— Смелый и тупой. Забавное сочетание.
Он прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, будто пробовал воздух на вкус, а Рейз подумал — разве можно было что-то разобрать сквозь неистребимую вонь крови?
— А вот твоей алой жрицы нет. Где же она?
— Идет к тебе.
— Верю. Она ведь не отступится. И не умрет. Знаешь, когда играешься с магией смерти, начинаешь отлично разбираться в людях, — Вейн покачал головой. — Это не трудно — распознать тех, кто не умрет так просто.
— Ты больной урод, — от души сказал ему Рейз.
Вейна это развеселило:
— Почему? Потому что занимаюсь любимым делом? Потому что не разделяю твою смешную мораль?
— Нет, мразь. Потому что ты поубивал кучу людей. Поубивал их ни за что, — Рейз смотрел ему прямо в глаза. Боялся отвести взгляд. Боялся, потерять его внимание. И думал про себя: это как на Арене — зацепи его, поймай на крючок интереса, дай ему то, что он захочет увидеть.
И тогда он не увидит больше ничего. Тогда он не увидит Джанну.
— И что? — Вейн равнодушно помахал ладонью в воздухе, и лента крови проскользнула между его пальцев. — Люди умирают каждый день. Каждое мгновение. И те, кто умер сегодня, умерли не из-за меня. Из-за тебя.
Это было так глупо и так бредово, что Рейз рассмеялся.
Вейн не одергивал его и не злился, и дождался, пока смех утихнет. Рейз чувствовал, как напряженно застыли другие люди вокруг, те, кто тоже попал в клетку. Те, кто наверняка мечтал стать незаметнее.
Зрители.
— Но ведь это и правда все из-за тебя, гладиатор. Из-за тебя, из-за твоей шлюхи-жрицы, из-за Каро. Я не собирался развязывать войну в Силл Арне, просто берег этот вариант напоследок. Если бы не осталось выбора. Я все надеялся сохранить свои связи при дворе князя, среди советников короля. Постепенно избавиться от алых жриц.
— Слишком много на себя берешь, — Рейз заставил себя усмехнуться. Побоялся, что получилось криво и жалко, но Вейн повелся, продолжил говорить.
Его слова не имели значения. Только время, которое они занимали.
Время, чтобы выжить, защитить Джанну. И дождаться: подкреплений князя, агентов Каро или Силану. Хоть кого-нибудь.
— Вовсе нет, — продолжил Вейн. — У меня бы получилось. Жрицы ведь остались без защиты. Когда Храм от них отвернулся, король хотел взять их под крыло. Но его убедили не ссориться с белыми жрицами. «Зачем, Ваше Величество? Алых жриц мало, и они переломаны. А если случится новая война, можно будет снова потребовать помощи у Храма».
Рейз фыркнул, громко, пренебрежительно:
— Не повезло тебе с Силаной.
— Мне не повезло с Каро, — поправил Вейн. — И городу тоже не повезло с ним.
Он кивнул на сваленные в кучу тела:
— Всего этого могло бы и не быть, понимаешь? Если бы тебя осудили, если бы твоя жрица не принялась бороться за правду в Испытании. Все эти смерти из-за ваших действий, вашего выбора. Вы не оставили мне других вариантов. Посмотри, сколько крови. Тебе совсем не жаль?
Его слова просачивались ядом внутрь, вместе с горечью и запахом крови.
— В убийстве виноват убийца, — Рейз вздрогнул, когда услышал ее голос. Будто изнутри окатило холодом.
Она не должна была говорить, не должна была привлекать внимание.
Вейн замер, а потом улыбнулся шире, и по взмаху его руки прутья клетки обернулись лентами, выдернули и Рейза, и Джанну наружу, швырнули на пол.
— О, да я посмотрю у нас тут семейная драма.
Джанна промолчала, а Рейз подумал — лучше бы она вообще не открывала рот. Лучше бы берегла себя.
— Дайте-ка посмотреть, может, вся семья в сборе.
Голем будто расплылся, внутри кто-то закричал, а потом из мешанины тел вперед выбрался Каро.
Поперек его щеки шли уродливые глубокие царапины, сочились кровью — должно быть, оцарапало о чью-нибудь пряжку. Но говорил Каро спокойно и немного ехидно, будто они с Вейном встретились на приеме:
— Вовремя вы обо мне вспомнили, Вейн. Я уже начал задыхаться.
Вейн улыбнулся, ласково и безмятежно:
— Вы еще пожалеете, что не успели задохнуться, Каро.
— Будете мне мстить? — Каро фыркнул. — Как это мелочно.
Он не смотрел на Джанну, ни одного, даже самого быстрого взгляда. И тоже перетягивал внимание на себя. Говорил вещи, на которые Вейн стал бы реагировать.
И Вейн реагировал, перестал улыбаться, сжал пальцы крючьями, Каро рвануло вперед, поднесло к самому лицу Вейна, надежно удерживая лентами:
— Вы бы следили за языком, Каро, — его голос, тихий, вкрадчивый, был как крохотные ледяные иголки. — Это ваше безмозглое желание оставить все как прежде, защищать нашу гниющую страну и ее бесхребетного короля, вынудило меня действовать. Вы называете меня мелочным, но я видел вещи, которые вы даже представить себе не можете. Магию, какой она должна быть. Свободной, безграничной и доступной для всех. Я видел настоящее, и оно намного важнее, чем ваша возня в грязи и склоки за власть.
Каро рассмеялся:
— Я не политик, я не лезу во власть и в чужие интриги.
— Да, вы плетете свои собственные, — подтвердил Вейн, и его ненависть, искренняя, незамутненная, пропитывала воздух и перемешивалась с одуряющим запахом крови. — И ради чего? Чтобы эта уродливая страна продолжала гнить. Вы такой же как я. Вы обманываете, вы манипулируете ради того, во что верите. Только вы верите в прошлое, а я в будущее.
Каро перестал улыбаться:
— Не оскорбляйте меня, Вейн. Мы с вами не похожи. Я не предатель и не фанатик.
Вейн отступил на шаг, досадливо дернул плечом, а потом ленты вокруг руки Каро сжались с отвратительным хрустом, Каро захлебнулся криком, оборвал его сам, зажмурившись.
Кости правой руки торчали из предплечья уродливыми краями:
— Неверный ответ, Каро, — Вейн снова улыбнулся. — Вы все время даете мне неверные ответы. И это вас убьет.
Рейз почувствовал, как подалась вперед Джанна, потянулся ее удержать.
Каро вскинул голову, посмотрел на Джанну в упор. Она остановилась, будто налетела на его взгляд, как на невидимую стену.
— Не сейчас, — продолжил Вейн, будто ничего не заметил. — Позже. Сейчас вас всех спасет ваша алая жрица.
Он повернулся к големам в зале, склонил голову на бок — равнодушно, с любопытством, а потом ленты стали выхватывать людей их клеток. По одному.
— Ваша Силана наверняка придет. Вы мне понадобитесь. И вы, и все, кто с ней связан. А остальные мне не нужны.
Человек в лентах — Рейз не знал его, ни разу не видел, но был уверен, что запомнит навсегда — закричал. Ленты прорывались ему под кожу медленно, оставляли уродливые борозды, и кровь текла на пол темным потоком.
— Отвернись, — шепнул Рейз Джанне, потянул ее на себя, но она только поджала губы. Бледная, испуганная и несгибаемая его сестра.
Когда человек обмяк, ленты швырнули его тело в общую кучу. Вейн взмахнул рукой, будто перебирал в воздухе невидимые струны, и кровь, которая пролилась на пол, каплями взлетела верх, струями потекла в воздухе — в бассейн.
— Думаете, это
