– Мы боремся с этим чудовищем более четырех столетий. Мы стреляли в него, поражали его кинжалами, оглушали дубинками, обливали святой водой и вонзали колья в самое сердце. И он все равно продолжает жить!
Ван Хелсинг ничего не отвечал принцессе. Он просто смотрел на нее. Что же она успела заметить в этом взгляде? Интерес к своей особе? Или она его только забавляла своей наивностью? Как бы там ни было, она разозлилась еще сильнее и приблизила к нему свое лицо:
– Как же ты не можешь понять? – прищурившись, зашипела она. – Никто в целом мире не знает, как убить Дракулу!
Между их лицами оставалось лишь несколько дюймов, и в этот момент губы Ван Хелсинга растянулись в ироничной улыбке:
– Эта информация могла бы мне понадобиться немного раньше. Тогда я действительно употребил бы ее для пользы дела.
Анна нахмурилась и замолчала, с трудом переводя дыхание. Темные глаза Ван Хелсинга внимательно изучали ее. Ему нравилось находиться рядом с ней. «Ну так и что же, – подумала принцесса. – В конце концов, он же мужчина». Он действительно сейчас смотрел на нее, как самый обыкновенный представитель сильного пола. И он сегодня спас ее.
– Не надо на меня так глазеть. Мне совсем необязательно чувствовать, как ты раздеваешь меня своим взглядом...
Она чуть отодвинулась от него и устремила взор куда-то в пелену дождя.
– Ну, по крайней мере, не сейчас, – внезапно добавила принцесса. Ну вот она и выдала себя, и, наверное, еще даже до того, как сообразила, что именно сказала. Что ж, это было правдой, и Анна не намеревалась скрывать истину от этого человека.
Ван Хелсинг протянул руку куда-то в темноту и извлек из-под обломков мельницы чудом уцелевшую бутылку полынной водки. Анна некоторое время молча смотрела на бутылку, чувствуя, как гнев и ярость покидают ее душу, а вместе с ними и все страхи и напряжение. Она поняла, что с этим мужчиной она может позволить себе расслабиться, и он сделает все, чтобы она оставалась при этом в безопасности. Пусть и не совсем так. Пусть это лишь ее иллюзия, зато какая приятная и успокаивающая!
– В общем, ты прав... – медленно заговорила Анна. – Он перестал быть моим братом. – Она придвинулась к Ван Хелсингу, а тот откупорил бутылку. – А у тебя есть семья, мистер Ван Хелсинг?
– Сам не знаю, но думаю, что вряд ли. Впрочем, я надеюсь когда-нибудь прояснить для себя свое происхождение. Именно это помогает мне продолжать борьбу с Дракулой.
Анна взяла у него из рук протянутую им бутылку и произнесла тост:
– За то, что помогает тебе продолжать борьбу.
Она сделала большой глоток, и огненная жидкость сразу же согрела ее. Анне понравилось действие напитка.
– Абсент, – кивнула она. – Сильная штучка.
Она вернула бутылку Ван Хелсингу:
– Только не пробуй языком, иначе можешь...
И тут земля зашаталась под их ногами. Анна почувствовала, как неведомая сила увлекает ее вниз, и тут же поняла, что проваливается вместе с рыхлой почвой под основание мельницы. Они свалились вниз, а сверху на них откуда-то вылилась вода и полетели доски, прижимая своей тяжестью случайных пленников к земле.
9
Карл медленно пробуждался, удивляясь, почему же сегодня в монастыре так тихо. Тут он окончательно проснулся и, протирая глаза, сразу вспомнил все. Итак, он находился вдалеке от своего монастыря, где было так спокойно и безопасно. Карл сел на кушетке, и все вчерашние события быстрой вереницей промчались у него в мозгу, возвращая ощущение страха и тревоги.
Оглядевшись, он увидел рядом с собой спящую трактирщицу, обнаженную, но накрытую одеялом. Он вспомнил еще кое-что, и эти воспоминания о проведенной ночи доставили ему удовольствие. Он улыбнулся. Видимо, все же вчерашний день состоял не только из одних кошмаров.
– Ах да... нет... Я все помню, – вслух произнес он и снова широко улыбнулся.
Прислонившись спиной к стене, он вдруг почувствовал, как что-то перемещается у его плеча. Это отодвинулась потайная панель, и тут же на противоположной стене открылась средневековая картина: фантастическая фреска, на которой сражались два отважных рыцаря, облаченных в доспехи. Воины грозно размахивали мечами и одновременно защищались щитами. Позади них возвышались могучие горы и виднелся старинный замок, при этом на главной башне Карл даже разглядел часы.
На картине в небе светила полная луна, и с одной стороны на сражавшихся наползала легкая дымка, готовая скрыть их от постороннего взгляда. От этого картина приобретала таинственность и даже казалась какой-то неземной. Вокруг рыцарей красовалась надпись на латыни, и Карл стал тут же переводить написанные слова, произнося их вслух:
– «Даже человек с чистым сердцем и молящийся перед сном может превратиться в волка, когда зацветает воронец и луна ярко светит... – Тут он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть надпись, и закончил: – Или жаждать крови ближнего, когда скроется солнце, и тело его воспарит в воздух».
Как только он дочитал надпись до конца, картина ожила перед глазами монаха. Деревья начали раскачиваться, как будто от ветра, так же, как и высокая трава под ногами рыцарей, а часы на дальней башне начали отбивать время. Но на этом чудеса не закончились. Внезапно оба рыцаря начали преображаться: очень скоро один из них стал оборотнем, а другой превратился в летающую адскую тварь. Оба противника с яростью нападали друг на друга, нанося удары с удивительной точностью и силой.
Карл, не веря своим глазам, начал потихоньку отступать, пока не споткнулся о кушетку и не сел прямо на обнаженную трактирщицу, с которой к тому времени уже почти сползло одеяло. Она тут же проснулась и, недовольная оттого, что Карл так бесцеремонно прервал ее сон, сердито оттолкнула его в сторону. Когда Карл снова взглянул на картину, она вновь пребывала в неподвижности, и
