Нам придется убить моего брата.
– Грейс, это не… – качая головой, бормотал Хейден. – Должны быть иные средства…
Слова Хейдена давили своей безысходностью, будто он пытался отыскать иной способ, однако знал, что я права.
– Нет других средств, – ответила я, сжимая его руку. – Ты и сам знаешь. Пока он жив, атаки Грейстоуна не прекратятся. Джоуна не пожалеет ни чужих, ни своих. Пока есть кого гнать на убой, он будет это делать.
Мой голос звучал сухо. Оттуда исчезли все эмоции. Пролитые слезы высохли, а их следы больно стягивали кожу.
– Можно придумать что-то еще, – мягко упорствовал Хейден. – Он ведь твой брат.
– Он мне больше не брат. Если кого и называть братьями, так это Кита и Дакса, хотя я их знаю всего ничего.
– Грейс…
Я видела, как тает его решимость и он начинает принимать мою позицию. Он и сам понимал необходимость устранения Джоуны. Просто Хейдену не нравился такой вариант.
– Стоит отсечь змее голову, и ее тело погибнет. Согласен? А Джоуна – голова этих атак… Если мы его убьем, велика вероятность, что война между лагерями закончится.
– Не полностью… но таких оголтелых атак не будет.
Наконец-то Хейден согласился со мной. Далось ему это непросто. Я облегченно выдохнула, сжав его руку. Кажется, даже скрипнула зубами от избытка решимости.
– Значит, ты согласен? – отважилась спросить я.
Хейден нежно притянул меня к себе и поцеловал в лоб. Потом отстранился и погладил меня по подбородку. На шее осталось ощущение от его пальцев.
– Да, Грейс. Я согласен.
Я шмыгнула носом. Глаза снова защипало. Слезы угрожали вернуться, но я загнала их поглубже. Я должна быть сильной и не колебаться.
– Хейден, мне потребуется твоя поддержка, – призналась я. – Сильнее, чем прежде.
– Можешь рассчитывать на нее в любое время суток, – пообещал он.
Ответить на эти слова я не успела. Хейден порывисто встал с кровати, прошел к письменному столу и начал рыться в нижнем ящике. Затем вернулся, что-то сжимая в кулаке. Кровать скрипнула. Хейден пролез дальше и оказался у меня за спиной.
– Закрой глаза, – попросил он.
– Хейден, ты что задумал?
– Закрой глаза, – улыбаясь, повторил он.
Смущенно посмотрев на него еще раз, я подчинилась. Хейден пододвинулся ближе. Спине стало тепло от его груди. Рука Хейдена зачем-то отвела мне волосы с шеи, перебросив их через плечо. Потом он слегка прикоснулся к тому месту губами. Спина откликнулась приятной дрожью.
– Медведица, ты такая смелая, – прошептал он. – Такая смелая и сильная… Но не все ты можешь делать одна.
Шея ощутила прикосновение цепочки, а кожа на груди – какой-то холодный предмет. Пальцы Хейдена осторожно защелкнули замочек. Окончив, он еще раз поцеловал меня, теперь под ухом.
– Открывай глаза, – разрешил он.
Я открыла и сразу же увидела тонкую золотую цепочку, на которой висели два золотых, переплетенных друг с другом кольца. Одно было чуть больше другого. Я приподняла кулон, чтобы получше рассмотреть, и не нашла подходящих слов. Могла лишь тихо вздохнуть от удивления.
– Прежней семьи у тебя больше нет, но… здесь у тебя есть другая семья. Люди, которые тебя любят, заботятся о тебе, ценят твою помощь… Люди, нуждающиеся в тебе. У тебя есть я. И всегда буду. Мне незачем об этом говорить..
Он шептал, прильнув к моему уху. Его сердце билось значительно быстрее обычного. Мне этого хватило, чтобы понять: кулон – не просто красивая вещица. Если Хейден так разволновался, этот кулон ему дорог и значим.
– Знаю, – запоздало ответила я, слишком потрясенная, чтобы говорить длинными фразами.
– Ты – полноправная жительница Блэкуинга. Здесь твой дом. Мне важно знать, что ты это понимаешь.
Я зажмурилась от захлестнувших меня эмоций. Я чувствовала, что не заслуживаю даже находиться рядом с таким удивительным человеком, как Хейден. Почему он столь сильно любит меня? Это и сейчас оставалось для меня загадкой, но я принимала его любовь, поскольку сама очень сильно его любила. Разве я могла сказать, что недостойна его любви?
– Я люблю тебя, Хейден, – прошептала я.
Говорить в полный голос я не могла.
– И я люблю тебя, Грейс, – ответил он, поцеловав меня в плечо. Поцелуй сменился крепким объятием. – А хочешь знать, где я нашел кулон?
– Конечно.
Сердце шумно забилось в предвкушении рассказа.
– Это кулон моей матери.
Я затаила дыхание.
– Мама носила его не снимая. И всегда говорила, что кулон связывает ее с моим отцом и мною… Видишь, тут одно колечко немного больше?
Хейден уперся подбородком мне в плечо и слегка качнул цепочку, намотанную на мой палец.
– Я всегда думал, что кулон… остался на шее мамы… Оказалось, нет. Я нашел его между страниц фотоальбома. Представляешь, какую роль ты сыграла во всем этом? Сначала нашла альбом, потом… наступил момент, когда я решился его открыть. Поэтому теперь кулон твой. Он по-прежнему – символ семьи, но… другой.
По моей щеке скатилась слезинка. Хейден был слишком щедр, но я не могла себе позволить носить его семейную реликвию.
– Хейден, тебе этот кулон очень дорог. Я не могу его носить.
– Еще как можешь, – возразил он, мягко отсекая мои протесты. – И будешь. Я хочу постоянно видеть его на твоей шее.
Мне оставалось лишь глубоко вздохнуть, закрыть глаза, прижаться к Хейдену и раствориться в нем. Чувства, охватившие меня, не выражались словами.
– Спасибо, Хейден.
– Спасибо тебе, что согласилась его взять, – ответил Хейден, снова поцеловав меня в шею.
Он взял меня за руку. Другой рукой я приподняла цепочку. Меня переполняла сильнейшая любовь к Хейдену и чувство особой значимости его подарка. Мне было очень важно услышать от него эти слова. Я нуждалась в них… особенно после решения устранить Джоуну. Казалось, Хейден знал, что наступит момент, когда мне остро понадобятся эти слова, и приберегал их. Момент настал.
Вряд ли я могла любить Хейдена еще сильнее, чем сейчас.
Мы так и сидели на кровати, прижавшись друг к другу в тишине хижины, где не было иных звуков, кроме нашего дыхания и биения сердец. Я растворилась в Хейдене, черпая силу и утешение в его тепле и ласках. Именно этого мне и не хватало, чтобы выйти во внешний мир и встретиться с будущим. Минуты отдыха успокоили мой разум и помогли свыкнуться с жестокими, но необходимыми шагами.
Из хижины я выходила еще более убежденной в правильности принятого нами решения.
– Ну что, пойдем смотреть, как там наши занимаются? – спросила я.
Я заставила себя улыбнуться. Решение принято. Надо переключаться на более насущные дела.
– Если ты готова, конечно, – ответил Хейден. – Как ты себя чувствуешь?
– Пока нормально.
Едва перевалило за полдень. Было тепло, но небо затягивали облака, предвещая дождь. Я продолжала думать над удивительным подарком Хейдена и потому молчала. Чем ближе к месту занятий, тем шумнее становилось. Хлопали выстрелы упражнявшихся в
