Силана смотрела вдаль, на покрытые инеем стрельчатые крыши домов Силл Арне, на шпили и причалы для скатов, на Чародейскую Башню.
Пошел снег — первый настоящий снег в этом году, мягкий и пронзительно белый. Он сыпался с неба как пепел, кружился в воздухе.
Силане даже не было холодно, и время не имело значения. Сколько она так простояла? Может быть, совсем недолго, может быть час.
Воздух звенел и леденил легкие изнутри.
А потом на причале появился Каро.
Он подошел быстрым шагом, дернул Силану к себе, и накинул на нее плащ:
— Вы в своем уме вообще? Насмерть замерзнуть хотите?
Силана рассмеялась, потому что и правда ведь — глупо и весело — жрица Майенн, которая замерзла бы насмерть.
Огненная жрица.
Ледяные мертвые угли.
— Я ненавижу вас, — тихо сказала она. Признание далось легко, естественно. — Больше вас я сейчас ненавижу только себя.
— Не драматизируйте, — Каро принялся растирать ее руки, ладони. Не было сил даже отстраниться. — Если бы знали, что творил этот Энай, вы бы поберегли чувство вины.
— Если бы вы знали, что делала я, вы никогда не смогли бы до меня дотронуться.
Он не отстранился:
— Я же говорю, не драматизируйте. Я прекрасно знаю, что вы делали. Это моя работа. И если вы думаете напугать государственного агента, вам придется найти кого-нибудь моложе и впечатлительнее.
— Вы отвратительный человек.
— Я знаю. Идемте, я отвезу вас домой.
***
Почему-то обратный путь показался Силане дольше. Может быть, Каро просто больше никуда не торопился, может быть, действительно выбрал другой путь. Она смотрела вниз, на город и не различала ни кварталов, ни улиц. Все казалось одинаково серым и не трогало.
Весь мир был укрыт безразличием и тишиной. Было ясно, холодно и на удивление звездно.
Каро заставил ската опуститься не к порогу, как в прошлый раз, а на старый, шаткий причал, который располагался над домом.
Скат послушно завис в полуметре от площадки, и Каро спрыгнул первым, положил на ската руку для устойчивости:
— Почему причал в таком плохом состоянии? Предпочитаете чародейские экипажи?
Должно быть, он тоже видел в ней богатую женщину, как и Рейз. Все-таки Каро знал, что Силана участвовала в Парной Лиге.
Кажется, кроме нее там ни одна хозяйка не страдала от бедности.
— Просто хожу пешком, — не хотелось ни врать ему, ни объяснять ничего. — Вам пора.
— Вы выгоняете государственного агента? А как же обязательная чашка чая? — кажется, он развеселился. И в ответ на его веселье, абсолютно неуместное, накатила ненависть. Черная жгучая ненависть за то, что Силане пришлось вспомнить. За то, что Каро разбил ее иллюзии.
— О, вот так-то лучше, — похвалил он. — Вам не идет этот образ забитой овечки. Вы же жрица Майенн, должно в вас быть хоть что-то огненное. Просто вспомните, о таких как вы, слагали легенды. Враги боялись вас, рассказывали страшные истории по ночам. Вас ждали в каждом из наших городов — благословенный огонь, огонь, который сожжет аравинскую заразу. Этим нужно гордиться, а не прятать голову в пепел. Сколько людей вы спасли?
Он говорил, а ее ненависть пропала так же мгновенно, как и появилась, потому что он не понимал. Совершенно ничего не понимал, это было глупо и немного жалко:
— Все, что я помню о войне, Каро, это отчаянное желание, чтобы кто-нибудь спас меня. Но этого так и не случилось. Знаете, а теперь, после сегодняшнего вечера, я даже не верю, что осталось, что спасать.
Она никогда не позволяла себе говорить так прямо, всегда боялась — задеть, обидеть. Оскорбить.
А теперь вот и страха не было.
Все осыпалось как шелуха.
Каро вдруг посерьезнел, будто убрал маску и позволил проступить своему настоящему лицу:
— Но вы здесь, вы живы. И дальше можете быть кем захотите. Шаг за шагом, если вы действительно хотите жить мирно, вы уйдете так далеко, что война потеряется из виду.
Она тоже так думала, когда вернулась. Но она ошибалась.
И встреча с Энаем показала это очень наглядно.
— Но, если вы хотите уйти, действительно хотите уйти от себя прежней, — серьезно продолжил Каро. — Вам придется выкинуть все лишнее. Вы не можете носить с собой каждый пожар и каждое пепелище. Прямо сейчас, не ожидая, что они исчезнут сами по себе. Не важно, какими были ваши действия — стоит ли ими гордиться или винить за них себя. Они не дают вам идти вперед. А значит, их придется оставить.
Он говорил правильно, и так, как мог бы сказать ей командир Гийом. Он был мастером оставлять ненужное за спиной.
И все слова Каро не имели никакого смысла:
— Я все эти годы куда-то иду, — призналась Силана. — Шаг за шагом вперед. У меня больше не осталось сил.
Каро вздохнул, подошел вплотную, почему-то возникла странная мысль, что он ударил бы Силану. И она даже не стала бы защищаться. Хотя зачем ему?
— Женщины, — фыркнул он, и вдруг подхватил ее на руки. Легко и привычно, будто каждый день это делал. — Вечно драматизируете самые простые вещи.
— Что вы делаете?
— Разве не очевидно? Несу вас вперед, раз уж вы не можете сами сделать и шага.
***
Кое-как, но Рейзу все-таки удалось отбрехаться от Лиама. К счастью, никаких доказательств у пацана не было, и можно было все его догадки списать на слишком богатое воображение.
Подумаешь, не ответил ему Рейз вовремя. Рейз вообще не хотел с ним разговаривать.
И каким это образом ему пришла в голову мысль о жене?
Немного напрягал тот факт, что мысль была правильная. Что-то слишком много вокруг развелось людей с чрезмерно развитой интуицией.
Как бы Рейз ни распинался, кажется, Лиам все еще что-то подозревал, но потом удалось заткнуть ему рот едой. Пацан был очень просто устроен, и как только перед ним появилась тарелка, кто на ком женился стало неважно.
После ужина Рейзу все-таки удалось его выгнать, хоть сопляк и умудрился выпросить себе перед уходом добавки. Ел он на удивление много. Куда только влезало?
Но в конце концов, сопляк ушел, пообещав заскочить завтра — Рейз сказал ему, чтобы не приходил, но Лиам точно пропустил это мимо ушей — и Рейз остался один в пустом доме.
Ощущение было жутковатое. За окном выл ветер, висел у очага иссеченный скат, и Рейз чувствовал себя какой-то суеверной женой-наседкой всегда, когда ловил себя на мысли, что ждет возвращения Силаны.
Потом где-то наверху послушался шум и тяжелые мужские шаги — одного человека. Кто-то спускался по лестнице.
Рейз нахмурился, взял кочергу из камина, взвесил в руке — оружие осталось в комнате, но с одним человеком, если это был не маг, можно было справиться и так.
Кто бы это ни был, но он не пытался скрываться, шаги звучали отчетливо.
Рейз аккуратно выглянул из-за украшенного каменной лепниной угла.
По лестнице,
