы такие, чтобы их осуждать? Всему виной наша безрассудная послевоенная политика и слишком тесная дружба с Северной Америкой. Нам придется заново пересмотреть целый ряд аспектов...
- Но атомные ракеты...
- Мистер Хеллборн, я не позволю втянуть нашу страну в сомнительный конфликт на основе столь туманных данных и невнятных предположений, – резко ответил президент. – Ваша ненависть зашла слишком далеко и это непростительно!!!
- Моя ненависть?.. – опешил Джеймс. “Еще немного, и я перестану что-либо понимать”.
- Похоже, вы никак не можете простить русским тот небольшой инцидент на Шпицбергене...
“А ты кое-что знаешь”.
- ...или небольшое приключение на Острове Черепов...
“Слишком много знаешь”.
- ...или происшествие в пригороде Карфагена? – добавил Дик Спенсер.
“А про этот случай ты вообще не должен был знать!”
- Но это еще не все. Узнаете эту книгу? – президент поднял со стола тонкий томик в твердой синей обложке, прежде незамеченный Хеллборном. – “Воспоминания и размышления о грядущей войне с Россией”. Автор – некий коммодор Дж.П.Хеллборн, КБИ, КЮК, ЕТС. Кто бы это мог быть?
Это был настолько риторический вопрос, что Хеллборн рискнул оставить его без ответа.
- Должен признаться, занимательное чтиво, – продолжал Дик Спенсер. – Вот здесь, – из книги в разные стороны торчали бумажные закладки, – мне понравилось, как вы перефразируете Наполеона: “Один русский легко одолеет одного альбионца; десять русских равны десяти альбионцам; но сотня альбионцев непременно одержат победу на тысячью русских”. Вот еще хороший эпизод: “Альбионцы – единственные солдаты на Земле, имеющие все шансы в зимней кампании против России. Уроженцам Антарктиды не страшны сибирские морозы”. Вот здесь вы снова упоминаете Наполеона: “Капрал Наполеон взял Москву. Верховный главнокомандующий ГИТЛЕРа[1] был ефрейтором, и он едва не уничтожил Россию. Если войсками вторжения будет командовать старший сержант, с Россией будет покончено”. Интересно, а в каком звании был Чингисхан? – задумался президент. – Кто-нибудь в курсе?
Джеймс Хеллборн, поглощенный нелегким разговором с президентом, давно и прочно позабыл, что в кабинете есть кто-то еще.
- Кажется, в молодости он был полковником китайской императорской армии, – неуверенно заметил адмирал ван дер Брюссель. – Но Чингисхан никогда не воевал с Россией. Воевал его внук, но он был принц крови, никаких военных званий у него не было...
- Неправда! – вмешалась Корнелия ван дер Воорт. – У него было монгольское звание генералиссимуса!!!
- Вот видите! – воскликнул президент, хотя было решительно непонятно, что должны были увидеть министры и генералы Юголландо-Альбионской Республики в звании древнего монгольского полководца. – Вы питаете какую-то болезненную страсть к Наполеону, мистер Хеллборн. Разумеется, он ведь и наш национальный герой, на нашем великом материке он нашел свое последнее пристанище. Но ведь должно же быть какое-то чувство меры! А вы как будто хотите расплатиться с русскими за поражение своего кумира!!!
- Я? Кумир?! О чем вы, мистер президент?! – взмолился Хеллборн. – Это были черновые наброски к плану, подготовленного военным министерством. Спросите любого из здесь присутствующих генералов и адмиралов, у нас есть планы войны с любым и каждым государством планеты — и не только этой планеты...
- И это плохо, очень плохо, – укоризненно покачал головой Дик Спенсер. – Подобная милитаризация сознания ни к чему хорошему привести не может. Посмотрите, что она сделала с вами, сэр Джеймс!
- Кто? – не понял Хеллборн.
- Милитаризация! – воскликнул президент. – Вы только посмотрите на себя. Нет, не в зеркало. Загляните внутрь себя – вы бредите войной.
- Да ты сам бредишь, – пробормотал Джеймс.
- Прошу прощения? – кашлянул Дик Спенсер.
“Вот прямо сейчас я должен сказать, как я устал от всего этого дерьма. Или что-то в этом роде”.
- Да ты сам бредишь, – повторил Хеллборн. – Ты морочишь мне голову с того самого момента, как я переступил порог кабинета.
- Мистер Хеллборн, вы забываетесь! – нахмурился президент. – Извольте немедленно взять свои слова обратно.
- Этого еще не хватало, – ухмыльнулся Джеймс. Он снова вспомнил, что в кабинете присутствуют и другие люди. Обвел их лица пристальным взглядом. Почти все отвернулись. Жалкие трусы.
- Хорошо, – кивнул президент. – Пусть будет по-вашему. В таком случае вы знаете, что должно лежать на моем столе завтра утром.
“За твоим столом завтра утром мог бы сидеть я”, – на одно короткое мгновение Джеймс Хеллборн пожалел, что не остался в Мандрагоре. Там все было проще. Мандрагорцы были большими специалистами по быстрому решению сложных проблем и ликвидации гордиевых узлов...
- Сэр Джеймс?! – повысил голос Дик Спенсер.
- Так точно, – хладнокровно кивнул директор (бывший?) Секретной Службы. – Мое прошение об отставке. Завтра с утра.
“Хотя нет, я не доставлю тебе такого удовольствия. Тебе придется самому пачкать руки и увольнять меня. Но ты поймешь это не сразу, а когда поймешь — будет слишком поздно”.
И невероятно довольный собой Джеймс Хеллборн удалился с высоко поднятой головой. Почти как Наполеон.
Нет, он даже лучше Наполеона.
Потому что знает, как превратить это поражение в победу.
______продолжение следует____________________
[1] – ГИТЛЕР – Голландский Императорский Тевтонско-Латинский Европейский Рейх – официальное наименование Белголландской Империи на одном из этапов Второй Мировой Войны, после так называемого “Великого Бельгийского Предательства”.
Hellborn-World-1961-The-Bear-And-The-Penguin –
ГЛАВА 3
СВИРЕПЫЕ КОТЫ НОВОГО АЛЬБИОНА
“Чей бессмертный взор, любя, создал страшного тебя?”
Уильям Блейк, “Тигр”.
*
Вице-адмирал Джеймс Хеллборн спустился на лифте в подземный гараж президентского дворца, отыскал свою (пока еще свою!) служебную машину; приказал водителю ехать в родное управление, удобно устроился на заднем сиденье — и замер в недоумении.
Причиной недоумения был он сам.
“Что это было — и зачем все это было?”
Ведь совершенно неважно, что и почему двигало президентом. Пусть он даже тысячу раз был неправ – что стоило Хеллборну произнести такие простые и привычные слова: “Да, господин президент. Совершенно верно, господин президент. Будет исполнено, господин президент”.
