И тут заработали миномёты. И 60-мм, и 90-мм. Они беглым огнём поставили целую завесу разрывов по фронту наступления. Досталось всем. Кавалерию просто слизнуло. А в небронированные грузовики словно горстью мелкого камня прыснуло порывом ветра. Только очень сильно. Пробивая дырки в обшивки и сдувая личный состав.
Досталось и бронеавтомобилям, но меньше. Впрочем, выкатившись из этой стены разрывом, они были нежно приняты «Витязями» со спарками крупнокалиберных пулемётов. Против такого оружия бронирование этих образцов бронетехники не было рассчитано. Так что выглядело это словно расстрел безоружных и беззащитных.
Полк экономил снаряды и патроны. Поэтому лишнего не стреляли.
Всё затихло.
Экипажи «Витязей» проверили исправность своей бронетехники. И, заведя моторы, выкатились из импровизированных укрытий. И пошли вперёд. А за ними прыснула небольшая стайка «Новиков» при поддержке колёсных бронетранспортёров с пехотой. Не всей. Совсем не всей. Часть её осталась прикрывать позиции артиллеристов, другая – проводить зачистку поля боя при поддержке четвёрки «Новиков». Осторожно продвигаясь вперёд, они вели огонь во всё, что шевелится. Раненые и пленные Максиму были совсем не нужны. Просто потому, что ему негде их было хранить, содержать и перевозить. А бросать их просто так выглядело ещё более странно и глупо, чем добивание.
«Витязи» же прошли по этому полю битой и брошенной техники и выкатились на кромку холмов. И, в отличие от своих супостатов, не стали бросаться в «ололо-раш», а, замерев, открыли спо-
койный, размеренный обстрел противника, который оказался перед ними как на ладони.
Больше вреда, конечно, наносили 75-мм «окурки», которые били далеко и довольно точно. Ну относительно. Психологически же давили больше короткие очереди 37-мм разрывов. Те же «Витязи», что были со спарками крупнокалиберных пулемётов, заняли промежуточную позицию, так как убойность их пуль была значима даже на той дистанции огня, особенно по незабронированной технике.
Здесь, кстати, оказалась ещё пара дивизионов кавалерии, которые просто не успели к атаке. И им тоже досталось. Прямо на довольно свежей пашне, в которой застревали автомобили, создавая определённые сложности всем вокруг.
Кто-то пытался организовать оборону и отпор. Стреляли из пулемётов и пушек. Но всё как-то бессистемно и лихорадочно. Из-за чего только редкие снаряды падали с накрытием. Бронебойные. А прямых попаданий удалось достигнуть всего три штуки. Да и те – без толку. Разве что бронеплиту одного из «Витязей» сорвало последним попаданием. На болтах же вторую плиту 15-мм экрана крепили. Вот её и сорвало.
Но это было только начало кошмара. Потому что механизированная бригада продолжала прибывать. Она не имела общего управления. Особенно сейчас. Поэтому сражение в той или иной форме продолжалось ещё довольно долго. До вечера, во всяком случае, пока под покровом темноты немцы и австро-венгры не отступили кто куда.
Максим же получил ранение. Первое ранение в этой кампании.
По округе много супостатов разбежалось. В том числе и с винтовками. Вот и постреливали они изредка. Шальные пули летали непрерывно. А иной раз и весьма прицельные. Немцы старались хотя бы напоследок ударить в цель. Хоть как-нибудь. Вот нашего героя и зацепило. Навылет. В предплечье. Причем под таким ракурсом, что могло и в левую часть груди залететь. Вовремя обернулся, привлечённый криками птиц. Два ворона что-то делили, прыгая возле трупа солдата. Водителя. Точнее даже не трупа, а головы, оторванной взрывом. Видимо, каждый из них хотел добраться до глаз, но самостоятельно и до обоих сразу, не желая делиться.
В любом случае – причина такого поведения была не важна. Для Максима. Который осел за бронеавтомобиль, зажимая руку, и лихорадочно пытался сообразить, откуда стреляли. Но второго выстрела прямо сразу не последовало. И эта нервозность, лихорадочность переключилась на птиц. Опять птиц. Опять воронов. Ведь если бы он не повернулся на их крик, то пуля могла бы пробить ему грудь и, вероятно, убить. Совпадение? Снова?
Он встряхнул головой, отгоняя бредовые мысли. И услышал крики о том, что нужен медик. Что командир ранен.
Плохая тема.
Чтобы не вызывать скисание личного состава, Максим, преодолев слабость и боль, поднял-
ся и выпрямился в полный рост. Окинул мутным взглядом округу. Рядом о броню щёлкнула пуля. Видимо, тот, кто стрелял по нему, никуда не делся. Он просто ждал и выбирал удачный момент.
– Ориентир – поваленное дерево на опушке, – холодно произнёс Меншиков, которому в этот момент оказалось довольно легко определить расположение стрелка. «Так легли звёзды». Тут и некое затишье на несколько секунд, и удачный поворот корпусом, позволивший в полной мере задействовать стереофоничность слуха, и просто банальная удача. Выстрел почти совпал с тем моментом, когда наш герой скользил по укрытию супостата взглядом.
– Есть, – козырнул стоящий рядом пригнувшись адъютант. И короткими перебежками бросился к связисту. Он был недалеко. Минуту спустя приказ уже передали на буксируемую 37-мм PomPom, что стояла недалеко, и та дала короткую очередь по данному ориентиру. Откуда разошедшийся стрелок сделал ещё два выстрела. Но тоже мимо. Дистанция всё-таки была слишком велика для прицельной стрельбы из винтовки без оптики. По сути, получалось, что первая пуля залетела просто случайно. Шальная дура. Остальные же ложились с хорошим разбросом.
Максим стоял в полный рост и наблюдал за полем боя. Спокойно, насколько это было возможно. Он знал, что в него целятся. Он знал, что в него стреляли и будут ещё стрелять. Но его переклинило. Потеря крови и шок сделали своё дело, как и накрутка предыдущих дней. Ему вдруг пока-
залось, что он видит женщину в странной одежде, идущую среди трупов.
– Максим Иванович! Пригнитесь! – не выдержав, крикнул один из ближайших офицеров после очередной пули, что просвистела где-то совсем рядом. Но он не мог отвести взгляд от своего наваждения. Максим не мог её разглядеть, но она ему показалась удивительно красивой.
– Какая красивая… – тихо прошептал он. После чего протёр глаза правой рукой, пытаясь улучшить видимость. Но наваждение пропало.
– Кто красивая?
– Не знаю, – пожал он плечами и скривился от боли. – Там, вон у того горящего грузовика была женщина. Куда она делась?
– Мы не видим там никакой женщины. Так ведь?
– Да, да, – донеслось со всех сторон.
– И я не вижу. А она была. Стройная, изящная, с удивительно плавными движениями… ступала словно дикая кошка… словно пантера, уверенная в своих силах… Ещё она была так странно одета. Вся словно укуталась в чёрном покрывале, не стесняющем, впрочем, её движений. А волосы белые. Длинные, вьющиеся и удивительные. Просто волшебные. К ним так и хотелось прикоснуться. Но она ушла… Жаль… Жаль… – тихо произнёс Максим и обессиленно сел на землю, прикоснувшись спиной к колесу бронеавтомобиля.
– Максим Иванович, вы что, «косую» увидели? Неужто саму смерть?
– Да нет, – помотал наш герой головой. – Какую смерть? Просто привиделась глупость. Нужно больше спать, и желательно с бабами. М-да. Вон уже
