– Денни Маккензи.
– Да.
– Во главе «Маккензи Металз»?
– Ну, это мы еще посмотрим. Дариус Сунь собрал грозное войско. Может, он победит. Карманы «Тайяна» бездонны. Однако я убежден, что всегда хорошо внедрить третью силу в простое соперничество двух противоположностей. Это сеет нестабильность и хаос. Люблю хаос. А земляне и так достаточно нервничают из-за Солнечного пояса, не хватало еще «Тайяну» устроить враждебное поглощение «Маккензи Металз». Нет, пусть Денни распушит хвост и забирает Хэдли себе. Я буду знать, где он и что с ним. Маккензи всегда предсказуемы. – Лукас смотрит на сгущающийся закат, переходящий в индиго. – Увы, у меня есть еще одна дурная привычка. Я называю ее «прочь из сада». Сопроводишь меня?
Они оставляют бокалы на столике. Приглушенный свет превращает Гнездо в каскад огней: озерца синего, белая рябь. Светопад.
– С одним условием, – говорит Алексия. – Я хочу джин.
Глава восемнадцатая
Иисус и Мария, они резвые. Носятся между опорами зеркал так, что едва успеваешь разглядеть, используют решетку в качестве прикрытия. Это отвратительное место для битвы. Его джакару рассеяны по зеркальному полю: имена и метки накладываются на видимые картины и инфракрасные карты. Радар выдает пять тысяч ложных противников. Он сражается вслепую. На общем канале треск.
«Они слишком быстры, ублюдки…»
«Рейчел, где ты? Где ты?»
«Я отступаю, отступаю».
«Ничего не видно…»
Метка с именем становится белой.
– Отходим! – приказывает Финн Уорн.
Белые пятна по всему визору, тактические дисплеи ослепли. Враг глушит радары и маскирует свою тепловую сигнатуру благодаря тепловому излучению зеркал. Добытчики гелия, инженеры-технологи, топографы, подсобные рабочие – против гладких фанатичных ботов-убийц «Тайяна» и тренированных бойцов-уши – вот с чем столкнулся Финн. Он передает координаты места встречи своим отрядам. Джакару, пылевики, наемники-неудачники. Надо увести их под прикрытие установленных на роверах автоматических пушек. Мимо несутся фигуры, трехметровыми скачками, поднимая клубы пыли. Пов-скафы, жесткие скафандры, пестрая мешанина техники, предназначенной для выживания на поверхности. Рабочие против солдат.
– Подведите роверы ближе! – приказывает Финн Уорн, бросая координаты точек эвакуации искусственным интеллектам. – Нас здесь на куски порвут.
Щекочущее прикосновение к макушке: предупреждение от тактильного модуля скафандра. Он поднимает глаза и видит, как в черноте вспыхивают резкие синие звезды, медленно опускаясь. Двигатели малой тяги.
– Эти гребаные твари пытаются отрезать нас! – орет Финн по общему каналу. Боты падают на реголит, подскакивая на амортизаторах. В этом их слабость. Боевой дрон Суней приземляется перед ним. Финн, крутанув копьем, разделяет оружие надвое. Часть с топориком, привязанная тросом, вырывается вперед и подрубает две из машинных ног на уровне коленных суставов. Финн прыгает, разворачивает оружие и вонзает наконечник копья в сенсорное ядро. Тварь падает, дрыгая конечностями и клинками. Насаженный на копье бот продолжает дергаться, вздымая вокруг себя облако лунной пыли. Финн Уорн выключает режим захвата и выдирает оружие из корпуса машины, разорвав какие-то тонкие трубки и разломав процессоры. Бот наконец застывает.
– Где мои гребаные роверы?
Он просил пушки. Гауссовы винтовки. Чтобы захватить Хэдли, нужны пушки. Но Брайс запретил: слишком много времени ушло бы на оснащение; зеркальную решетку разбили бы, превратили в вихрь стеклянных осколков.
Да пошел ты нахрен, Брайс. Вечно у тебя техника ценнее мяса.
И опять покалывание в затылке: он резко поворачивается. На него надвигается боевой бронированный скафандр с клинками в каждой руке, матово-черный с серебром – «Тайян». Финн ломает древко копья, и снова вылетает трос, похожий на хлыст, и лезвие топора вонзается в лицевую пластину. Та взрывается, превращаясь в облако стеклянных осколков и кровавых брызг. Он пинком отбрасывает судорожно дергающийся труп, выдирает оружие и опять соединяет две половины древка.
Славная маленькая штуковина. Какой-то умный засранец в Гюйгенсе придумал ее: легко напечатать, легко использовать. И теперь общество эпохи НТР сражается оружием бронзового века.
Роверы наконец загрузились.
– Рейчел, Куок, со мной! – командует Финн. Арьергард строится рядом с оружием наготове, но боты «Тайяна» и уши уже остановились на краю зеркального поля. Они победили. Они унизили «Маккензи Гелиум». Нет никакой выгоды продолжать бойню.
Пришли восемьдесят джакару. Ушли сорок шесть.
Боты и уши растворяются среди теней и ослепительного блеска зеркал – остается лишь одна фигура, которая поднимает бронированную руку, вертит ею и вытягивает средний палец. Дариус? Возможно. Боец мелкий. Финн встречал пацана лишь во время редких официальных визитов в «Горнило», говорил ему не больше слов, чем правила приличия требовали для сына Роберта Маккензи и Джейд Сунь, но у него сложилось ощущение, что перед ним – ВНМГ. Весьма Надменный Маленький Говнюк. Такой поступок вполне в духе Дариуса Суня.
Тактильный модуль Финна Уорна позволяет оценить прочность и вес копья-топора в руках.
Хорошая штука.
– Рейчел, Куок, уходите.
Выжившие загрузились в роверы, и тяговые двигатели один за другим запускаются.
Финн поднимает копье и ищет центр тяжести в его неправильной форме. Подает энергию на сервоприводы скафандра. Швыряет оружие со всей усиленной мощью в нагрудник Суня.
Ты ведь этого не ждал, мелкий засранец?
Боец уходит в сторону, приседает. Его рука, двигаясь быстрее, чем Финну Уорну случалось видеть, хватает копье на лету. Разворачивает, нацеливает. Финн Уорн не сомневается, что видит под темным забралом улыбку.
– Брайс!
Нет ответа.
– Брайс!
Финн Уорн вызывает еще один дисплей: потрепанный клин роверов удирает от кровавого разгрома, случившегося на Болоте Гниения. Ровер Брайса мчится первым.
– Ну что за хрень… – бормочет Финн. Боевой скафандр пересчитывает резервы. У него достаточно мощности на десять минут при полной скорости. Этого хватит, чтобы догнать представительский транспорт босса, но останутся милливатты и пара вздохов.
А сможет ли он обогнать копье, нацеленное в спину?
Первый Клинок «Маккензи Гелиум» поворачивается и переключает скафандр в режим быстрого бега. Кричит от мучительной боли в суставах – упал бы, покатился, но движениями теперь управляет
