Принцесса резко повернулась, лицо ее вспыхнуло от гнева:
– Вампиры напали на город днем. Они никогда не делали этого раньше. Я оказалась неподготовленной к их атаке. Но больше этого не повторится, – уверенно произнесла она, и в голосе ее прозвучало чувство собственного достоинства.
– Но почему они решились напасть в дневное время? – поинтересовался Ван Хелсинг, удивляясь, зачем вампирам вдруг понадобилось рисковать собственными жизнями.
– Разумеется, потому, что хотели застать меня врасплох. По-моему, они сейчас чем-то обеспокоены, и им очень нужно в самое ближайшее время покончить с моим семейством раз и навсегда.
В ее словах прозвучало что-то важное, и это не ускользнуло от слуха Ван Хелсинга:
– Но почему это происходит? Почему ты понадобилась им именно сейчас?
– Ты задаешь слишком много вопросов.
Ван Хелсинг осуждающе покачал головой:
– Как правило, я ограничиваюсь только двумя: «С кем я имею дело?» и «Как мне его убить?».
Анна продолжала ходить по залу, но Ван Хелсинг догадался, что она прислушивается к его словам. Она надела металлический нагрудник и выбрала себе рыцарские перчатки с острыми шипами.
– Мой отец провел большую часть своей жизни, пытаясь найти ответы па мучившие его вопросы, год за годом. – Она указала рукой в сторону окна, откуда была видна башня замка. – Он все обыскал в той башне, исследовав ее всю дюйм за дюймом. Точно так же он самым тщательным образом умудрился перерыть все имеющиеся у нас семейные архивы.
Ван Хелсинг бросил быстрый взгляд на Карла. Монах до сих пор не мог прийти в себя от восхищения: от поразившей его своим разнообразием коллекции оружия.
– Башня. Начнешь оттуда, – велел Ван Хелсинг.
– Это разумно, – ответил Карл, не двигаясь с места. Он просто смотрел на Ван Хелсинга, как будто ожидая еще чего-то. – Прямо сейчас? – наконец осмелился уточнить он.
Вместо ответа Ван Хелсинг лишь наградил Карла гневным взглядом. Монах тут же оживился:
– Да-да, конечно. Начать с башни, и немедленно.
Словно не слыша и не замечая ничего, что происходит вокруг, Анна схватила ножны, прицепила их к поясу и направилась к той части зала, где хранились мечи. И снова Ван Хелсинг подумал о том, сколько же благородства и храбрости было в этой девушке. Но, правда, все то, чем она собиралась заняться, могло бы сильно навредить им всем. Поэтому он решительно выступил вперед и преградил ей путь.
– Есть только один способ сохранить твою семью, – начал он. – Оставаться в живых до тех пор, пока не будет убит Дракула.
– Но кто же сумеет справиться с ним, если не я? – возразила Анна. – Кто проявит столько мужества?
– Если ты отправишься на схватку с ним одна, то он тебя перехитрит. Ты окажешься в меньшинстве, да еще и в незнакомом для тебя месте. Кроме того, – с этими словами он указал в сторону темнеющего неба, – ты не умеешь видеть во мраке.
Но Анна только рассмеялась ему в лицо и двинулась дальше. Ван Хелсинг снова попробовал воспрепятствовать ей, и теперь их лица оказались на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Было что-то до боли знакомое в ее глазах. Он определенно встречался с этим взглядом раньше. Поэтому Ван Хелсинг понял одно: она не только приготовилась умереть, она была почти уверена в том, что ей уже никогда не суждено встретить новый день.
Одновременно у Ван Хелсинга имелось две проблемы. Во-первых, одним из условий его задания оставалась его обязанность охранять принцессу. Но Анна нужна была ему, равно как и ее знания, для того, чтобы справиться с другой частью задания, а именно, чтобы уничтожить Дракулу. Теперь, когда он сумел покончить с мистером Хайдом, его послужной список оставался безупречным. Никогда еще Ван Хелсинг не знал провалов и неудач. И на этот раз он не намеревался возвращаться в Рим без победы.
Ван Хелсинг внимательно взглянул в глаза принцессы и сказал:
– Утром мы начнем охотиться на него вместе.
Анна некоторое время пристально изучала его, после чего уверенно заговорила:
– Кое-кто утверждает, что ты убийца, мистер Ван Хелсинг. Другие убеждены в том, что ты святой. Так кто же ты на самом деле?
– Немного того и другого. – Он почувствовал временное облегчение, ему все же удалось убедить ее в своей правоте. Конечно, победа невелика, но, похоже, сегодня он большего от нее и не добьется.
Легкая улыбка появилась на лице Анны, обозначив маленькие складочки возле уголков рта:
– Помнится, я обещала угостить тебя добрым вином. Погреб находится под нами, так что чувствуй себя как дома и угощайся. Что касается меня... – Ее лицо посерьезнело, и улыбка исчезла с губ. – Я все же отправляюсь туда, где мне сейчас следует быть.
Вот вам и победа...
Анна выхватила со стойки понравившийся ей меч и одним движением спрятала его в ножны.
– Как жаль, что тебе одной приходится таскать такую тяжесть, – поморщился Ван Хелсинг.
– Напротив, – возразила принцесса, – мне не хотелось бы, чтобы было по-другому.
И Ван Хелсинг понял, что она говорит искренне. Но что же так подталкивало ее к борьбе? Свою причину он знал хорошо: ему обязательно нужно было выяснить свое прошлое и узнать, кто он такой и что из себя представляет. Кроме того, для него это была обычная работа. Он уже привык к подобным встречам, и ему редко приходилось терзаться сомнениями перед тем, как вступить в бой с очередным чудовищем.
Да, эта девушка, конечно, отличалась силой и решимостью. Но было в ней и еще кое-что очень важное. Что же побуждало ее так безрассудно отправляться почти на верную смерть? Любовь к своей семье? Или семейные традиции? Ван Хелсинг вдруг осознал, что его заинтересовала эта девушка, причем довольно серьезно. Теперь ему захотелось узнать о ней больше, и пусть даже это желание не будет связано с его непосредственным заданием. А это уже было более
