Хару Суло поднял тряпье, скрывавшее лицо младенца, и узрел его уродство.
Рассудил:
-- От сделки ты, женщина, получила больше, чем думаешь, ибо младенца этого, чуть подрастет, можешь продать в богатый дом, где уродство его будет оценено. Сама же купишь плодов и одежд и снова займешься своим трудом.
И нищенка удалилась. </i>
***
Храм всех храмов, судя по всему, был той ещё дырой. Говорили, он спрятан где-то в джунглях, начинающихся сразу за Би-Шоком, а сквернее Би-Шока Харди городишки не встречал. Например, в Би-Шоке жили аританцы, имевшие привычку беспрерывно спариваться, производя при этом громкие пронзительные вопли сутками напролет. Личинок своих они подкидывали всюду, где только находилась какая-нибудь прель или гниль. Безиды, также облюбовавшие несчастный Би-Шок, в целом были бы довольно безобидными соседями, если бы не их врождённая способность к частичным метаморфозам при крайней скудости фантазии. Поэтому по прибытии Би-Шок, еще в аэропорту, Харди трижды вздрагивал, замечая у кого-то из местных попрошаек свои глаза или рот, а в баре по-настоящему испугался, обнаружив, что незнакомка в красном сари жеманно носит его лицо.
Наконец (что было действительно неприятно), Би-Шок служил временным пристанищем для уголовников со всего квадранта. Возможно, чип с кредитами следовало в таком случае впаять в затылочную кость или вшить в прямую кишку. К счастью, Харди нанял Ти'Лэни, телохранителя первой категории по межгалактическому классификатору. Что значило: Лэни свернет любую шею голыми руками.
Сам наем вышел, пожалуй, довольно неловким и не особенно зрелищным: в тот день у Харди продолжала болеть голова -- остаточный симптом перенесенной недавно лихорадки. Поэтому Би-Шок был так себе идеей.
Но Харди всё равно было некуда идти, и поэтому он отправился в местный гибрид бара, гостиницы, борделя и святилища (он не понял, как всё это между собой сочеталось, но благовониями тоже попахивало). Гибрид назывался "Святая задница", и в нём сразу, буквально на пороге, попытались облегчить Харди жизнь: ведь Харди был один, а внешний вид его однозначно намекал на некоторую обремененность материальными благами (никто ведь не знал, что у него "страж" за пазухой; и лишние жертвы тоже никому не нужны).
Ещё у Харди был армейский двадцатизарядный фазер модели "Полковник Линч" который он немедленно окружающим продемонстрировал Так, с фазером наперевес, Харди и объявил об открытии вакансии телохранителя (было грязно, темно, воняло мочой и навозом, дым благовоний застил глаза, от шума закладывало уши, а у Харди раскалывалась голова).
Тогда откуда-то из дымной шумной завесы, попутно вмазав кому-то по морде, выплыла Лэни и сказала, что у него ничего так личико. Жаль, если кто попортит. И выразила надежду на платежеспособность такого симпатичного клиента.
В знак готовности сотрудничать Харди тут же перевел ей две тысячи кредитов через карманный терминал авансом, а испытательным сроком поставил ту ночь.
В гостиничном номере тоже пахло мочой, а Лэни мерно щёлкала складным лазерным резаком.
Утром Харди проснулся и по этому признаку догадался, что Лэни прошла испытание.
Прошла даже с отличием -- на столе остывал синтекофе.
-- Я слыхала, шеф, что земляне пьют эту бурду. А ты землянин -- у тебя смешные круглые уши и белая задница. На сколько суток у нас с тобой договор, шеф?
-- Харди. Харди Квинс, культуролог, -- вежливо представился Харди, соображая, когда это мог быть определен цвет его задницы. -- Если позволите, я хотел бы заключить с вами относительно долгосрочный контракт: мне хотелось бы отыскать Храм всех храмов, если вас не затруднит. Плачу за тридцать суток вперед из расчёта двести кредитов в сутки. В случае успеха удваиваю гонорар.
Лэни удивленно прищурилась, а затем несмело хмыкнула (именно тогда Харди наконец разглядел свою новую знакомую в подробностях: взгляд лиловых глаз показался ему бесконечно доверчивым; его это удивило).
-- Ты что, из этих... на голову стукнутых? Которые весь день свечки жгут?
-- Религиозные фанатики? Нет, я же сказал -- культуролог.
Суду по выражению лица Лэни, она в своей жизни видала множество всяких тварей, но вот с культурологами еще не сталкивалась. Редкие для Би-Шока экземпляры.
-- Ученый. Изучаю. Пишу книги.
Изумление сменилось легким презрением.
-- Мне нужно попасть в Храм всех храмов, чтобы увидеть "Книгу деяний".
-- Украсть и продать?
-- Увидеть и скопировать. Потом изучить. Я не вор, я ученый. И пальцем не коснусь книги, если вас это волнует.
Её это волновало: она переспросила трижды. Увидеть и не украсть? Не украсть и не продать?
Так Лэни убедилась, что её новый клиент -- псих, но платежеспособный. А Харди допил не очень вкусный кофе. И вместе они они отправились искать Храм.
Только для начала Лэни отвела Харди на би-шокский базар, где познакомила со своими друзьями. В друзьях у Лэни числились толстяк неизвестной расовой принадлежности с серой кожей и шестипалыми потными конечностями и крохотный гуманоид со стрекозиными крылышками на манер земных мифологических эльфов. Этот, который на манер эльфов, сразу наставил на Харди крохотный пальчик и сурово потребовал:
-- Ты, землянин! Не смей называть меня эльфом! Зашибу!
-- Что вы! И в мыслях не было! Ни в коем случае! -- искренне пообещал Харди, несколько, впрочем, удивившись.
Лэни сочла нужным вмешаться и принести извинения за его манеры:
-- Не обращай внимания, Хил, он из умников. Книжки пишет.
С этого момента к Харди стали относиться как к слабоумному, а значит -- безобидному курьёзу. Толстяк даже озабоченно поинтересовался, может, пока Лэни гуляет, за малышом стоило бы присмотреть или, скажем, вообще запереть его пока от греха подальше? Во избежание недоразумений? Харди вежливо, но настойчиво отклонил предложение. Он хотел увидеть базар Би-Шока собственными глазами, а заодно поглядеть, как и на что Лэни будет тратить его кредиты.
В результате они обзавелись тремя легкими стаммерами, двумя фазерами, парочкой недоброжелателей и фингалом (не все ещё знали, что Харди умник). После приобретения фингала Лэни озаботилась исполнением своей трудовой функции всерьез: именно поэтому случился визит к подпольному би-шокскому коновалу, который снабдил Харди вакциной "от всего", в том числе и того, что могло бы встретиться ему в джунглях. В тот день Харди десяток при разных обстоятельствах произнес сакраментальное: "Спасибо, но я постою".
Еще через сутки Харди увидел джунгли. Его пробрало до печёнок.
***
<i>В другой раз хару Суло наслаждался прохладой на берегу озера, когда прямо к берегу подплыл дуокале с пастью, в которую свободно поместилась бы легкая лодка. Слуги и телохранители хару Суло трусливо бежали, кроме одного верного слуги по имени
