Однако, посмотрев вперед, он сразу понял, что безопасным его положение нельзя было назвать даже на непродолжительное время...
Впереди их ждал очень крутой поворот, а дальше разверзалась черная бездна. В темноте ночи Ван Хелсинг не мог даже увидеть, насколько глубока была эта пропасть, но он чувствовал, что до дна ее действительно далеко.
Если бы он начал останавливать лошадей уже сейчас, то им, скорее всего, удалось бы вписаться в поворот, но вожжи остались где-то позади, а он по-прежнему сидел верхом на первом коне. Ну а пока он доберется до кучерского места, все уже будет кончено.
* * *Экипаж затрясло, и Франкенштейн проревел:
– Освободите меня! Я тоже хочу сражаться! Или убейте меня! Делайте хоть что-нибудь, но только не отдавайте меня им на растерзание!
Экипаж наскочил колесом на какую-то кочку: Франкенштейна подбросило и кинуло на Карла, который в ту же секунду отчаянно закричал. В последний момент цепи натянулись, Франкенштейн замер на месте и тут же затих.
– Ну пожалуйста, отпустите меня, – через некоторое время взмолился он.
Но Карл отрицательно покачал головой:
– Ну, и куда ты отправишься? – поинтересовался он. – Я, конечно, не знаю, давно ли ты смотрелся в зеркало, но ты, парень, слишком сильно выделяешься из толпы.
* * *Ван Хелсинг ловко перепрыгнул с первой лошади на одну из следующей нары. Еще один удачный прыжок, и он очутился на одном из коней третьей пары, и почти сразу же последовал третий прыжок, и снова удачный. Так Ван Хелсинг опять оказался на месте кучера.
Кто-то из нетопырей снова нанес удар, опять перебросив Ван Хелсинга на одну из лошадей последней пары. К этому времени экипаж уже приближался к повороту. Ван Хелсинг понимал, что им не одолеть этот вираж, но продолжал скакать на коне верхом. В тот же миг он услышал, как начали рваться постромки, и экипаж накренился, готовый в любую секунду свалиться в бездну. «Вот и все!» – пронеслось в голове Ван Хелсинга, и он тут же выпрямился. Экипаж еще пару раз крутанулся в воздухе и полетел вниз, в далекую и невидимую за дымкой долину.
* * *Верона увидела, как экипаж, вращаясь, сорвался с утеса. «Нет!» – в страхе подумала она. Они так близко подошли к своей цели, так близко к осуществлению ее мечтаний, которые она лелеяла в течение веков!
– Мы не можем допустить, чтобы он погиб! – громко выкрикнула она.
И тут же рванулась вниз, чтобы перехватить экипаж, чувствуя, что подруга Элера где-то рядом, уже мчится к ней на помощь. Верона настигла экипаж первой и ловко вцепилась в его крышу когтями нижних конечностей. Через мгновение Элера тоже ухватилась за него, помогая подруге. И все же экипаж продолжал лететь в бездну. Нетопыри лишь немного замедлили его падение, так как он оказался слишком тяжелым даже для них.
Верона, отчаянно хлопая крыльями, прекрасно понимала, что ей нельзя выпускать из лап экипаж, но дотянуться до дверцы она никак не могла. Ей нужно было каким-то образом извлечь из него чудовище Франкенштейна.
Рядом трудилась Элера, и вместе нетопыри почти справились со своей задачей, все больше замедляя падение экипажа.
– Спаси его! Спаси чудовище! – прокричала вдруг Элера, отлетая в сторону, не в силах больше сражаться.
Теперь Вероне одной пришлось выдерживать всю тяжесть экипажа. Это казалось невероятным, и тогда она, изловчившись, все же ухватилась одной когтистой лапой за дверцу, срывая ее с петель.
У нее истощался запас сил, и тогда она нетерпеливо заглянула внутрь, готовая возликовать. Но экипаж оказался пуст! Вернее, не совсем пуст... там лежали какие- то трубки, обмотанные вокруг длинных серебряных шипов. Серебро! Зашипев от злости, она попыталась поскорее улететь отсюда, понимая, что попала в хитроумную ловушку, расставленную Ван Хелсингом. Через секунду экипаж с грохотом свалился в долину, и казалось, весь мир вокруг Вероны взорвался вместе с ним.
«Мне больно! Что происходит?» – успела подумать она. Верона попыталась взмыть в воздух, чтобы заняться самоисцелением, но тут же поняла, что не в силах этого сделать. Что-то крайне неприятное, видимо, уже случилось с ней. Осмотрев себя, она увидела три серебряных шипа, вонзившихся ей в грудь, причем один угодил прямо в сердце.
Нет-нет, этого не могло случиться! Это все проделки того страшного человека, Ван Хелсинга! Он один виноват во всем!
Верона почувствовала, как сама приобретает человеческий облик, причем довольно быстро... В последний раз к ней вернулась способность что-то чувствовать.
Она ощутила, как отпускает ее власть Дракулы, и она больше не принадлежит ему. Теперь она поняла, кто же он такой на самом деле: чудовище! Вероне показалось, что она наконец пробудилась от долгого и кошмарного сна, и теперь ощущала легкость в сердце, нет, даже не в сердце, а где-то еще глубже.
Впервые за сотни лет она почувствовала, что такое покой. Все уже почти закончилось для нее, и теперь земля притягивала, манила ее к себе. Впрочем, все это уже не имело никакого значения. Она была снова свободна...
* * *Ван Хелсинг видел, как вампиры стараются удержать в воздухе экипаж. Наконец та невеста Дракулы, которая старалась больше другой спасти чудовище, тоже не выдержала, и какое-то расстояние до земли экипаж все же пролетел один. Прогремел взрыв. Карл знал свое дело и прекрасно понимал, как подействует глицерин. Затем Ван Хелсинг увидел и все то, что произошло с нетопырем, который держался рядом с экипажем до последней секунды. Сработало! Значит, они расправились и со второй невестой графа!
«Остается последняя тварь!» – с удовольствием отметил про себя Ван Хелсинг.
Через мгновение из леса выехал точно такой же экипаж, как и первый, но на козлах
