Таким дружеским тычком он не раз при мне угощал Хейдена и Кита, но сейчас я несколько удивилась.
– Послушай… Я знаю… о таких вещах ты предпочла бы говорить не со мной, но… мы же друзья. Верно? Я готов тебя выслушать.
Мне было приятно сознавать, что Дакс включил меня в их своеобразный семейный круг.
– Спасибо, Дакс. Я тоже готова тебя выслушать. Вы, ребята, теперь мне как семья, – призналась я.
Все связи с единственным оставшимся членом моей прежней семьи были бесповоротно разорваны в тот момент, когда он попытался меня убить.
– А-а, будет, – язвительно бросил Дакс, но улыбнулся во весь рот.
Я тоже в шутку пихнула его, бросив:
– Заткнись.
Сама я улыбалась недолго. Дакс был прав: при всей его дружеской поддержке, говорить о таких вещах надо не с ним.
– Сходи пообщайся с ним, – предложил Дакс.
Он пристально смотрел на меня и больше не улыбался.
– Сомневаюсь, что Хейден сейчас захочет меня видеть, – без обиняков ответила я.
Мой голос вновь стал напряженным. Казалось, кишки в животе кувыркаются.
– Он не откажется с тобой говорить, – уверил меня Дакс. – Ты же его лю… возлюбленная.
Я невольно рассмеялась, хотя на лице появилась недовольная гримаса.
– Чтобы больше я этого слова от тебя не слышала!
Рот Дакса был растянут в улыбке, но в глазах оставался прежний оттенок печали.
– Хорошо. Зарублю себе на носу. В самом деле, сходи к нему. Поговори. Вам обоим станет легче.
Я вздохнула, убрав с пальца разлохмаченную нитку. Чувствовала я себя взвинченной. Кивнув Даксу, я приготовилась встать. Мы с Хейденом никогда крупно не ссорились. Бывали стычки, но они продолжались недолго. А тут почти на ровном месте. Меня это угнетало. Я встала на одеревеневшие ноги и двинулась к двери спальни. Сделав пару шагов, обернулась:
– Спасибо, Дакс.
– Всегда готов помочь.
Я улыбнулась ему, поглубже вдохнула и подошла к приоткрытой двери. Вошла я не сразу; вначале уперлась руками в косяк и попыталась успокоить нервы. Бесполезно. Тогда я тихо проскользнула в спальню и плотно закрыла дверь. Это создало иллюзию уединенности. Вряд ли наш разговор будет простым, и мне не хотелось, чтобы Дакс его слышал.
Как и в гостиной, в спальне было темно. В узком грязном окошке светился клочок звездного неба. Света звезд хватало, чтобы разглядеть очертания кровати. Хейден лежал на боку, спиной ко мне. От беспокойства я не знала, куда деть руки, и не решилась подойти к нему ближе.
– Хейден…
Я оцепенело замерла, не зная, как повести себя дальше: присесть или пройти к нему. Он не откликнулся. Не слишком вдохновляющее начало.
Тогда я осторожно присела на край; старый матрас заскрипел, прогибаясь подо мной. Мне отчаянно хотелось протянуть руку и коснуться Хейдена, но я подавила это желание, боясь, что он снова отодвинется.
– Хейден…
– Что, Грейс?
Услышав его голос, я невольно сжалась. Интонация была странной, но без злости, которую я ожидала услышать.
– Я… зашла узнать, как ты.
– Превосходно.
– Ты же сам знаешь, что это не так, – возразила я.
И снова мне пришлось минуты две или три ждать его ответа.
– Что ты хочешь от меня услышать? – жестким, холодным тоном спросил Хейден.
– Сама не знаю.
Я не рассчитывала, что Хейден легко и быстро меня простит. Пусть хотя бы поймет мою точку зрения. На большее я не надеялась.
Игнорируя здравый смысл, я влезла на кровать и села, подобрав ноги. Нас разделяло не больше фута. Хейден, конечно же, слышал и чувствовал мое перемещение по кровати, но по-прежнему не поворачивался. Убедившись, что говорить он не намерен, я заговорила сама.
– Послушай, Хейден… Знаю, ты не согласен с Даксом и мною, но…
– «С Даксом и мною», да? – перебил он.
Я пялилась на его спину, пока он не соизволил повернуться ко мне лицом, полоснув сердитым взглядом.
– И что тут такого? – спросила я, не понимая, с чего он заводится.
– Кстати, я слышал ваш разговор, – сказал Хейден.
Меня чуть не взбесил его тон. Он меня упрекает?
– В таком случае ты знаешь, что мы говорили преимущественно о тебе.
Для вспышки ревности Хейден выбрал неподходящее время.
Он сел, оперся о спинку кровати и вытянул ноги, сложив руки на груди. Я заработала еще один сердитый взгляд.
– Думаю, ты раздосадован совсем не этим, – продолжала я, стараясь говорить спокойно.
Хейден втянул нижнюю губу и теперь выталкивал ее языком обратно.
– Естественно, – наконец признался он. – Не в этом дело.
– Знаю, тебе и сейчас не нравится, как все повернулось, но по-другому быть не могло. Неужели так сложно понять? Мы не могли ее спасти.
Хейден смотрел в пространство и не отвечал.
– Мы бы погибли… и наша смерть была бы совершенно напрасной.
Я отважилась положить руку ему на бедро. Хейден дернулся (меня снова кольнула его реакция), но руки моей не сбросил.
– Погибли бы или нет – это еще вопрос, – упрямо возразил Хейден, по-прежнему не глядя на меня.
– Весь вопрос – когда: в первые минуты или позже. Ты и сам это понимаешь, только признаваться не хочешь. Хейден, ты – отчаянно смелый и бескорыстный человек, за что я тебя и люблю. Но нельзя же так беспечно относиться к собственной жизни. Тебе, быть может, и наплевать на себя. Ты в пекло готов лезть из-за незнакомой девчонки. Зато мне на тебя не наплевать.
А ведь я почти дословно повторяла сейчас его слова! Хейден произнес их, когда мы ездили в его пригород за бензином и я пробралась в развалины его дома и вытащила уцелевший фотоальбом. Помнится, он меня отчитал за беспечность.
«Послушай, тебе может и наплевать на свои раны, а мне нет».
Теперь мы поменялись местами.
– Грейс, я знаю. Ты тревожишься за меня.
– Не только я. А Джетт? Кит? Дакс? Все население Блэкуинга? Ты им нужен, Хейден. Ты не вправе рисковать своей жизнью без крайней необходимости.
– Как видишь, даже не пытаюсь, – с оттенком раздражения бросил он.
– Не удержи мы тебя, ты бы кинулся ее спасать, – напомнила я.
Хейден недовольно засопел.
– Нельзя подвергать себя опасности из-за совершенно незнакомого человека.
Наконец-то он повернулся, и наши глаза встретились.
– И ты тогда была совершенно незнакомым человеком.
От этих слов у меня заколотилось сердце. Они ранили ничуть не меньше, чем в первый раз. Я до мелочей помнила день своего спасения: трусливо сбежавшего брата и Хейдена, склонившегося надо мной. Но ситуация в тот день была совершенно иной.
– Ты это уже говорил. Но согласись, обстоятельства тогда были не такими, как сейчас… Я была одна, а не в окружении Зверей.
Я выдерживала жесткий взгляд прищуренных глаз Хейдена и напряженно ждала. Наконец он мотнул головой и позволил себе глубоко вдохнуть. Первый добрый знак.
– Согласен, – ответил он, немного расслабившись. – И… накануне ты спасла мою жизнь.
Я невесело улыбнулась. Хорошо, что хоть в чем-то наши мнения совпадали.
– Ты хочешь спасти всех, но это невозможно. Тебя попросту не хватит. А ты нужен Блэкуингу…
Я замолчала, пытаясь унять разбушевавшееся сердце. Казалось, оно вот-вот проломит мне ребра.
– Ты нужен мне, а я слишком эгоистична, чтобы позволить тебе рисковать
