– Дак, мне очень жаль, – выпалила я. – В ту ночь… я не хотела тебя обидеть… прости меня…
Руки Дака, обнимавшие меня, напряглись.
– Ты говоришь о Лицейском бале?
Я кивнула, сгорая от стыда. Дак шумно вздохнул, а затем покачал головой.
– Сейчас это совсем не важно, Энни. И тебе не надо за это извиняться.
Он говорил с такой силой и уверенностью, что ему почти удалось скрыть дрожь в голосе. Однако я слишком устала, чтобы размышлять об этом. Прильнув к нему, я закрыла глаза, пытаясь ни о чем больше не думать. Комната, ряды аккуратно застеленных постелей и столов, заваленных забытыми тетрадями и учебниками, исчезли, когда я закрыла глаза.
Но затем я снова ощутила этот запах.
– Ты чувствуешь это? – прошептала я.
Дак крепче прижал меня к себе.
– Что?
– Драконье пламя. Я пахну драконьим пламенем. Даже после душа. Этот запах постоянно со мной, даже когда я ем, сплю и когда…
Слова лились из меня бурным потоком. Дак что-то тихо пробормотал, пытаясь успокоить меня, и я услышала в его голосе боль. А затем он слегка отодвинулся в сторону, чтобы взглянуть на меня, в уголках его глаз, блестевших на загорелом лице, залегли тревожные морщинки.
– Энни, – произнес он, – тебе надо поспать.
И когда он взял меня за руку и потянул к постели, я не стала сопротивляться.
Он сбросил на пол мой огнеупорный костюм, откинул покрывало, и когда я забралась в постель, укрыл меня, заботливо подоткнув одеяло. А затем устроился рядом, поверх одеяла. Этот слой ткани, разделявший наши тела, говорил яснее всяких слов: я здесь как твой друг, и только.
Дак всегда был добр ко мне, но сейчас его нежность тронула меня до глубины души, и мои глаза снова наполнились слезами. Я прижалась к нему, положив голову ему на грудь, вдыхая исходивший от него соленый запах моря, впитавшийся в его кожу после недавнего полета над побережьем. И на мгновение я забыла о назойливом смраде драконьего пламени, постоянно преследовавшем меня.
– Скоро все закончится, Энни, – пробормотал он, обняв меня за плечи. Я уткнулась лицом в его грудь, его форма потемнела от воды, стекавшей с моих волос. Я прислушивалась, как слова гулким эхом отдаются в его груди. Я почти успокоилась и смогла выдавить из себя глухой смешок.
– Это лишь начало, – откликнулась я. Неужели он этого не видел? – И в этом все дело. Мы превратились в чудовищ, хотя нам никто и не говорит этого в лицо.
Его дыхание сделалось прерывистым. Дак вытянул руку в сторону, и мне показалось, что он вытер глаза. Однако его голос прозвучал абсолютно спокойно.
– Я когда-нибудь рассказывал тебе историю, которую я часто слышал в детстве от мамы? Про Арона, который обманул солнце, чтобы оно отдало ему свое пламя?
Его голос звучал тихо и спокойно, именно так он всегда рассказывал сказки своим брату и сестре, укладывая их спать, и я ощутила, как мое тело постепенно начинает расслабляться, а дыхание сделалось глубоким. Я покачала головой.
– Ну, – пробормотал Дак, – тогда слушай внимательно.
15
Последнее письмо
ЛиПосле того как экспроприация продовольствия у сельского населения наконец завершилась, наступило относительное затишье. Склады были заполнены запасами продовольствия, и теперь нам оставалось лишь патрулировать побережье и ждать. Криссе удалось получить краткосрочный отпуск, и несмотря на то, что правила запрещали нам путешествовать на драконах в личных целях, ей разрешили отправиться домой на драконе. Дак уговорил Энни сопровождать его в нескольких полетах над морем, и это пошло ей на пользу. А мне наконец удалось выспаться.
Вскоре нас с Энни снова вызвали во внутренние покои, на этот раз вместе с Кором и Пауэром. Теперь мы должны были подвести итоги и обсудить распределение продовольственных запасов между жителями Каллиполиса. В зале заседаний присутствовали те же лица, что и в прошлый раз, за исключением главного врача Каллиполиса. Собрание началось с его выступления.
Врач рассказал о работе, проделанной им за последнюю неделю, которая позволила сделать прогнозы о шансах на выживание населения Каллиполиса. Поначалу все казалось просто и понятно, пока он не заговорил о том, что для этого необходимо.
– По требованию Совета, – сказал он, смутившись, – население необходимо разделить на категории.
Он развернул перед собой лист бумаги, и мы увидели четыре цифры. Сложив их, мы получали население Каллиполиса в целом. Но самая маленькая цифра не составляла и десятой части общей суммы, а самая большая составляла больше половины. Мы с Энни почти одновременно поняли, что это означает, я услышал, как она резко вздохнула.
– Это население Каллиполиса, разделенное на металлические сословия, – запинаясь, произнес главный врач.
Кор, сидевший рядом со мной, делая заметки в блокноте, замер. Его ручка застыла посреди строки, проливая чернила на бумагу. Пауэр посмотрел на него, а затем перевел взгляд на меня. Словно бросал мне вызов.
Врач продолжил объяснять, его голос сделался хриплым.
– Золотое сословие, самое малочисленное, за ним следуют серебряное и бронзовое сословия, каждое из которых составляет по двадцать пять процентов, а затем – железное сословие, составляющее сорок процентов от общего числа населения. Мы пришли к неутешительному выводу, что не сможем предоставить полноценные продуктовые пайки для всего населения Каллиполиса. И если распределить ресурсы поровну, многие… не выживут. Однако если изменить размер некоторых пайков, то мы получим другой результат.
Атрей холодно заметил:
– Иными словами, кто-то получит больше еды, чем остальные?
– Да. Так мы сможем спасти огромное количество человеческих жизней… и лишь некоторые слои населения понесут потери.
«Некоторые слои населения».
Я ощутил, как меня, словно огромная волна, захлестывает ужас, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы не захлебнуться и сделать глоток воздуха. Нет, нет, я просто что-то не так понял…
Не может быть, чтобы они распределяли пайки, руководствуясь результатами металлических тестов…
Не для того мы вытрясали урожай из деревень, чтобы все стало только хуже…
Но хотя лица собравшихся в зале были мрачны, я не заметил удивления. Только Пауэр, Кор, Энни и я оказались не готовы к такому повороту событий. Атрей казался абсолютно спокойным.
– И каковы будут эти потери?
Кор принялся колоть ручкой свой блокнот.
– Ну, – произнес врач, вытирая лоб, – все зависит от того, как провести вычисления.
Он перешел к следующей странице. В верхней части листа виднелась формула, а под ней шли ряды цифр. На лице Пауэра отразилось нечто похожее на восхищение, а Кор застывшим взглядом смотрел на пятно чернил, расползавшееся по листу бумаги. Энни торопливо принялась переписывать формулу.
– Вот несколько решений проблемы.
Согласно первому решению, полные рационы должны выдаваться золотому, серебряному и бронзовому сословию, а железо получает только одну восьмую часть от полного рациона: от каждого приема пищи, что получает золото, железо получает только одну восьмую часть. Такое распределение предсказывает выживаемость железного класса на уровне около пятидесяти процентов.
– Меньше, чем
